– Вот такая маленькая, а ведь целого барана съела, – шутливо удивлялся Каратов, с любовью глядя на Ксению.

– Я зато много энергии трачу, – весело щебетала та. – Сейчас как музыка заиграет, я ка-а-ак пойду в пляс.

– Да видел я, как вы пляшете, – фыркнул Каратов. – Лер, ты представляешь, был я как-то с их молодежью. Музыка… Нет, это я просто не передам. В общем, когда племя индейцев ритуалы проводят, да если еще деревни три вместе… что-то похожее.

– Да уж конечно! – возмутилась Ксения. – Хорошая музыка. Не под ваши же стариковские тра-ля-ля плясать!

Лера вздрогнула. Как же девочка может так Каратова обижать? Какой же он старик?

– Да? – ничуть не обиделся Каратов. – A чего ж вы под свое тра-ля-ля не плясали? Лера, там все ходуном ходит, а эти хоть бы раз вышли. Даже танцевать не умеют… Как мы свою молодежь воспитываем?!

– Нормально. Сам увидишь.

И он увидел. Правда, не сразу, а ближе к завершению. Когда уже гости ресторана были изрядно навеселе, когда огни не так били по глазам, но зато музыка играла на полную мощь.

Ксения выбежала на середину танцпола, не дожидаясь Глеба, и показала себя во всей красе.

Как она танцевала! Со всех столиков оборачивались мужчины, чтобы посмотреть, как извивается ее тело. Каратов не мог отвести глаз. A Лера… Лера не могла отвести глаз от Каратова.

После бурного танца зазвучала медленная музыка. Каратов поднялся, чтобы пригласить Ксению, но к той сразу же подлетел какой-то молоденький паренек, и Ксения отправилась с ним, даже не взглянув на Глеба.

– Вот так… – смущенно проговорил Каратов. – Лера… пойдем?

Конечно, надо было гордо отказаться и сказать, что она тоже не спасательный круг и не на безрыбье рак, но… Она встала и пошла. И не просто встала.

– Глеб, ну наконец-то, – постаралась весело ответить она. – A я сижу, жду-жду, думаю – и когда же меня Каратов догадается пригласить!

Тот усмехнулся, понял.

Она никогда с ним не танцевала… никогда не чувствовала его так близко. Хотя, чего уж там, какое близко. Это она сейчас была рядом с ним, а он так и тянулся туда, к этой молоденькой красавице Ксении.

– Смотри-ка, они такое вытворяют… – с какой-то обидой проговорил Глеб, глядя на любимую.

– И ничего они не вытворяют, – дернула плечом Лера. – Сейчас все молодые так танцуют. Вот не успеешь оглянуться, и твоя Анфиса так же танцевать будет.

Танец кончился… A лучше бы он продолжался еще.

Глеб посадил Леру и глазами стал искать Ксению. Но та не успела дойти до своего столика, музыка заиграла снова, и девушка тут же начала танец с новым кавалером.

Теперь Каратов Леру не приглашал. Да и она понимала – этим его не успокоишь.

– Лер, может быть, я и в самом деле для нее старый? – спросил вдруг Каратов, глядя, как прижимается к партнеру всем телом Ксения. – Ей бы кого помоложе…

– Зачем? – испугалась за него Лера. – Глеб, ну что ты говоришь? Ну какой ты старый? Господи, вот всякую ересь несешь! Ты себя что, в зеркале не видел? Красивый, взрослый, настоящий мужчина! Да о таком девчонки только и мечтают! Сейчас все девушки выходят замуж за тех, кто старше!

Каратов горько хмыкнул.

– Выходят не за тех, кто старше, а у кого денег больше. A Ксения в финансах не стеснена. Есть у нее деньги.

– Да при чем здесь деньги! – взвилась Лера. – Она тебя любит, это же сразу видно! A что танцует с другими… Так ты же ведь тоже со мной танцевал, а сам… сам только о Ксении и думал, так ведь?

Господи, как же ей хотелось, чтобы Каратов удивленно дернул бровью и спросил: «С чего ты взяла?» Но он не спросил.

– Молодая она еще… преступно молодая…

– Почему преступно? – не поняла Лера.

– Потому что… потому что с моей стороны это… это гадко, – поморщился Глеб. – Девчонка красива, молода, умна, а я… я тут ей вскружу голову, повешу на нее свою старость, свои заботы и… и Анфиску…

– Но она же не вечно будет молодой. Повзрослеет. У самой дети появятся, – рассуждала Лера. – Можно подумать, ты первый на такой молоденькой женишься! И потом… ну какая она молодая? Лет двадцать шесть уже есть.

– Моложе. Ей двадцать пять.

– Сними макияж, сделай скидку на стройную фигурку… Двадцать шесть лет точно есть… а это уже не восемнадцать.

– Ну да, хоть это утешает.

– И потом… в таком возрасте девушки уже сами настроены на семью и детей. Так что…

– Ты умеешь успокоить.

– Умею… и, что самое главное, – уже совсем устало проговорила Лера, – она хотела провести этот вечер с тобой, а ты притащил в ресторан еще и меня. A это… это никому не понравится. Вот и получай.

– Ты думаешь… – не поверил Глеб, – ты думаешь, она к тебе приревновала?

Лера даже обиделась и не сумела скрыть это.

– Да, Глеб, я думаю, что ко мне еще можно приревновать! – а потом вдруг разом сникла. – Ну, если не приревновать, то просто обидеться на то, что ты приволок третьего… лишнего.

– Точно! – блеснул глазами Глеб. – То-то, я смотрю, она надутая какая-то! Лерка! Ты ж просто умница!

– Я знаю… я просто умница.

Каратов стал смотреть веселее. Похоже, и в самом деле успокоился. И когда Ксения все же дошла до столика, он уже говорил совсем другим голосом.

– Вот и наша звезда! Ксюш, садись… Девочки, давайте выпьем за вас! – горели счастьем глаза Глеба. – Я тут пригляделся – вы у меня самые красивые! И пусть мне все завидуют!

– Я не пью… – смутилась Лера. – Да и за рулем.

– A на меня такое вино не действует, – фыркнула Ксения, поднесла фужер к губам и через край посмотрела на Глеба огромными, прекрасными глазами.

Будь Лера мужчиной, она непременно влюбилась бы только в Ксению. Таких красивых она еще никогда не встречала. Они с Каратовым прекрасная пара.

Выпили, потом о чем-то заговорили, и Лера невольно ловила взгляды Глеба и Ксении. Они, казалось, не замечают никого, даже Леру. A она сидела и не могла придумать предлога, чтобы уйти от этого пиршества любви.

Зазвонил телефон. Высветился номер Вадьки.

– Ой, ребята, мне пора! – быстро подскочила Лера, схватила сумочку и прижала телефон к уху. – Вадик, как вы там? Доехали? Ключи нашли? A спички есть там? Вадь, они там, знаешь, где окошко…

Она выскочила из ресторана. Сын уже положил трубку, и надо было уходить.

– Лер, что там? – раздался вдруг позади нее знакомый голос.

– Там? – вздрогнула Лера. – Там все хорошо… доехали… Я пойду, Глеб. Уже поздно.

И она пошла. Старалась идти прямо, не сутулясь и не оборачиваясь. Но, садясь в машину, все же не выдержала – посмотрела назад.