постоянное движение. Остров не такой большой, чтобы сделать постоянную базу, десяток ищеек скорее рано, чем поздно меня найдут и загонят, как зайца. — Не хочу!

Забрался на одну из целых каменных арок, вытянулся в полный рост и осмотрелся. Впереди через пару поместий начинался лиственный лес. Там деревья повыше. Вот забраться бы на вершину одного такого и рассмотреть окрестности получше.

Так и сделаю.

Спрыгнул, разбудил Пуха. Да, лечение пошло мелкому впрок. Уверенные, даже слегка игривые движения чемпиона.

— Постой дружище, вот это номер! — над головой Пуха изменилась надпись. Теперь там горело: Щенок Росомахи 2 ур. Поздравляю, теперь понятно, чего он так нос задирает, возгордился мелкий своему уровню. Интересно, на сколько он стал сильнее? — Справка.

Фигушки, а не справка, как и в прошлый раз. Командовать — командуй, а в душу — не лезь. Возможности Клыка Альфы небезграничны. В любом случае, Пух — молодец, а нам уже пора двигаться дальше, засиделись тут больше необходимого.

Мы вернулись обратно на центральную дорогу и неспеша двинулись вдоль разрушенных заборов и старых поместий. Ночь постепенно отдавала свои права, и уже небо стало светлеть. Совсем скоро, не пройдет и получаса — забрезжит рассвет. Из кустарника и зарослей, практически отовсюду, зазвучало многоголосое, веселое пение птиц. Они встречают скорый восход солнца. Начинался новый день.

Дорога упёрлась в полуразрушенную стену, но она не стала для нас преградой. Сначала подсадил Пуха, а следом перебрался и сам. Наконец выбрались за пределы городской черты, и впереди показалась заросшая густым кустарником граница леса.

Подошли по шуршащей траве ближе к лесной кромке. От водопада росы промокли и штаны, и сапоги. На шерсти Пуха висели мелкие капельки. Мы стали пробираться сквозь кустарник, продвинулись на несколько метров, но тут нам дорогу преградила огромная, бескрайняя паутина. От куста к кусту висели практически тканевые полотна белёсых нитей. Пух фыркнул и зарычал, а у меня словно проснулось доселе отсутствующее чутьё на неприятности. Оно так и кричало: — Не смей лезть в паутину! Не смей! Или это моя арахнофобия проснулась? Хотя и Чувство маны обострилось после ночной медитации, возможно и оно повлияло. Я отчётливо видел, как от паутины пульсировала мана.

Она была закачана просто огромным запасом маны, словно каждая ниточка паутины наполнена ею до отказа.

— Проклятое место! Пришлось развернуться, не лезть же туда.

Мы с Пухом долго петляли вдоль лесной опушки, совершая попытку за попыткой проникнуть в глубину леса и терпели фиаско. Лес отказывался нас принимать под сень своих ветвей.

Солнце начало припекать, а мы к этому времени добрались лишь до небольшой речушки, она отводком от центрального канала тянулась в сторону, уходя куда-то вглубь леса.

Лезть в прохладную воду не хотелось, но на противоположной стороне лес был совершенно иным. Там были видны длинные, толстые стволы вековых сосен. Руками не обхватить. Да и дорога на той стороне имелась параллельно каналу. Она так и звала нас пройти по ней и разведать, что там. А самое главное — никакой паутины!!!

Форсировать канал хоть и не хотелось, но вариантов просто не осталось. Все попытки пробраться в лес на этом берегу не увенчались успехом.

Спрятал вещи в пространственное хранилище. Пуха взял на руки и шагнул вперёд. Ухнул в обжигающую холодом воду. Ноги почти сразу уперлись в дно. Плечи виднелись над поверхностью. Течение было стремительным, но удержаться на ногах у меня получилось. Десяток шагов по каменистому дну — и вот уже противоположный берег. Закинул Пуха на брусчатку и следом выбрался сам. Отряхнулись и не мешкая ни секунды спрятались в кустарнике подлеска. К счастью, мы остались никем не замеченные. По крайней мере, враги не объявились. Удача сегодня пока улыбается нам.

Мы медленно шли по дорожке из квадратных каменных блоков. В ней отчётливо виднелись углубления древней колеи от курсировавших когда-то тут тяжёлых повозок, поросшие мхом. Деревья, деревья, деревья. На пути попадались поляны с яркими дикими цветами. Над ними от цветка к цветку порхали бабочки и местные пчелы алого цвета.

Мне всегда было интересно наблюдать за жизнью обитателей леса. Мы тут ненадолго остановились и устроили небольшой привал, чтобы хоть чуть-чуть задержаться в живописном месте. После убийств и потоков крови последних дней душе так хотелось отвлечься и переключиться на созерцание живого мира. Пух носился по поляне, гоняясь за бабочками, как озорной ребёнок, хотя, почему — как? Он же щенок. Видимо и ему нужна небольшая разрядка.

Сосновый бор, вдоль которого мы шли последние часы стал заканчиваться, всё сильнее и сильнее перемешиваясь с другими деревьями. Сначала попадались местные берёзы и дальние родственники тополя. Тонкие, хрупкие — на такое дерево высоко не забраться. Но чем дальше вглубь уходила дорога, тем выше и крепче становились деревья. Вот наконец появились и первые дубы.

Забрался не дерево без особых проблем. Сначала прыгнул, ухватился за ветку, а дальше карабкался вверх, словно по лестнице всё выше, выше и выше. Рядом со мной карабкался Пух. Его большие когти впивались в древесину, а лапы, как пружины подталкивали вверх.

Добрались мы практически до вершины. Отсюда открывался прекрасный вид на окрестности. Город уже был в нескольких километрах.

Дорога, по которой мы шли, практически вывела нас к остаткам древних разрушенных зданий. Что там? Храм или бывшая крепость? Может быть, остатки сторожевой заставы? Какое-то разрушенное производство? Отсюда сейчас не разобрать. Ясно одно — отчётливых признаков жизни вокруг них не видно. Ни фигур, ни огня, ни столбов дыма. Строения, скорее всего, давным-давно заброшены.

Но всё равно это не повод сломя голову нестись сейчас на разведку. Пойдем туда ночью, так мы будем менее заметны от случайного взгляда. Да и усталость после бессонной ночи даёт о себе знать.

Отдохнуть и переждать время до ночи решил прямо здесь, не сходя с места. Дерево — отличный вариант. Разместили свой мини- лагерь в широкой развилке между крепких ветвей. Места для сна достаточно. Снизу из-за плотной листвы и ветвей нас не видно. Обмотал себя покрепче верёвкой и привязался к одной из ветвей, чтобы во сне не шибануться и вместо будильника не познакомиться лицом землёй или, того хуже, брусчаткой.

Глава 13