Дриады насыпали полные карманы фисташек, кедровых и буковых орешков и сунули по гранату. А потом принялись выбирать косточки из слив и абрикосов, попутно съедая сладкую мякоть. Принц с удовольствием помогал, подсовывая Илли самые красивые плоды. И думал о том, как устроит защиту в своём дворце, чтобы не смог проникнуть никто посторонний.

Для просителей назначит один день в неделю и поставит для этого рядом с воротами специальную башню. Никаких знатных бездельников пускать больше не будет. Если Илли нужны подруги, пусть поселит во дворце кого хочет, а из мужчин вполне достаточно и его друзей. Нечего болтаться по дворцу всяким повесам, пусть делом займутся. И вообще нужно чаще поощрять тех, кто занят проблемами королевства, и найти наказание для лодырей, прожигающих родительские состояния. Налог, что ли, ввести? Да что он мучается! Вот после свадьбы и попросит Илли придумать.

После этой идеи мысли Канда плавно устремились в обдумывание свадьбы. Он до сих пор помнил пышные торжества по случаю женитьбы наследника, счастливую, но немножко утомлённую улыбку Гранильены, её усыпанную алмазами диадему и толпы придворных, желающих высказать принцессе свои поздравления. И чем дольше думал, тем больше приходил к безрадостному выводу, что Илли нужно подробно рассказать обо всём этом заранее. Потому что он никак не может представить её на месте Гранильены и тем более не может поверить, что она безропотно согласится на все предписанные этикетом ритуальные шествия, танцы и застолья.

– Что ты так вздыхаешь? – тихонько шепнула сеньорита, когда уставшие от ожидания дриады отправились на улицу подменить проголодавшихся воинов. – Тут есть недалеко гостиная, идём, посидим там.

– Идём, – обрадовался Канд, ему самому надоела жёсткая скамейка.

А ещё хотелось хоть немного посидеть вдвоём.

– Так что ты вздыхал?

– Я думал про нашу свадьбу, птичка, – честно признался принц, – тебе лучше всё заранее обсудить с матушкой, потому что я боюсь… некоторые церемонии могут тебе не понравиться. Например, когда нужно проехать от храма до дворца по дальней дороге, стоя в открытой коляске, а все жители бросают цветы, ленты и монеты. На Ангирольда ставили щиты самые сильные магистры, и то под конец в него попал крупный рубин. Потом несколько часов придворные дарят подарки и нужно всем улыбаться и говорить что-то приятное, ну, сейчас я всё даже не помню. Просто очень хочу, чтоб это было для тебя праздником, а не наказанием.

– Спасибо, любимый… но не волнуйся, – загадочно усмехнулась Илли, довольная, что он так о ней заботится. – Я же теперь дриада. Мне можно нарушать все порядки… и я так и сделаю… выбрось эти заботы из головы, я всё беру на себя.

Целовать её сеньорита не разрешила, сообщив, что не стоит считать захватчиков поместья круглыми дураками, но Кандирд и без того чувствовал себя счастливым, просто сидя рядом в обнимку и слушая объяснения тех тонкостей, каких никогда не знал про дриад никто из непосвящённых. Про то, что, когда ещё одна дриада добавляется в круг, он становится сильнее не на шестую или седьмую часть, а в несколько раз. И что его сеньорита теперь будет всё меньше кушать мяса, особенно свежего.

– Мы покровители растений и животных, – мягко улыбаясь, говорила его сеньорита, – потому для нас неприятна их гибель. И они нам подчиняются, а некоторые, например, оборотни, почитают нас почти как богов.

– Кстати, а Зарон – оборотень?

– Нет, он полукровка. И потому не живёт со своими, у них очень строгая иерархия. Да ты и сам знаешь. А ещё… моя вторая мать Апраксия выбрала его. Ну, ты понимаешь… маги ведь не заключают браков. А ещё она ментал, чувствует эмоции. И раз она ему доверяет, значит, и нам всем можно доверять Зарону полностью. Потому он мне теперь как бы второй отец.

– Спасибо, Илли, – он не удержался и прикоснулся губами к её виску, – хорошо, что ты мне это сказала. И Бенгу нужно объяснить, а то он будет зря тратить время на проверку.

– Идём… – прислушавшись к чему-то, заторопилась сеньорита, – похоже, подъезжают.

Со стороны дороги усадьбу защищала довольно высокая каменная изгородь, к которой возле ворот была пристроена крепкая сторожка для привратника. Уезжая, самозваный хозяин усадьбы оставил там одного из старших охранников, и дриады не стали уводить его во дворец. Апраксия внушила детине, что он никого из прибывших не видел и не видит, и оставила охранять ворота. Даже еды отнести приказала, чтобы привратник не вздумал соваться в дом.

И теперь вставшие кружком дриады и притаившиеся за обрамляющими дорожку кустами воины могли спокойно переговариваться и наблюдать, как вывернувший с лесной тропы отряд всадников скачет по направлению к воротам.

Зарон первым заметил, как насторожились и замерли дриады и стоящая рядом с ними Апраксия, метнулся к ней со стремительной грацией зверя.

– Что там такое, Апи?

– Они везут живых… и не животных. – Возвращаясь в свой разум из ментального путешествия по мыслям всадников, магиня даже пошатнулась, и крупные крепкие руки мгновенно поймали её и прижали к богатырской груди.

– Я перевоплощусь? – рыкнул Зарон, заглядывая в синие глаза.

– Не нужно, – запротестовала Элинса, – мы сами справимся. И без лишнего риска. Просто следи за ними, Апи, особенно за главарём. Наверняка на нём амулеты.

И бросила под ворота горсть орешков.

Отряд охотников приближался неспешно, сразу было видно, что лошади устали. Да и сами охотники вовсе не выглядели довольными прогулкой людьми. Уже на расстоянии в сотню шагов опытные воины сообразили, что добыча далась бандитам не так легко. Некоторые из них были ранены и перевязаны, на одежде виднелись бурые пятна подсохшей крови. Собаки, бежавшие позади всадников, насторожились было, а одна даже тявкнула, но дриады уже сцепили накрест руки и мгновенно взяли животных под свою власть.

Неторопливо проехав мимо услужливо распахнутых охранником ворот, главарь внезапно насторожился. Как-то подозрительно хмурясь, оглянулся и вдруг схватился за рукоятку кинжала. И тут же отпустил, скрутился в непонятной судороге, завыл от боли. А в следующий момент обмяк, сражённый убойной дозой сна, сброшенной на него магистром. Его спутники заволновались, заозирались, пытаясь понять, что происходит и откуда ждать опасности. Последние подъехавшие к воротам попытались развернуть коней и с изумлением обнаружили, что хорошо выученные животные разом перестали слушать приказы, а собаки вообще сбились в кучку на обочине и не узнают собственных хозяев.

А ещё внезапно оказалось, что дороги больше нет. Вымахала по грудь лошадям густая трава, поднялись над ней густые кусты орешника, протянувшего к всадникам и их пленникам гибкие, как живые, ветви, вцепившиеся в добычу с проворством диких зверей. Некоторые попытались рубить кусты мечами, но в тот же миг лишились и оружия, и свободы воли. Вездесущие лианы обвили руки бандитов и выдернули из них острые игрушки, а маги бросили на негодяев повиновение.

– Кто хоть раз дёрнется, будет висеть на этих воротах, – жестко объявил притихшим и уже не сопротивляющимся бандитам Ангирольд и подал знак Элинсе.