Надо учиться навигации в хаосе, находить и самим создавать в нем какие-то закономерности, образцы, пригодные для жилья, упорядочивать пространство делового обитания. Для этого требуются совсем другие мыслительная вооруженность и ценностная ориентация. Жуткий пример – в сентябре 1999 года, когда в Москве был взрывом разрушен жилой дом, бригада скорой помощи отказалась везти в больницу истекающего кровью ребенка на том основании, что его должна забрать детская скорая помощь.

В идеале лучше всего сразу начинать итерацию – повторное прохождение только что выстроенной процедуры с целью ее критической проверки, коррекции, отладки, частичной замены отдельных фрагментов, а то и полного пересмотра. Это бывает подчас обидно, но зато гораздо дешевле и безопаснее, чем делать все это после воплощения замысла в жизнь.

Суть в том, что мы имеем дело с плохо определенными проблемами. У них не только нет уже известных решений, но нет и критериев пригодности предлагаемых решений. Более того, даже проводя эти решения в жизнь, мы не знаем заранее, по каким признакам можно уверенно судить: решаются ли наши проблемы или только усугубляются.

Наступает момент, когда нам ясно открывается полная непригодность всей старой парадигмы мышления. Например, бесперспективность рассуждений о возможности планово управлять по принципу линейного программирования той частью социальной действительности, процессы которой, по самой их природе, нелинейны, непредсказуемы и хаотичны.

Первоначально слово «менеджмент» означало «умение объезжать лошадей». Оно произошло от глагола to manage или родового (коренного) латинского слова manus (рука). И буквально означало «руководство», то есть регулирование руками (ногами, звуками) – механическое, физическое, энергетическое воздействие субъекта на объект.

Управление по определению «субъект-объектно». Оно предполагает возможность и даже необходимость вмешательства извне в ход событий, не спрашивая о том, как относятся к этому (и сознают ли это) сами участники, агенты, «актеры» управляемого процесса.

Именно способ управления неопределенностями, ожиданиями и неожиданностями и отличает быстродействующие организации от их преследователей, оказываясь источником постоянного конкурентного преимущества.

Управление предполагает возможность принудительно изменить направление процесса, скорость его протекания, конфигурацию характерных паттернов (образцов) и т. д. Не начать ли больше говорить о «регулировании»? Оно, как будто, носит более «мягкий» характер.

Регулирование предполагает скорее установление правил и норм, которые должны понимать, осознавать и соблюдать сами «действующие лица». Дело администрации – следить за тем, соб людаются ли эти правила и нормы или нет… Похоже на то, что наступает время проблем, которые по-настоящему можно решать (а не просто расправляться с ними) только проектно, то есть в диалоге, интерактивно и в контексте непрерывного обучения.

Цели, ценности – все это кажется (до поры до времени) голой теорией. Пока не опрокидывается на реальность, да так, что реальность надолго это запоминает. Август 2009 года – крупнейшая авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Вышла из строя турбина, поток воды вывел из строя весь машинный зал, погибли более 75 человек…

Авария на Саяно-Шушенской ГЭС была не случайной. Разные комиссии занимались поисками виновных и назначением «стрелочников», но никто не произнес главного. Авария была с точки зрения системного подхода практически неизбежной. Если основной целью государственной энергетики некогда была безопасность, а потом уже производительность и прочие параметры, то с переходом энергетики в частные руки (далеко не всегда чистые) цель системы поменялась.

Во главу угла была поставлена прибыль, а вопросы безопасности (да и не только они) отодвинуты даже не на второй, а на третий план. Ремонтно-профилактические работы стали необязательными, да и проводились «дружественными» фирмами как попало. Старых специалистов, которые по звуку турбины могли определить неисправность, заменили шустрые коммерсанты. Добавим к этому инвестиционную жадность – зачем вкладываться, еще не все отжали. И станет совершенно ясно, что необъявленная смена цели не могла не привести к катастрофе.

Вот ведь какая жестокая штука – подмена целей. Одно дело – безопасность во что бы то ни стало («мы за ценой не постоим»), другое – прибыль во что бы ни стало, и Господь с ними, с этими энергетиками, шахтерами, авиапассажирами и прочим людом, авось обойдется.

Самое сложное в целеполагании, как ни странно – честно определить текущее свое состояние (ту самую пресловутую точку А). Сложность, в частности, заключается в том, что при определении этого состояния мы должны ввести некую систему координат, некие количественные (временные, финансовые и пр.) и качественные измерители.

Эта система координат с единицами измерения задает объем воспринимаемой нами реальности, масштаб нынешних наших достижений, систему наших ценностей (реже – осознаваемую, чаще – неосознаваемую).

Нужно ответить (на разных уровнях – от государства и отрасли до конкретного человека) на вопросы:

● Кто я?

● Где я?

● С кем я?

● Насколько комфортно или некомфортно мне в точке А?

● Каковы мои активы?

● В какую систему связей и отношений я встроен?

● Способен ли я лидировать или лучше мне держаться за лидером?

Например (кстати, все примеры реальны, а не придуманы):

● «У меня есть хорошая квартира и машина, дети пристроены, свободных средств немного, но есть старые связи в руководстве города».

Из этой самооценки уже следует, что человек решил основные проблемы потребления, он не является агрессивным инвестором, масштаб его видения ограничен родным городом.

● «Мне 20 лет, я заканчиваю институт, автомеханический факультет. Квартиры нет, живу с родителями. Девушка моя живет в общаге. Я мастер спорта по лыжам, был призером первенства России, у меня хорошие контакты с лыжными школами по всему Уралу».

Из этой самооценки очевидно, что человек мыслит уральскими (а может быть, и российскими) масштабами, что он упорен и проблемы «семейно-потребительские» считает временными и решаемыми. Активов особых нет, зато есть система связей, востребованная на рынке профессия и явные достижения в спорте.

● «Жаль, конечно, что не удалось стать скрипачом самому, но на скрипки, которые я делаю, известные музыканты записываются в очередь за год – за два. Недавно закончил две скрипки для голландцев. У меня дорогие инструменты, и я делаю их не торопясь. Я знаю толк в дереве и в звуке».