Для нас, членов партии Яблокова, футбол — это очередной повод заявить о себе.

— Будьте максимально собраны! Явите ярость русских патриотов! — напутствовал нас Яблоков перед акцией.

Я один из тех, кто должен сделать футбол политикой. Раньше национал-социалисты Яблокова выходили на акции тысячами. Сейчас времена изменились. Они вынуждены действовать скрытно, осторожно, лишь намекая на свою причастность. Видимо, с Яблоковым побеседовали по душам серьёзные люди.

Мне пришлось выйти сюда. С недавних пор Яблоков полюбил мою эксплуатацию. Он слишком много знает обо мне. С обезличенного наблюдателя и потребителя политического наполнителя, коим я был в начале, меня превратили в реального участника событий.

Впереди нас группировка оголённых по пояс молодчиков. Их шеи перетянуты клубными шарфами, «розами». В руках горящие файера. Вполне неплохой образчик тех, кто может быть нам выгоден. Прежде, чем идти на стадион, такие ребята подготавливаются — месят друг друга в тренировочной драке. Бойцовский клуб в действии.

Они обычные люди в той жизни. В этой жизни, на стадионе или площади, они единый легион отборных воинствующих безумцев. Только здесь они становятся собой. Неважно, выиграет или проиграет их команда. Итог всегда один — стычки, драки, погромы, разбитые головы. Лучшие «махачи» можно скачать в Интернете.

Десятый номер сборной России попадает мячом в штангу. Мы начинаем скандировать: «Позор! Позор!». Толпа подхватывает наш крик. Больше других усердствуют оголённые молодчики впереди нас.

Когда судья даёт финальный свисток, раздаётся единый коллективный стон. Тысячи людей ошарашены результатом. Пожалуй, если присмотреться, то можно разглядеть гигантское торсионное поле разочарования и ярости, застывшее над толпой.

Мы начинаем скандировать: «Грузия параша! Победа будет наша!». Толпа моментально подхватывает наш крик. Совершенно неважно, что скандировать.

Стеклянная бутылка летит в сторону экрана. Не долетает и, наверное, разбивает кому-то голову. Стеклянная тара во время массовых мероприятий не должна продаваться в магазинах, но кто-то продал.

Следом летят другие бутылки, куски флагштоков, плакаты, камни. Мы достаём из сумок пакеты с краской и швыряем их в полицейские кордоны. Кто-то кричит: «Бей ментов!». Поднятая неведомой силой толпа в момент сминает полицию. Разгорячённая алкоголем, терзаемая поражением, она, как гигантский рой саранчи, устремляется вперёд. Достаточно дать первый посыл.

Из чёрных сумок мы достаём куски арматуры, биты, пряги и бутылки с зажигательной смесью — по-фанатски, «аргументы».

Всё это летит в витрины магазинов, которые раскиданы вокруг площади. Вспыхивают первые язычки пламени. Люди с перекошенными лицами бросаются в разбитые витрины. Режутся о стекло. Кровь приводит их в ещё большую ярость. Охранники магазинов, ещё недавно что-то кричавшие в мобильные телефоны, бросаются в бегство.

Фифа, русский патриот, с криком «Слава России!» громит куском арматуры белый «Мерседес». Кревед швыряет бутылку с зажигательной смесью в разбитое окно синего джипа. Чуть дальше ребята с «розами» на шеях переворачивают автомобили. Кто-то уже танцует на их днищах, похожих на брюхи огромных жуков.

На осколки разлетаются витрины магазинов. Сталь машин сминается под ударами булыжников и кусков арматуры. Оглушительно завывают сигнализации.

Кто-то пытается проехать на машине сквозь толпу. Его вытаскивают наружу, валят на землю и бьют. Бьют ногами прямо в лицо — в «щи».

Из бутика выскакивает молодая продавщица. Её валят на землю и срывают одежду. Липкие руки грубо облапывают белоснежное тело. Пальцы с грязными ногтями впиваются в гладковыбритую промежность.

Охранник ювелирного магазина в панике палит в воздух. Толпа устремляется на него. Раздаётся выстрел. Пуля пробивает ногу молодому парню, и он падает, корчась от боли. Толпа не обращает внимания — она занята избиением охранника.

Третий Рим должен пасть под нашествием варваров.

Я вижу, как по улице скачет конная полиция — «минотавры». Вижу ошалевшие глаза патрульных. Они понятия не имеют, что делать с разбушевавшейся толпой.

Бетон кричит: «Это все чёртовы хачи! Грузия параша!».

Фифа подхватывает: «Отомстим!».

Толпа устремляется на овощной рынок. На нём, в основном, торгуют кавказцы. Разгром рынка — наша первоначальная цель.

Сначала достаётся двум пожилым татаркам, торгующим зеленью перед входом. Кусок арматуры ломает руку одной из них.

Я озираюсь назад. «Минотавры» сбивают людей в кучи. Толпа редеет.

Мы врываемся на рынок, снося палатки. Камень разбивает голову толстому кавказцу. Куски арматуры крошат дерево и брезент торговых палаток. Продавцы падают на землю, закрывая голову руками. Их бьют ногами и палками. Земля покрывается кровью.

Из-за палатки с арбузами появляется группировка кавказцев. Они вооружены чем попало: штырями от палаток, палками, камнями. Наша толпа замирает, глядя на кавказцев. Немая пауза. Будто два войска перед боем.

Вперёд!

Надрывая лёгкие, мы устремляемся в бой. Кавказцы пытаются отбиться, но нас гораздо больше, и мы злее.

Головы лопаются, будто арбузы на прилавке, видно сочную мякоть мозгов. Крики боли заполняют моё сознание.

Фифа снимает происходящее на камеру. Потом его можно увидеть в Интернете. Можно будет гордиться русскими патриотами.

Покажи страх. Молящие глаза юного кавказца.

Покажи силу. Кусок арматуры выбивает ему зубы.

Покажи власть. Кавказец падает на колени, устремляя руки в мольбе, захлёбываясь собственной кровью.

Покажи ненависть. Удар битой опрокидывает его назад.

Покажи кощунство. Четверо прыгают на теле поверженного кавказца, скандируя «Россия, Россия!».

Кревед швыряет бутылку с зажигательной смесью в магазин овощей и фруктов. Она пробивает стекло витрины, стукается о лоток с дынями и взрывается. Пламя охватывает магазин. Толпа скандирует «Россия, Россия!».

За их криками я слышу вой полицейских сирен. Вижу, как подъезжают десятки машин с омоновцами, вооружёнными щитами, резиновыми дубинками и дымовыми шашками. Человек в форме стреляет в воздух.

— Уходим! — кричу я, жалея, что мы не сделали это куда раньше.

— Рано, Грех! — орёт Бетон, громя арматурой прилавки.

Толпа беснуется. Считанные минуты, и организованный ОМОН разгонит её, задержит тех, кого успеет. Но пока у толпы праздник. Они крушат, пускают кровь, калечат и убивают.

Кто все эти люди, готовые бесцельно ломать всё то, что не в силах строить? Кто они, способные убивать и насиловать ради минутной радости?

Завтра они проснутся в своих постелях. Возьмут портфели, папки, завяжут галстуки, начистят ботинки и пойдут на работу или в институт. Они будут говорить о любви, ценах на нефть и металлы, политике. Будут такими, как всегда.