Джозеф Кэмпбелл (1904–1987), автор и исследователь мифологии

С этой главой лучше всего работать в два этапа.

На первом – определить те занятия, что успокаивают вас и дают ощущение плавной текучести. Для того чтобы вычислить их, во-первых, нужно понять, что значит «текучесть». Вы наверняка испытывали это чувство или состояние бытия и раньше, когда вас занимали некая задача или проект, которые целиком и полностью поглощали вас и заставляли сосредоточиться на их решении до такой степени, что вы даже не замечали хода времени. Когда вас увлекает поток, возникает внутреннее чувство ясности, покоя и безмятежности. Вы знаете, что и как нужно делать; растворившись, вы можете «потерять» себя за этим занятием, забыв о бытовых проблемах и беспокойствах. Сама природа подталкивает вас заниматься тем, что порождает текучесть. Вы занимаетесь этим не потому, что кто-то от вас этого требует, а из-за удовольствия, которое вы получаете от этих увлечений, будь то садоводство, писательство, бег, пение, посещение музеев или любая другая из бесчисленных возможностей – являющихся для нас наградой.

Второй этап включает в себя создание и изучение источников энергии – поиск дополнительных увлечений, близких к тому, что вы уже определили. Другими словами, мы ищем способ предать вашей жизни еще больше текучести, увеличивая число областей, где ее вероятнее всего найти. Как в разноцветном колесе, дополнительные занятия сначала кажутся одинаковыми, хотя это может быть и не так, и на первый взгляд между ними нет никакой связи. В этом сущность создания энергетической сети перекрестных тренировок.

Когда вы полностью поглощены чем-то или увлечены, вы забываете о том, что вас окружает, забываете о времени. Именно такая поглощенность тем, что вы делаете, высвобождает ваше бессознательное и дает волю вашему творческому воображению.

Ролло Мэй (1909–1994), психолог-экзистенциалист

Например, если обычно вы с головой уходите в рукоделие, вы можете обнаружить, что испытываете чувство потока, когда заняты другими делами, между которыми нет очевидной связи, например, играя в шахматы или раздавая бесплатный суп. Дело в том, что второстепенные занятия, которые вы для себя выбрали, например, шахматы – оттачивают такие навыки, как умение думать на несколько ходов вперед, которые, как это ни покажется странным, могут пригодиться для вашего основного занятия, когда вы будете продумывать, скажем, части рисунка для будущей аппликации. В результате этого процесса вы получите уникальную перекрестно-тренировочную мозаику.

Следует отметить, что интуиция занимает особое место в жизни большинства гармонично развитых людей. Мы с радостью принимаем «счастливые случайности» как подарки Вселенной. Как говорится, одно к одному – то есть одно приводит к другому, особенно, когда ваша жизнь наполнена богатым содержанием. Кто-то может обнаружить нераскрытый талант к механике, страстно увлекшись ездой на горном велосипеде. Одна женщина не знала, что у нее есть дизайнерский талант, пока не построила хижину в лесу. Подобные склонности могли и не дать о себе знать, если бы люди попытались обнаружить их специально.

Истина в том, что в нас зашифровано столько потенциалов, что мы и представить себе не можем. Но эта глава поможет вам расширить любые сжатые и отрывочные представления о возможностях, доступных и достижимых для вас в этом огромном мире.

Настаивайте на своем; никогда не подражайте… Каждый великий человек уникален.

Ральф Уолдо Эмерсон (1803–1882), эссеист и поэт

Недавно ушедший из жизни Стивен Джей Гулд (1941–2002), единственный в своем роде эволюционный биолог, однажды решил заделать трещину, проходящую между наукой и гуманитарными дисциплинами. То, как каждый из нас интерпретирует эту линию Мажино, уникально и раскрывает нечто очень индивидуальное в нашем мировоззрении и основополагающих принципах, которые мы используем, встречаясь с трудной задачей.

Отдавая должное Императиву Индивидуальности, рассмотрим очаровательный дуализм, к которому обращается Гулд: в чем разница между лисой и ежом? Пока вы будете читать, задумайтесь о том, что составляет основу вашего жизненного подхода, кто из них двоих вам ближе. Лиса разрабатывает множество стратегий; еж сосредотачивает свои силы на одной, самой эффективной. Гулд использовал эту аналогию с животными, чтобы разъяснить свое понимание истинных взаимоотношений между точной наукой и гуманитарными дисциплинами, которые представляют «плодотворный союз двух великих способов познания». Ученые клюнули на приманку и с тех пор без конца играют в академическую интеллектуальную игру «Ежи и лисы». Они именуют своих коллег ежами за то упорство, с которым те отстаивают одну-единственную идею или подход, или лисами – за желание охватить как можно больше разнообразных стратегий или философий. В нашем случае, лисы – это, конечно же, универсалы, которые бесконечно увлекаются разнообразными экспериментами, вместо того чтобы свести все к одному простому решению. Ежи же – специалисты; они смотрят на мир сквозь призму одной определенной идеи. Вот, например, кого из великих мыслителей можно было бы считать лисами: Шекспир, Геродот, Аристотель, Монтень, Эразм, Мольер, Гете, Пушкин, Пикассо, Бальзак и Джойс; тогда как Данте, Платон, Лукреций, Паскаль, Гегель, Достоевский, Ницше, Ибсен и Пруст были бы, полагаю, ежами.

Развивая аналогию лиса – еж, Гулд объяснял, что все мы от природы склонны «разнообразить и приукрашивать» или «сосредотачивать и приглушать». По мнению Гулда, лисы обязаны своей репутацией «тонкой прослойке настоящих гениев, которая присутствует во множестве областей научной деятельности и распространяется все дальше, чтобы посеять новые семена на поле совершенно иного рода», в то время как ежи «обнаруживают одну жизненно важную золотую жилу, по сравнению с которой их частные и действительно специфические таланты ничего не значат. Возле нее они и остаются на всю жизнь, копая все глубже и глубже».

Мне интересно, что бы сделал Гулд с моей, возможно, и маниакальной системой перекрестного тренинга, за которую я борюсь в программе «Живой ум». Подыскал бы мне место среди ежей, упрямо отстаивающих одно мировоззрение, потому что я – знаток свободных искусств и именую себя женщиной Возрождения? Или бы он охарактеризовал меня как пронырливую лису, которая мечется от одной дисциплины к другой – одним глазом все время высматривает что-нибудь новое, никогда не копает глубоко, довольствуется тем, что скользит по поверхности? Мы, неисправимые универсалы, похоже, генетически не способны копать слишком глубоко и при этом испытываем уважение и восхищение к тем, кто способен. Так что получается, что мы лисы. Хотя, может быть, и не такие симпатичные. Даже использование кайдзен предполагает одну-единственную перспективу, одно направление действия. Как бы я хотела, чтобы сам Гулд был сейчас здесь, чтобы это обсудить. Мы бы славно поболтали!

Аналогия с лисами и ежами – это модель того, как математики и гуманитарии должны взаимодействовать друг с другом; она очень хорошо согласуется с моей рекомендацией: сочетать роль специалиста в профессиональной жизни с modus operandi вашей личной жизни. Для достижения человеческой целостности нужно «все», даже когда универсалы и специалисты вечно вздорят друг с другом, как лисы с ежами, как искусство и наука. Ах, это вечное противоречие! И кому оно нужно?