— Зачем тебе это? — непонимающе нахмурилась я. Мне было тяжело делиться столь личными воспоминаниями.

— Ответь, пожалуйста.

— Они очень любили друг друга. Иногда мне казалось, что даже чувствовали. Папа всегда знал, когда у мамы плохое настроение, даже если она не показывала этого. А мама всегда точно угадывала, чем порадовать его. Они были одним целым…

— Они были парой. Истинной.

Я непонимающе уставилась на Никодия.

— Что это значит?

— Твои родители были предназначены друг другу. Идеально подходяшие, идеально дополняющие друг друга мужчина и женщина. Это сейчас уже огромная редкость, и вместе с тем самая большая мечта каждого демона.

— Но… я ничего этого не знала.

— Не удивительно. Обычно о возможности встретить свою истинную половинку юным демонам и демоницам рассказывают по достижении половой зрелости. А в некоторых семьях и вовсе не рассказывают, чтобы не обрекать на бесполезные поиски. Тебе, я уверен бы рассказали, просто не успели. Я не знал твою мать лично. Крэй оберегал её очень рьяно. Впрочем это было и понятно, после того, сколько им пришлось пережить, чтобы быть вместе. Семья твоей мамы была против их союза. Твой дед совсем не такого брака хотел для дочери. Отпрыск враждебного клана ему был, как кость поперёк горла.

— Даже не смотря на то, что… А как же пара?

— Тем, кто свою истинную не нашёл, никогда не понять как это, не представлять себя без своей половинки, сгорать от потребности держать её в своих руках, оберегать, любить… Не понять, что однажды встретив, уже невозможно быть с кем-то другим, потому что все пресные и блеклые по сравнению с той, что за считанные часы пробирается в самое нутро…

Он говорил, а я отчётливо понимала, что это и о нём тоже. Слишком много чувств, слишком яркие эмоции. Неужели у него есть такая истинная? Но как же я? Как же его поцелуи, слова… Намёки окружающих. Появившаяся в мыслях догадка заставила меня задержать дыхание, испуганно уставившись на мужчину напротив.

— Я никогда не буду принуждать тебя ни к чему, возможно даже попытаюсь отпустить, если ты не сможешь этого принять. — он опустил голову, его голос звучал хрипло и отчаянно. — Но не сейчас, когда тебе угрожает опасность. Это выше меня, Шэми. Я не смогу… сделаю всё, чтобы защитить тебя… и удержать, чтобы ты сама захотела остаться.

— О чём ты говоришь? — непослушными губами прошептала я, оглушённая тем откровением, что обрушил на меня этот мужчина.

— Ты знаешь, девочка. Вижу по твоим глазам. Таким испуганным. — горько усмехнулся демон. Потянулся и осторожно взял мою ледяную ладонь в свою, погладил бережно пальцы. — Ты боишься меня? Сейчас?

— Нет. — выпалила даже не задумываясь.

— Тогда чего, если не меня?

— Ты правда считаешь меня своей истинной? — спросила, сама не зная чего больше хочу, чтобы он ошибся, или чтобы оказался прав.

— Нет, Шэми. Я уверен в этом. Мои инстинкты среагировали на тебя сразу же. А потом твоя аура…

— Что моя аура? — затаила я дыхание.

— Она мерцает. Когда я рядом. Для меня. Как и моя для тебя.

Всё ещё не до конца веря, прищурившись, вгляделась в его ауру. Она действительно была необычной. И то, на что я с таким восторгом засматривалась, выпадая из реальности, что приняла за невероятную особенность именно этого мужчины, действительно можно было назвать мерцанием. Словно электрические разряды, пробегающие по алому полю. Завораживающе, прекрасно.

— Ты же видишь это? Чего ты боишься, девочка моя? Поговори со мной.

— Я не знаю… Это, слишком неожиданно. Я… я ведь только второй день, как освободилась из рабства. Я не знаю, кто я, что я. Я не знаю, ни себя, ни жизни. Не умею ничего, кроме как убивать. Но и это я делала по принуждению и больше никогда… Зачем тебе такая пара, которая даже жить не умеет, и не уверена способна ли быть не рабыней. — кажется, по моим щекам опять побежали слёзы, горькие, жгучие. — Ты спрашиваешь, что я к тебе чувствую. Я хочу быть твоей. С первого взгляда, как увидела. Я не боюсь тебя. Я боюсь раствориться в тебе.

Слишком много “я” для бывшей рабыни. Отняв у Никодия ладонь, запустила обе руки в свои волосы, сжимая их, надеясь, что эта боль хоть как-то отрезвит мои мысли, скачущие, как бешеные зайцы.

Мужчина снова потянулся ко мне. И так безумно захотелось поддаться нежности его рук, спрятаться от мира в его объятиях. Но что это? Обычная женская потребность, или привитая мне рабская сущность?

— Глупая. Маленькая моя, ну что в этом плохого, быть моей? — проворковал этот искуситель и, презрев мои попытки отстраниться, сгрёб моё дрожащее тело и перетащил к себе на колени. Я рванулась было прочь, зашипев раздражённо, но он лишь усилил хватку. — Давай рассуждать логически. И по пунктам разберём все твои опасения. Согласна?

А у меня есть выбор? Создавалось впечатление, что получив моё глупое признание, этот демон почувствовал себя полностью в праве давить на меня. Глупо! Глупо, Шэми!

— Объясни мне, что по твоему означает раствориться в ком-то? — очень серьёзно спросил он.

— Ты сам знаешь. — судорожно вздохнула я.

— А ты уточни. А то может, я не так что-то понимаю.

— Ты слишком властный. От одного твоего голоса хочется в трубочку свернуться, если прикажешь. А я… привыкла подчиняться. Пятнадцать лет не имела права ослушаться. Не хочу стать безвольным приложением к тебе, или кому-либо ещё.

— Хорошо. Я понял. Насчёт моей властности, извини ничего сделать не могу. А насчёт твоей покорности в корне не согласен. — я открыла было рот, чтобы возмутиться, но он прижал мои губы пальцем, препятствуя этому. — Малыш, даже будучи полностью под контролем, с таким количеством ментальных блоков и установок, что у кого-то более слабого крыша бы поехала, ты умудрилась остаться собой, найти лазейки, в конце концов пойти против воли хозяина. Где тут покорность? А то, что ты со мной соглашаешься, это называется здравый смысл. Представь, что я сейчас потребую от тебя, например на колени стать. Ты сделаешь это?

— Нет, ни за что. — резко ответила, дернувшись, когда действительно представила это.

— Но я ведь и не потребую. Когда-нибудь, может попрошу. Соглашаться с тем, что не противоречит твоему мнению и желаниям, не есть признаком безвольности. — улыбнулся он в мои волосы. — Что ещё, малыш? Только если ты сейчас снова начнёшь на себя наговаривать, сразу предупреждаю, могу и отшлёпать. Ты потрясающая, умная, невероятно прекрасная девушка. И всему, чему только захочешь, сможешь научится. У тебя вся жизнь впереди и все пути открыты.

— У меня ведь нет выбора? — сорвалось с губ то, что тревожило меня больше всего.

— Есть. Ты можешь отказаться от этого. От меня. Мы ещё не были вместе. Ты молода и вполне возможно сможешь унять свое желание быть со мной, сможешь уйти.