но я отступать не намерен. Вряд ли Ада согласилась на моё, во всех отношениях, неприличное предложение, веря в успех этого предприятия, в котором я и сам сомневался до последнего. Но если бы во мне не было уверенности в том, что ей самой приятно моё общество, я бы даже произносить вслух такое не отважился. Понять бы ещё, что на уме у этой девчонки в моём отношении…

С ней не работают мои способности заглядывать в прошлое, и сны о будущем с её участием я тоже не вижу. Забавно, ведь я всегда считал вампиров просто чудовищами, а мы, оказывается, вполне можем и спать, и гулять под палящим солнцем, и даже есть людскую еду за милую душу, а я, в отличие, от обычных обращённых, могу ещё и тень отбрасывать. А секс даже не сравнится с тем, что был раньше, ведь когда ты нелюдь, себя можно не сдерживать с такими же существами. Ну не чудо ли?

Боги, что я несу…

Взгляд сам возвращается к свернувшемуся, немного дрожащему кокону, где крепко спит Ада, и мне приходится крепко сжать собственные пальцы, чтобы опять не потянуться к ней. Это какое-то ненормальное, неправильное притяжение, какого не должно существовать. Нельзя, чтобы кто-то вызывал в тебе подобные эмоции, когда у тебя столько врагов. Разумеется, только мужчина решает, будет ли избранница его силой или слабостью, но хоть я и опасаюсь за жизнь этого маленького зверёныша, я всё же привык смотреть страхам в лицо. И если кто-то желает причинить ей вред, заставив тем самым поставить на колени меня, я вынужден буду очень разозлиться.

Остаётся только понять, кто самоубийца.

Имеет ли её эльф отношение ко всей этой истории или всё-таки он просто пешка? Когда он вытащил меня поболтать о своём, о женском, я пытался приглядеться к Элу, как её ласково зовёт эта бестия, и отметил, что если убрать некоторую спесь, он выглядел вполне адекватным. Впрочем, ошибаться мне доводилось не только в людях, однако на сей раз чутье молчало. Если ушастые так вцепились в Аду всеми конечностями, значит, она нужна им больше, чем даже сама невеста способна представить, и если бы не Громов, боюсь, девчонку бы давно взяли под крылышко старшие родственники женишка. Возможно ли, что им нужна не только её магия?

Я лично убедился в её силе, когда видел, как Ада за полчаса восстановила половину оранжереи. Она так увлечённо колдовала, что-то нашёптывала растениям – будто в любви признавалась, что я замер, не сразу вспомнив, зачем пришёл. Если я прав, то нужно как-то проникнуть на территорию этих высокомерных волосатых воинов и выяснить всё, только вряд ли это выйдет легко. Их лес защищён особым барьером, и даже отправленные мной парни не смогли пробиться, а значит, придётся напрячься. Как будто мало проблем…

Сна ни в одном глазу, и я поднимаюсь. Беру злополучную книгу и снова изучаю её, чтобы найти хоть какую-то зацепку, но быстро понимаю, что затея бесполезна. Убийца уже отступил от самого сюжета и даже сказку выбрал иную, хотя это было ожидаемо, и тем самым окончательно разрубил все мои прежние умозаключения. Одно я могу сказать наверняка: этот враг старый, только как бы я ни перебирал в голове сотни имён и чудовищных образов, как бы ни вспоминал, кто мог внезапно воскреснуть из мёртвых, так ни к чему и не пришёл.

Эта потеря памяти явно на руку тому, кто затеял всё это представление, и я всё больше убеждаюсь в том, что именно для меня его так тщательно готовили. На страницах этих книг расписаны буквально все мои мытарства за те годы, что я провёл вдали от дома, а значит, наблюдатель либо в курсе, что у маленькой вампирши есть такой дар предсказания, либо он действительно следил за каждым моим шагом, путешествуя по мирам вместе со мной. Был моей тенью. И теперь под подозрением все...

Но какой бы сложной для меня ни являлась эта дилемма, самой большой загадкой по-прежнему остаётся Ада и её маленькие тайны.

─ Я узнаю, кем ты была для меня, ─ обещаю спящей, а сам всю ночь так и не смыкаю глаз.

Утром даю ей поспать чуть дольше, и даже завтрак изображаю, в очередной раз задумываясь, правильно ли поступил, предложив ей эту сделку, но долго размышлять об этом не выходит. Ада спускается на кухню, привлечённая ароматом кофе, и ещё толком не открыв глаза, запрыгивает прямо на столешницу рядом со мной, а потом хватается за чашку, согревая руки, словно тут и правда холодно.

Я разглядываю её, такую взъерошенную, в пижаме, залипаю на острых ключицах и ложбинке груди, на выступающих коленках, а у самого всё кипит от одной только мысли, что смогу её трогать. В это время она, наконец, устремляет свой взгляд на меня, ощутив моё внимание, и лениво потягивается, демонстрируя пупок, в который хочется нырнуть языком. Чёрт…

─ Что? Думаешь, возьму ли я свои слова назад?

Маленькая демоница явно умеет читать мысли, но я не позволю ей взять надо мной верх.

─ Ты ведь не веришь, что я всё вспомню, ─ утверждаю, оказываясь напротив, а она только улыбается нахально, напоказ облизывая ложку, и намеренно провоцирует меня, наверняка полагая, что сумеет сбить с толку.

─ Не играй со мной, зайка, ─ предупреждаю, чуя, как натягивается, раскаляется воздух между нами, а я ещё даже не коснулся её.

─ Ты сам это предложил, полицейский, ─ пожимает плечами, но я успеваю уловить в её запахе волнение, и как бы хорошо она его ни прятала, всё уже очевидно. Эта игра будоражит её так же сильно, как и меня самого, и я решаю не сопротивляться.

─ Согласен. ─ Втискиваюсь между её ног так резко, что она не успевает вдохнуть, но я уже не смогу тормознуть на полпути – меня опять накрывает безумной одержимостью обладать ей. Хватаю под коленками, не давая опомниться, и Ада оказывается на спине, замирая, а меня разрывает от осознания, что несмотря на страх, она всё равно хочет подчиниться. А ещё самую малость от мысли, как зол будет эльф. ─ Скажи-ка, а твой жених к тебе вообще прикасался?

Ёрзает, пытаясь принять более выгодное положение, но я не даю, надёжно пригвоздив собой. Она не может не чувствовать, какой я твёрдый, и мне нравится, как идеально мы подходим друг другу в этот момент. Будто её специально для меня создали.

─ Кто бы ему позволил? ─