Когда в эти горы уходил византийский император Ираклий, собирая войско для решительного удара по персам, любовался ли он так же Араратом? Восхищался ли заснеженными вершинами гор, стоя утром на пороге своего походного шатра, выслушивая гонцов местных племён? Иоанн отлично знал историю римских завоеваний, но теперь, пройдя эти пути по стопам своих любимых византийцев… теперь он буквально видел римский штандарт и римские легионы на марше; видел армии, покорившие полмира, и их предводителей.

Он чувствовал себя вознесённым куда-то высоко, небольшой фигуркой на вершине Арарата, и в ослепительном божественном свете вытянутой рукой прикасался к титанам… Даже сейчас, возвращаясь обратно в Стамбул, Иоанн ощущал себя кем-то из свиты императора Михаила VIII, скачущего в отвоёванный Константинополь.

Они проехали по кайме залива, обогнули его и въехали в предместья Стамбула. Через полчаса выскочили на мост через Босфор. Далёкие городские берега терялись в тумане, солнце блестело сквозь металлические тросы моста. Они поднимались по мосту, словно в гору, — вдали показались небоскрёбы, и, проехав под вторым пилоном моста, Иоанн решил, что путешествие закончилось. Он вернулся в Европу.

Был будний день, и они попали в пробку. Вполсилы ведя беседу о предстоящих на следующий год выборах в Европарламент, Иоанн просматривал почту и отвечал на пришедшие сообщения. Стивен интересовался, как проходит «трип» друга. Сам он сидел в лаборатории и препарировал человеческий мозг — Иоанн удалил противное фото в ту же секунду, как увидел. Стивен скинул Иоанну несколько аналитических статей, но Иоанн только бегло просмотрел их. Что-то про презентацию новой модели «электронного секретаря» и оцифровку мозга крысы.

Когда Иоанна интересовало будущее технологий, он спрашивал у Стивена — и чаще всего получал один и тот же ответ: «не знаю». Прогресс стало невозможно предсказать, утверждал Стивен, потому что он развивается по экспоненте. Нельзя узнать заранее, какая гениальная идея придёт в голову следующей, ведь мы даже не особо разбираемся в том, как работает голова сама по себе. Иоанна не устраивали такие ответы, но выбора не оставалось — Стивен действительно разбирался в точных науках и, закончив Гарвард, занялся нейробиологией в американском частном исследовательском институте.

Несмотря на пробки, Иоанн с сопровождающим прибыли к Английскому дворцу вовремя. Это красивое белое здание в центре Стамбула было построено в 1845 году для посольства Великобритании; сейчас здесь располагалось Генеральное консульство, над крышей реял «Юнион Джек». В нулевых годах оно несколько раз подвергалась атакам террористов — в одной из них погиб генеральный консул Роджер Шорт. Памятник этому круглолицему невысокому человеку со спутанными волосами теперь стоял перед входом во дворец, и у его ног постоянно лежали цветы.

Иоанн вспомнил, что читал о теракте — в ворота главного входа, через которые они сейчас проезжали, в 2003 году врезался начинённый взрывчаткой грузовик. Погибло несколько десятков человек и сам консул, у которого осталась жена и трое детей. Ответственность на себя взяла «Аль-Каида». О виновниках долгое время ничего не было слышно, но недавно выяснилось, что все организаторы того теракта ликвидированы. Прошло двадцать лет, и потребовались долгие нудные прения в Европарламенте, чтобы армии Евросоюза наконец разрешили присоединиться к охоте — спецназу дали команду «фас». В такие минуты Иоанн особо гордился своим отцом, который лоббировал это решение.

— Поужинаем вечером? — спросил сопровождающий Иоанна, высаживая его у входа. — Сходим в новый клуб у «Фор Сизонс».

— Окей, — сказал Иоанн. — Я позвоню, как закончу.

Он вошёл в здание. Ему предстояло провести здесь ближайшие пять дней, участвуя в работе аналитической группы, составляя отчёты для Лондона и одновременно дописывая собственное заключение по результатам путешествия. Ему назначили несколько встреч с профессорами Стамбульского университета. Иоанн надеялся узнать у них, помимо политической информации, что-нибудь интересное об изучении византийского наследия и о турецком взгляде на Османскую империю.

Ещё он планировал выкраивать пару часов в день на диссертацию, собираясь защитить её по возвращении в Аббертон. Перед отъездом у него, согласно графику, оставался свободный день, и Иоанн хотел ещё раз сходить в собор Святой Софии. Встать посередине зала и, до боли в шее задрав голову, смотреть наверх, на купольный золотой свод, наслаждаясь игрой света, льющегося сквозь множество мелких окон и витражей.

Это здание построил император Юстиниан в VI веке, и спустя тысячелетие здесь молился последний император Византии Константин — прямо перед тем, как выйти на свой последний бой с осадившими город османами; и сюда вступил Мехмед II, превратив собор в главную мечеть своей мусульманской империи. Теперь здание освободили от религиозных пут, превратили в открытый всем желающим музей, достояние всего человечества…

Но стоя под сводами собора и восхищаясь до дрожи размахом прошедших веков, Иоанн не мог остаться равнодушным к вере людей, способных построить такое.

— Правда, классная вещь? — спросила Иоанна сестра, когда они сели в машину. Она встретила его в аэропорту, бросилась на шею, расцеловала, загадочно улыбнулась и отдала команду через коммуникатор. Спустя две минуты около них затормозила серебристая «тесла».

Иоанн почувствовал неладное в тот момент, когда Мелисса села в машину со стороны водителя. Он увидел вместо руля сенсорную панель с картой города.

— Я уговорила отца купить, — похвасталась Мелисса и, нажав кнопку голосового управления, скомандовала: — К папе в офис.

— Уайтхолл-корт? — переспросила машина.

— Да! — На сенсорной панели высветился маршрут, и они поехали. Расчётное время прибытия, сообщённое компьютером с учётом пробок, составляло сорок пять минут.

— Супер, правда? — ещё раз спросила Мелисса.

— И сколько это чудо стоит? — усмехнулся Иоанн.

— Отцу нравится, — пожала Мелисса плечами. — Хотя сам он на этой прелести почти не катается: жаба душит платить водителям и не пользовать их. Так что она в моём распоряжении.

— Паркуется хорошо?

— Вполне. Исчезает, а потом появляется, когда вызовешь.

— Экономично.

— Музыку? — спросила Мелисса. — Боуи? «Дорз»? Лана Дель Рей?

— А нет ничего посвежее?

— Только не для любителя ископаемых!

Мелисса приказала компьютеру включить какой-то хит-парад, но тут же уменьшила громкость и принялась расспрашивать. Они не виделись полгода, и Мелиссу интересовало всё: от друзей Иоанна (судьба Стивена!) до впечатлений от раскопок.

— А зачем мы сейчас едем к отцу? — перехватил инициативу Иоанн.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Есть распоряжение: сразу привести тебя к нему.

— Но потом-то мы едем в Фарнборо?

— Если не поступит новых указаний!