Адам в гневе переломил через колено дубовую палку.

— Ах ты, злыдня банановая! — взревел он. — Пока я не покладая рук собирал фрукты, ты, стало быть, со змием возлегла! Преврати её обратно в ребро, Господи, а то в груди колет!

Ева вспыхнула пунцовым румянцем.

— Интересно, а к кому ты ночью в чащу бегал, а? — холодно вопросила она. — Думаешь, я совсем тупая? Хочешь сухим из воды выйти? Не получится. Всё сейчас про тебя расскажу!

— Шлюха! — побагровел Адам.

— Кобель! — отрезала Ева.

Рядом послышалось тихое старческое покашливание.

— М-да, и кто сказал, что романтика умерла? — усмехнулся Бог.

Он сложил руки на груди, что-то напряжённо обдумывая.

— Опять мой проект не удался, — признался Создатель. — Замучился уже, если не сказать больше. Вначале казалось, дела идут отлично, — перестал экспериментировать, создал наконец-то расу по своему образу и подобию. Но нет, и тут засада. В виде исключения я не стану вас уничтожать, однако из Нижнего Эдема вам придётся убраться, здесь не бесплатная гостиница. Чтобы не тратили времени на сборы, дарую вам эти одежды.

Вспышка искр на поляне явила взглядам Адама и Евы дорожную сумку.

— Там всё, что надо, — деловито сказал Бог. — Отличный набор путешественника. Кожаные шапки, кожаная юбка, нижнее бельё, штаны, ботинки и туфли, кожаные плащи, парочка сыромятных ремней. Кто-то подумает, что эти одежды подойдут скорее сексуальным меньшинствам будущего, но у меня нет желания сидеть и обдумывать дизайн. А чем плохо? Не промокает под дождём, долго не изнашивается, красиво выглядит.[19]

Еву обновки не привели в восторг, однако она предпочла не возражать.

— Ага, ну и на закуску, — Бог сдвинул нимб чуточку налево. — Отныне вы смертны.

Он даже не закончил эту фразу, как перед ними в облаке дыма возникла фигура в чёрном балахоне. Она откинула капюшон, и все трое увидели лицо, изъеденное червями.

— Слава Богу! — облегчённо выдохнула Смерть. — Да НАКОНЕЦ-ТО!

Она профессионально осмотрела задрожавшую парочку и занесла лезвие косы.

— Сразу обоих прибрать или только одного? — поинтересовался «мрачный жнец».

Ева быстро толкнула Адама в бок.

— Чего стоишь-то? — дрожащим голосом спросила она. — Тебя уже заждались.

Смерть посмотрела на неё и улыбнулась. Если это можно было назвать улыбкой.

— Так, попрошу без самодеятельности, — вмешался Бог. — Твоё время пока не пришло. По моему плану, первые люди жить будут долго, это потом ты развернёшься.[20]Давай сгинь.

Смерть, опечалившись, махнула костлявой рукой. Но без возражений сгинула.

— Когда придёт время, она заберёт вас, — пояснил Бог. — Плодитесь и размножайтесь, хотя рожать, Ева, ты будешь в муках, — и это самое безобидное наказание за твоё нелегальное обжорство. Иначе ты бы родила, распевая весёлые песенки, но отныне — страдай. Помимо сего, ты обязана будешь подчиняться мужчине до тех пор, пока не появится феминизм. Но до него, поверь, ещё ой как долго. Тебе вплоть до XX века от Рождества моего сына запретят голосовать на выборах. Нечего манго без спроса лопать.

Ева заплакала. Создатель сурово посмотрел на Адама.

— Да и тебе придётся невесело, — констатировал Бог. — В поте лица станешь добывать хлеб свой и возделывать землю, из которой взят.[21]Это тебе не за бананами десять минут неспешным шагом прогуляться. Да то ли ещё будет! Попробуй рис вырастить по колено в ледяной воде. Пшеницу жать под палящим солнцем. Вкалывать на рудниках и рыть метро. Перекладывать бумажки в офисе до посинения, ездить на тимбилдинги.

— Тимбилдинги? — похолодел Адам.

— Узнаешь со временем, — пригрозил Бог. — Если вкратце — ничего хорошего. Да и с Евой будет жизнь не мёд. Начнёт гулять от тебя втихомолку, тратить на пираний всё, что ты добываешь не покладая рук. И ты окажешься не лыком шит — утопишь горе в напитках из солода и хмеля. А сейчас — забирайте свои вещи, остатки бананов, и марш на выход.

Полил дождь, делая ситуацию невыносимо мелодраматичной.

— Господи! — взмолилась Ева. — И это всего за два манго? Не соблазни меня Люцифер, я бы не осмелилась их пробовать. Это ж как пожизненное заключение, только хуже.

— Раньше надо было папу слушать, — пресёк возражения Создатель. — Вы переполнили чашу моего терпения. Я же Бог: казалось, чего угодно могу создать, хоть галапагосскую черепаху и карликовых свиней пекари. А толковых разумных существ не получается… Ну и хватит с меня. Отныне будет так — вы сами по себе, а я сам по себе. Можете, в принципе, мне молиться, и иногда я вас даже послушаю. Только знаю я, что вы попросите… эх.

Он щёлкнул пальцами. На поляне предстал отряд ангелов.

— Михаил, — устало сказал Бог. — Сопроводи обоих на выход. Уриил, а ты останься. Чтобы преступники не прокрались обратно и не украли плоды с Древа Жизни, дабы обрести бессмертие, охраняй вход в Нижний Эдем.[22]Вечно. Понимаю, работа тяжёлая, зато когда человечество окончательно погибнет, можешь рассчитывать на двадцатилетний отпуск.

Уриил по-солдатски кивнул. Он был из тех ангелов, что не вдаются в рассуждения после приказов. Архангел Михаил сделал знак двум дюжим херувимам, и те потащили Адама и Еву из Нижнего Эдема. Адам, впрочем, шёл сам, — зато Ева упиралась и отчаянно вопила: с ней нельзя так поступать, она не виновата, жалкий кусочек червивого манго, почему столь жестокая несправедливость? Архангел Михаил сделал вывод, что в личной жизни Адаму давно и прочно не везёт, однако воздержался от комментариев. Херувим-привратник отпер Врата Эдема, и сначала наружу прошествовал Адам, затем (с помощью пинков) вылетела Ева, вслед которой кинули сумку с кожаными вещами. Через минуту вышел и Уриил. Он молча замер у Врат, держа в обеих руках пылающий огнём меч. Вид чисто выбритого херувима с квадратной челюстью и холодным взглядом серых глаз говорил сам за себя. От меча пахло дымом и раскалённым железом. Постояв минут пять, Адам и Ева развернулись и побрели куда глаза глядят. Земля отныне принадлежала им двоим. Адам мысленно прикидывал, где помимо Эдема могут расти бананы, а Ева в глубине мозга рассылала проклятия всем подряд, но в первую очередь — Люциферу.