Не знаю, что стало делать труднее — ровно дышать или рационально мыслить. По-моему, обе эти функции отключились вместе. Я подалась навстречу и тут же услышала тяжелый вздох.

Если думаете, что это Саша — то нет. Это Гарик, негодяй такой. Вот лишь бы момент испортить.

Я легла на спину и встретилась с Сашей взглядом. И взгляд такой был, что я опять чуть не лишилась функции думать.

— Так мы не уснем, — прошептала ему почти в губы, потому что Саша успел наклониться к моему лицу.

— Это точно, — он улыбнулся, и от его улыбки, такой мягкой и нежной, почему-то стало тяжело в груди.

Я сглотнула, зачем-то кивнув. И вдруг поняла, насколько все это бессмысленно. Если бы он хотел быть со мной, то уже бы поговорил с Любой, расставил точки над «и», по крайней мере. А он хочет сделать так, чтобы она его простила. Почему? Да потому, что нет у него никаких планов на меня. А на Любу есть.

Не знаю, что уж между ними произошло, но вряд ли бы она стала просто так кричать, что ради него свою жизнь разломала. Теперь Саша как человек порядочный должен эту жизнь назад построить. Так выходит? Люба точно так считает. И по-любому простит ему мимолетный роман с глупенькой малолеткой.

— Тебе лучше отвернуться, — сказала поспешно, и сама на бок легла.

Встретилась взглядом с Гариком, он смотрел одновременно сочувственно и укоризненно. Даже вон во взгляде определиться не может, а от меня чего требует? Я демонстративно закрыла глаза, чувствуя, как Саша поворачивается ко мне спиной. Когда открыла: Гарик уже тоже отвернулся. Вот и хорошо. Теперь точно уснем.

Глаза я закрыла, но помогло слабо. Внутри было горько и обидно. И это было нехорошо. Потому что куда лучше считать Сашу просто красивым гадом, чем красивым гадом, в которого я влюбилась. Я должна от него отстраниться. Вот проснемся, и все, буду держаться от него на расстоянии не меньше метра. И наедине не останусь ни за что на свете.

Приняв это решение, я таки уснула. А когда проснулась, то первым делом почувствовала, что нахожусь в крепких объятьях. Не знаю, в какой момент Саша повернулся, но сейчас он мерно сопел мне в волосы, прижимаясь всем телом, рука покоилась на моем животе. Там, где надо — четкое попадание. А еще в поясницу опять упирался МЗ. Надеюсь, у него за это время была спокойная фаза, а то так жить невозможно.

Тут зашевелился Гарик, и я прикрыла глаза, чтобы обойтись без этих его укоризненных взглядов. Пусть их на Сашу направляет, я, между прочим, веду себя целомудренно, сама вообще никого не трогаю.

Судя по звукам, Гарик встал, потоптался на месте, а потом наклонился над нами и потряс Сашу. Тот проснулся неохотно, я немного подглядела: Гарик показывал ему угрожающие жесты вроде харакири, тыча пальцем в сторону двери. Саша вздохнул, прижал меня к себе, отчего я с трудом сдержала тяжелый вздох, а потом аккуратно поднялся. Я поерзала, вроде как удобнее устраиваясь и продолжая спать. Но как только мужчины покинули комнату, вскочила и прильнула ухом к двери.

— Поговорим? — услышала Сашин голос, но ответа не последовало, так что неясно: Гарику он это или Любе. Шаги, дверь в предбанник, опять шаги, теперь веранда. Так, значит, разошлись в разные стороны. Я тихонько выглянула из комнаты. На заднем дворе усаживался на стул Гарик. Значит, парочка на ступеньках на крыльце.

Я быстро оделась и выскользнула на задний двор, но не успел Гарик ничего сказать, как, шикнув, я подалась вокруг дома. Поймала очередной укоризненный взгляд. Сами виноваты, надо было мне сразу все рассказать, как есть, а теперь шпионь тут за ними. Остановилась я, когда смогла разобрать слова.

— Почему мы просто не выкинем ее? — спросила Люба, я возмущенно покачала головой. Вот так, да, я столько для них сделала, а тут, видите ли, выкинем.

— Нельзя. Она слишком много знает. Пока я не найду убийцу, ее лучше держать рядом, иначе попадет в лапы местным, а они умеют развязывать язык.

— Ну хорошо, но это же не повод с ней спать.

Саша вздохнул, несколько секунд стояла тишина. Я закусила губу, ожидая, что он ответит.

— Ты же видела, она уже пыталась сбежать, — сказал, наконец. — Что ей еще на ум придет? А нам потом расхлебывать…

— То есть ты задурил ей голову и держишь рядом с собой, — усмехнулась Люба, — а я-то гадаю, почему она соглашается на все, что ты ей предлагаешь. Только почему ты мне правду не сказал? Ты понимаешь, что я места себе не нахожу? Тебя не было несколько месяцев, ты возвращаешься, и ничего. Мы даже ни разу любовью не занялись.

Опа, вот это даже интересно. А то я все переживала, что он и нашим, и вашим. А он вон как. Что же остановило, интересно?

— Я, конечно, не святой, — заметил Саша. Надо же, а мы тут все так верили, так верили. — Но все-таки спать с двумя женщинами сразу — это перебор. Тем более… Тем более если замешаны чувства. Дерьмовая ситуация, прости. Но так надо.

Еще какое-то время стояла тишина, потом Люба недовольно спросила:

— И что, мне теперь делать вид, что ничего не случилось? После вчерашнего это как-то затруднительно.

— Не переживай, я с этим разберусь. Не трогай ее, и она не будет лезть к тебе.

Я усмехнулась. И все-таки я была права, с самого начала права — он только играл со мной. А секс — приятный бонус. Но в итоге он вернется к Любе, исчезнет из моей жизни, как только кончится вся эта история. У них, видите ли, чувства замешаны. А у нас ничего такого — голая физиология.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Отстой.

— Она тебе нравится? — вдруг задала Люба вопрос, а я сжала зубы. Неужели она готова всерьез верить всему, что он говорит?

— Люб, я уже говорил: она совсем мелкая, как подросток…

— Фигура у нее далеко не подростковая. И вообще, она красивая.

— Рад, что ты так считаешь, свое мнение я высказал.

Я стала аккуратно отступать. Очевидно, что разговор подходит к концу, быть застуканной мне не хотелось. Вернулась на задний двор, плюхнулась на стул рядом с Гариком, хмуро уставилась перед собой. Он вздохнул. Конечно, укоризненно.

— Нравы у тебя те еще, — заметил мне. Я фыркнула.

— Ты бы послушал, что там твой Джа затирал. У него вообще никаких нравов.