–Я смогу постоять за свои земли в одиночку. Моя армия охраняется высшими силами.

–Не сомневаюсь, – улыбнулся Альвиан, – Но что, если мы не будет претендовать на контроль мусульман внутри Иерусалима и других Священных городов?

–В каком смысле? – усомнился Аль-Камиль.

Фридрих посмотрел на Альвиана с явным недоверием и раздражением. Сейчас старший брат Отакара выдвигает свои условия, которые могли бы не нравится самому Фридриху. Но он терпеливо слушал, хотя и собирался уже вытащить свой меч из ножен. Альвиан слышал эти мысли и старался держать под контролем состояние императора.

–Некоторые мечети будут под полным контролем мусульман, Фридриху будет запрещено восстанавливать военную мощь Иерусалима. Чтобы у вас не было сомнений в наших мирных отношениях.

–А что насчёт моего народа? Они опять должны будут уйти из своих домов, как при пятом крестовом походе? Опять бедные люди станут страдать только из-за вашей жажды заполучить Иерусалим?

–Я, как человек имеющий власть, тоже забочусь о людях. Как и Фридрих, – император нехотя кивнул, под давлением высшего, – Люди останутся в своих домах, словно ничего и не произошло.

Аль-Камиль размышлял. Условия, которые ставил Бедржих, удовлетворяли его. Он действительно не хотел войны. Пока что. После стольких потерь нужно было набраться сил. Говоря, что крестоносцы погибнут, не доходя до врат Иерусалима, султан блефовал. Силы его войска уступали силам христиан. На несколько десятков тысяч человек, что было достаточно, чтобы рассчитывать на поражение.

–Если так, то жители Иерусалима сохранят за собой возможность избирать городских чиновников.

Фридрих и Альвиан переглянулись. Император кивнул в знак одобрения.

–Меня всё устраивает, – подтвердил Фридрих, – Но в число Священной Земли входит не только Иерусалим.

–Мы договаривались только о нём, – огрызнулся султан.

–Мы говорили о Священной Земле, Аль-Камиль, а не о Иерусалиме в отдельности, – улыбался Фридрих, хитро сузив глаза.

Султан злобно вдохнул нагретый воздух и закрыл глаза. Альвиан посмотрел на довольного Фридриха и покачал головой. Император ещё выше поднял свой самодовольный подбородок. Молчание Аль-Камиля длилось несколько минут. Константин, стоявший всё это время в стороне, внимательно наблюдал за происходящим. Когда Фридрих сказал о дополнительных землях, воин посчитал, что эта встреча обречена на провал и всё-таки будет война.

–Что ты ещё хочешь, Фридрих? – небрежно спросил Аль-Камиль, еле сдерживая порыв отрубить голову этому наглецу.

–Вифлеем и земли вдоль моря.

–Вифлеем, Назарет, Сидон, Яффу и Иерусалим, – перечислил султан по памяти, – Верно?

–Да! Именно! – крикнул победоносно император, – Все твои требования, относительно людей, будут выполнены. Слово императора Священной Римской Империи.

–Не утруждайся, Фридрих, – Аль-Камиль подозвал своего слугу, – Все знают, что Папа лишил тебя этого титула. Но ты слишком самодовольный и упёртый, чтобы услышать это.

Фридрих постарался пропустить эти оскорбления мимо своих ушей. Ведь скоро в его руках будут заветные бумаги, от которых зависит его репутация и отношение Папы. Пусть этот «помазанник божий» подавится своей слюной, когда узнает об этом!

Мари начала захлёбываться питательной жидкостью. Во рту остался горький привкус. Двери открылись, и Альвиан сразу же обхватил ослабевшую девушку. Она не смогла уловить момент, когда её сознание вернулось в это время. Вместо тёплых мест, вокруг всё отдавало холодными голубыми и серыми цветами. Мари уже забыла про то, что находится в капсуле.

Альвиан посадил девушку на кровать. Её тело, как и в прошлый раз быстро высохло. Если бы высшая не пыталась уложить всё увиденное по полочкам, то заметила бы это. Но сейчас её больше волновали подробности. Сидевший рядом мужчина всё ещё сохранял молчание. Незаметно для девушки, он старался ускорить заживление её ран на спине и руках.

–Я знаю, как тебе убедить Аль-Камиля, – наконец-то сказала Мари, слегка улыбнувшись волновавшемуся Альвиану.

Высшие решили ничего не говорить Отакару. Они посчитали, что увиденное Мари будущее должно остаться только среди них, чтобы не искушать судьбу. Король Чехии прекрасно это понимал и знал, что его советники сделают всё так, как надо. Альвиан уже стоял на заснеженной земле, поглаживая тёмно-каштанового коня. Он дёргался, нервничал и не давался беловолосому мужчине, который уже привык к такому отношению лошадей. Мари подошла к ним. Высший уговорил её остаться в замке, чтобы присматривать за Вацлавом. Хотя Мари и хотела посмотреть на тёплые края, в которых она никогда не была, внутреннее чувство подсказывало ей, что она ещё сможет побывать там.

Альвиан тяжело дышал, и плотный туман окружал его лицо и железную маску, оставляя капельки воды на обратной её стороне. Услышав хрустящий звук снега, мужчина прекратил ласкать гриву беспокойной лошади и обернулся в сторону девушки.

–Так грустно видеть, как ты собираешься в путь, – сказала Мари, не доходя до него, – Снова придётся дожидаться тебя среди незнакомых людей.

–Это ненадолго, – Альвиан взял Мари за руки и прижал их к своему сердцу, – Во всяком случае, я смогу появиться в любую минуту. Только позови. Твой голос я всегда услышу.

Улыбка озарила лицо Мари. Она смотрела на выделяющиеся глаза стоящего перед ней мужчины и была готова поспорить, что от этого взгляда по её телу прошлось несколько лёгких разрядов электричества. Её тело сразу среагировало на это и вздрогнуло. Мари засмеялась и покраснела.

–Будь осторожен, Альвиан.

–Конечно, – высший поднёс руки ближе к своему лицу и поднял маску так, чтобы его губы смогли прикоснуться к мягкой коже рук девушки.

Альвиан запрыгнул на скакуна и посмотрел на высшую долгим взглядом, чтобы оставить свежий отпечаток её образа у себя в памяти. Мари ещё некоторое время смотрела вслед Альвиану и, недолго думая, направилась в сторону своего последнего убежища.

Чтобы никто не обращал внимания на её цвет волос, Мари натянула капюшон. Пошёл пушистый снег, застилая голые участки домов. Дети бегали по узким улочкам, бросаясь друг в друга снежками, и падая в огромные сугробы, которые были сделаны ими же совсем недавно. Приближаясь к дому тётушки Бланш, сердце стучало сильней, почти до боли. Мари начала ощущать дрожь, как только в её памяти промелькнули крики Корентина. Но сейчас ведь его нет, правда?

Дверь была единственным препятствием между встречей с тётушкой. Мари толкнула деревянную дверь, и тихий скрип разнёсся по разным уголкам дома. Внутри пахло вкусной, только что приготовленной едой. Никто не встречал внезапного гостя, поэтому девушка позвала тётушку, надеясь, что выйдет именно она, но как только из кухни вышла Полетта, Мари застыла на месте.

–Мама? – её губы сами произнесли это.

–Мари, – Полетта также не ожидала такого гостя и некоторое время стояла на месте, но отойдя от лёгкого шока, сразу же подбежала к дочери, – Боже мой, Мари. Как я давно тебя не видела!