— Я сожалею, Олеся Александровна, но сейчас продолжить нашу беседу не могу. Да и не хочу, если честно.

— Но, мы, же не договорились! — возмутилась Олеся. — Вы обещали!

Она вскочила со стула, очутившись непозволительно близко к Вячеславу. Перед глазами оказались его тонкие чувственные губы, искривленные сейчас в насмешливой улыбке. Олеся вздрогнула и невольно глубоко вздохнула, отчего сладковатый запах меда моментально проник в легкие. Голова сразу закружилась, перед глазами поплыли цветные круги. Смирнова покачнулась, теряя равновесие, и невольно оперлась руками о твердую грудь директора.

Вслед за головокружением в теле появилась непривычная легкость. Олесе показалось, что еще немного, и она взлетит, но ей не позволили. Горячие мужские ладони накрыли ее пальцы, удерживая на месте. Вскоре жар перебрался с них на кожу, мгновенно распространился, чтобы чуть позже сконцентрироваться между ног.

— Мы же еще не закончили, — ощущая знакомое томление, произнесла она.

— Я вам не отказываю, — ласково пропел Орлов, заглядывая в глаза. — Хочу лишь перенести время и место беседы.

— Да-да, — плохо соображая, что говорила, согласилась Олеся. — Вы только скажите где.

Вячеслав снова улыбнулся. Так маняще.

— Вам же подарили приглашение, Олеся Александровна? — мягко спросил он.

Олеся качалась на волнах его чудесного голоса, всем своим существом впитывая бархатные полутоны. Ей не было важно, что он говорил, лишь бы не замолкал ни на секунду.

— Олеся Александровна, вы меня слышите?

— Да.

Мочку обожгло его дыхание.

— Вам передали приглашение?

— Какое? — ощущая себя пьяной от терпкого запаха, исходящего от мужчины, проблеяла она. — Какое приглашение?

— Август Рудольфович должен был передать вам пластиковый прямоугольник, — прошептал он ей на ушко. — Вы помните? Приглашение в клуб.

Вячеслав отстранился и снова посмотрел на нее, в этот раз вопросительно.

— Вроде припоминаю, — помотав горловой, чтобы хоть немного развеять туман, ответила Олеся. — Да, точно, давал!

— Оно у вас? Не потеряли?

— Ага, у меня, — не осознавая, что тянулась к манящим губам, пробормотала она. — В сумочке валяется. Где-то.

— Вот и отлично, Олеся Александровна, — усмехнулся Вячеслав. — Сегодня в десять я вас там жду. Спросите у администратора, он подскажет.

Затем Орлов отступил, отчего она была вынуждена сделать шаг за ним.

— А сейчас, Олеся Александровна, я должен вас покинуть, — демонстративно поклонился он. — Дела ждут. Да и вам следует позаботиться о родственнице. Так что до скорой встречи.

— До свидания, — машинально ответила Смирнова.

Директор ушел, она же продолжала бесцельно пялиться на дверь. Наконец, сумев побороть стопор, побрела к себе. Голова еще продолжала кружиться, радовало одно — круги перед глазами пропали. Аккуратно переставляя ноги, Смирнова добралась до кресла.

Что сейчас было? Помутнение рассудка. Неужели сумасшествие заразно и передается воздушно-капельным путем? Не могла же она в здравом уме вешаться на Орлова, словно продажная девка. Не могла!

Сейчас вдалеке от Орлова она чувствовала только стыд и недоумение, а никак не вожделение, которое буквально утопило ее, когда мужчина прикасался.

Олеся бессильно уронила голову на стол.

Нет, Вячеслав определенно плохо действует на них обеих. Нужно все-таки посетить тот злачный клуб и выяснить все раз и навсегда. Если подобное будет продолжаться и дальше, ей придется уволиться. Как бы ни ко времени это случилось. И силой забрать отсюда Галину.

Галка!

Пока есть возможность, она лучше позвонит в больницу, вместо того, чтобы заниматься самокопанием.

Обнаружив листочек бумаги с нацарапанным на нем номером, Олеся нащупала телефон. С первого раза дозвониться не получилось, абонент был занят. Впрочем, со второго тоже. Смирнова подумывала о том, чтобы снова набрать номер уже дома, как трубку все-таки взяли.

— Приемный покой первой городской больницы, слушаю, — ответил женский голос.

— Здравствуйте, — сказала Олеся. — Подскажите, пожалуйста, у кого я могу узнать о состоянии Смирновой Галины Кирилловны, ее должны были привести сегодня днем.

— С кем разговариваю? — подозрительно осведомилась администраторша. — Имеем право разглашать информацию только родственникам.

— Да, конечно, Олеся Александровна Смирнова, мое имя и номер телефона указаны в сопроводительных документах.

— Минуту.

В трубке зашуршало.

Наконец, женщина нашла необходимую бумагу, сверилась с данными и все же приоткрыла завесу тайны.

— Состояние нормальное, завтра с десяти до часа выписка.

— Как завтра? — удивилась Олеся. — Ее же только сегодня положили!

— Милочка, не шумите, — возмутилась администраторша. — Что написано в карте, то я вам и зачитала. Все вопросы к ее лечащему врачу. Зафуллину. Хотя другого он и не скажет. Психические расстройства — это не наш профиль.

— До какого времени можно подъехать к ней сегодня? — поторопилась узнать Олеся, но в телефоне уже послышались гудки. Противная тетка бросила трубку, так толком ничего и не объяснив.

Олеся тоскливо оглядела помещение. Девушки-агенты уже ушли по домам, лишь Любочка сторожевым цербером охраняла подступы к общему кабинету. Но и она с раздражением посматривала на Смирнову, как бы говоря, а ни засиделась ли Олеся сегодня. Бедолага была вынуждены бдеть до последнего, а после закрывать офис и сдавать ключи охране.

— Прости, — улыбнулась Смирнова. — Собираюсь и ухожу.

— Поторопись, пожалуйста, — процедила секретарша, всем своим видом показывая, что еще минута промедления, и она самостоятельно вытолкает ее взашей из офиса.

Олеся постаралась ускориться. Положила в сумку мобильник, продублировала в записной книжке номер телефона больницы и на всякий пожарный в нее же положила и сам листочек, предварительно свернув его пополам. Затем запихнула книжечку в сумку. На глаза попало злосчастное приглашение. Олеся невольно перевела взгляд на часы — без двадцати восемь.

Гадство! Такими темпами она доберется до места только к закрытию. А ведь еще так нетерпимо хотелось принять душ и хотя бы немного перекусить, в животе предательски заурчало. Благодаря сегодняшним происшествиям Олеся так и не удосужилась поесть, да что там говорить, даже воды толком не пила. Потому, наверное, ее и шатало, а вовсе не из-за того, что она потеряла голову от близости директора.

Заставив себя не думать о Вячеславе, по крайней мере, пока, Олеся покинула офис. Но как говорится, свято место пусто не бывает. Вместо одного мужчины, в ее мысли ворвался другой. Дмитрий. Идти домой тут же расхотелось. Перед глазами встал образ супруга, который с мрачным видом поджидал ее в гостиной. Малоприятный разговор, последовавший после язвительного: «Ну, здравствуй, дорогая. Поговорим». И его взгляд, выражающий твердолобое упрямство и полную уверенность в собственной правоте.