Она наморщила лоб:

– Ты хочешь, чтобы я вернулась на работу?

– Я знаю, что прошу от тебя многого.

– Ты не ошибся.

– Пожалуйста, выслушай меня, Анна. Разваливается не только компания «Моретти», я тоже разваливаюсь. Я знаю, ты не вернешься ко мне как моя жена, но ты нужна мне. Ты помогаешь мне оставаться в здравом уме. Благодаря тебе я ясно смотрю на вещи. Ты мне нужна.

Подобного Стефано не говорил никому и никогда. Еще в очень юном возрасте он узнал, что люди слишком часто неверны и жестоки друг к другу, поэтому не позволял себе в ком-то нуждаться. Он всегда и во всем полагался только на себя.

Анна побледнела.

– Если ты вернешься, я выполню все твои условия, – произнес он. – Мне будет достаточно, если ты по своей воле останешься рядом со мной. – Он пригладил пальцами волосы, чтобы не прикасаться к Анне. – Я знаю, между нами все кончено. Меня нельзя простить за то, как я воспользовался твоей амнезией. Я был в ярости от твоих предположений по поводу моего романа на стороне, но я сделал собственные неверные предположения. Я считал тебя охотницей за миллионами, потому что не мог смотреть правде в глаза. Я не хотел замечать, что ты влюблена в меня, а я влюблен в тебя.

Анна резко вдохнула, и он поморщился.

– Я знаю, уже слишком поздно говорить такое, но, пожалуйста, позволь мне объясниться. Я знаю, ты меня не простишь, но я хотел бы, чтобы ты меня поняла.

Твоя интуиция по поводу твоего повышения в должности тебя не подвела. Я хотел повысить тебя, чтобы избавиться от тебя. Ты была лучшей кандидатурой на эту должность, но это не все. Но дело не в том, что ты мне надоела. Ты испугалась, что я брошу тебя, но я испугался раньше. Я боялся, что ты оставишь меня. После смерти моего деда я никогда и никому не был нужен. Родственники во мне не нуждались, они относились ко мне как к грязи. Когда я отрекся от них и стал жить самостоятельно, я понял, что не нужен людям; они просто хотят меня использовать. Боссы пользовались моим возрастом, чтобы недоплачивать мне; пьяные женщины видели во мне только краси вого самца. Когда я наконец сколотил состояние, люди не интересовались мной, им требовались мои слава и деньги. Ты была первым человеком, который наплевал на мои дорогие костюмы и понял, какой я на самом деле. Мне было невдомек, как ты можешь хотеть человека, которого никто никогда не любил и не хотел. Я намеренно оттолкнул тебя, потому что сильно струсил. Я боялся признаться, что полюбил тебя. Я оттолкнул тебя до того, как ты оттолкнула меня.

Раскрыв душу, Стефано глубоко вздохнул и взял Анну за руки. В его душе затеплилась крошечная надежда, когда Анна не высвободила руки, а продолжала пристально смотреть на него блестящими широко раскрытыми глазами.

– Я не могу без тебя, – сказал он, желая, чтобы она ему поверила. – Без тебя я не могу нормально дышать. Дни без тебя тянутся бесконечно. Пожалуйста, вернись. Если ты согласишься просто работать в компании «Моретти», я с этим смирюсь.

Пока он ждал ее ответа, ему показалось, что время остановилось.

Когда Анна высвободила руки, сердце Стефано сжалось так сильно, словно она причинила ему физическую боль.

Но потом она коснулась рукой его щеки, нагнулась к его лицу, и он немного приободрился.

– После всего сказанного ты просто предлагаешь мне вернуться на работу? – спросила она.

Он накрыл ладонью ее руку, которой она касалась его щеки.

– Анна, мое сердце принадлежит тебе. Я приму все, что ты готова мне дать. Ты нужна мне, и я смирюсь с любым твоим решением.

– А что ты хочешь? – спросила она.

Что-то в выражении ее лица заставило Стефано поверить в то, что возможно невозможное.

– Я хочу, чтобы ты попросила меня дать обещание, которое я уже тебе давал. И я отвечу, что мне не надо ничего тебе обещать, потому что в моей жизни не будет никого, кроме тебя.

Медленно повернув к нему лицо, она закрыла глаза и нежно прижалась губами к его рту.

Стефано едва дышал. Он прилетел в Австралию, зная, что обязан сделать последний шаг и раскрыть Анне душу. Он примирился с тем, что их брак распался, но не мог примириться с тем, что Анна навсегда уйдет из его жизни. Она стала ему очень дорога. Он думал, что, когда она бросит его окончательно, он потеряет часть себя.

– Я не хочу возвращаться в Лондон в качестве работника компании, – прошептала она. – Я хочу вернуться в качестве жены.

Это было больше, на что он осмеливался надеяться. Гораздо больше.

– Ты вернешься? – спросил он.

Она потерлась носом о его нос и кивнула:

– Я люблю тебя.

К его горлу подступил большой комок. Он сглотнул.

– Ты простишь меня? – спросил он.

– Мы оба наделали ошибок. Если мы не подведем под ними черту и не начнем заново, то оба пострадаем. – Она улыбнулась, хотя ее подбородок дрожал. – Я измучилась без тебя. Я уже решила вернуться домой и выяснить, есть ли у нас шанс.

– Правда?

Она кивнула:

– Поэтому я рано вернулась с пляжа. Мне вдруг все стало ясно. Я думала, будто моя любовь к тебе умерла, но во мне говорили обида и гордость.

– Я клянусь, что больше никогда не причиню тебе боли.

– Мы оба упрямые и вспыльчивые. Вероятно, мы обречены до конца жизни спорить друг с другом.

– Я это переживу, если мы всегда будем вместе. – В подтверждение своих слов он обхватил рукой затылок Анны и притянул ее голову к себе, чтобы поцеловать. Он вложил в этот поцелуй всю свою любовь и желание, какое испытывал к этой прекрасной женщине, без которой чувствовал себя неполноценным.

Анна была для него и возлюбленной, и доверенным лицом, и партнером по спорам. Ему проще жить без какой-нибудь конечности, чем без нее.

– Как ты отнесешься к тому, что мы станем родителями? – спросила она между поцелуями.

Он поддел пальцем ее подбородок.

Хотя они простили друг другу все, Анна была одна, когда у нее случился выкидыш, и Стефано ни за что себе этого не простит.

– Когда придет время, мы можем попытаться зачать ребенка. Я хочу, чтобы у нас была куча детей. И еще пара собак, с которыми они будут играть. Но ты пока не готова к этому.

Он думал, что увидит печаль в ее глазах, но они светились.

– Анна?

Она широко улыбнулась.

– Неужели ты?..

– Да. – Она прижалась к нему и положила голову ему на грудь. – Я сделала тест на беременность на прошлой неделе.

– С Мелиссой? – сухо спросил он. Это было невероятно. Он уезжал из Лондона с ощущением, будто тонет, желая отыскать Анну как спасательный плот, а теперь чувствовал, словно солнце сияет специально для них.

– Да.