Только ей следует воздать должное за то, что она поддержала проект Христофора Колумба:

«Небеса уготовили ей славное деяние: привлечь к католической религии массу народов, лишенных этого неоценимого преимущества. Движимая одним лишь этим устремлением, Изабелла, величайшая правительница и в то же время самая добродетельная принцесса своего времени, видя, что казна королевства истощена, с радостью отдала свои алмазы и драгоценности ради оснащения кораблей. Сантангель, один из главных инициаторов предприятия, воспротивился жертвам, принесенным королевой, которая была готова отдать все, что было у нее ценного, и за свой счет снабжала экспедицию необходимыми средствами» (ibid., p. 94).

Заключение автора проникнуто благожелательным отношением к королеве:

«Изабелла, бесспорно, самый лучший образец королевы и женщины из всех, что знала история. К изяществу и красоте своего пола она добавила величие героической души, глубокие знания политика и ловкость искусного министра, взгляды законодателя и блестящие качества завоевателя, честность доброго горожанина и точность неподкупного магистрата, нежную любовь к роду человеческому. Одним словом, она сочетала в себе все добродетели, которые дарят великим правителям бессмертие. Ее упрекали в гордыне, жестокости, честолюбии и стремлении злоупотребить властью; хотя она любила супруга, они частенько ссорились из-за Кастилии, управление которой королева приберегла для себя. Однако единственным средством, способным остановить короля и побудить его бросить своих любовниц, было предоставить ему чуть больше власти. Изабелла понимала это, но достоинство или гордость ее были столь велики, что она предпочла скорее пострадать от той боли, которую причиняет страстной женщине ревность, нежели отказаться от своих законных прав на королевство» (ibid., p. 153).

Три года спустя, в 1761 году, аббат Миньо издал первое французское произведение, посвященное исключительно католическим королям: «История католических королей Фердинанда и Изабеллы»[84]. Этим автором был не кто иной, как племянник Вольтера[85]. Он пользовался достойными доверия источниками (Ангьера, Небриха, Люций-Маринео Сикуло, Сурита, Бенцони, Антонио Эррера и др.), почерпнув их в компиляции Андреаса Шотта «Hispania illustrata»; кроме того, автор со всей учтивостью заметил, что Мариана и Феррерас великолепно раскрыли тему, за которую он взялся[86]. В предисловии Миньо указывает на два положения, которые он намеревается развить в своем труде:

1. «Правление Фердинанда и Изабеллы является началом возвышения Испании» (р. V).

2. Отсутствие симпатии к персонажам, чьи деяния он намерен описать: «Обманщик Фердинанд заставляет ненавидеть вероломство; Изабелла, огнем и мечом обращавшая народы в христианскую веру, заставляет вспомнить об истинном смысле Евангелия, далеком от гонений и преследований (р. VIII). [...] В этих людях нет ничего чистого; политика Фердинанда всегда была коварной и зачастую несправедливой; набожность Изабеллы была педантически точной и кровожадной; вся Европа сетовала по поводу неискренности первого, тогда как вся Испания страдала от слепого рвения второй» (р. II).

Миньо настаивает на том, что роль первого плана играла Изабелла, превосходившая своего супруга, к которому она не испытывала доверия[87], а потому прилагала все силы к тому, чтобы отодвинуть его на задний план:

«Нельзя отрицать того, что Фердинанд обладал достоинствами; он был умен, проницателен, отважен, сдержан, старателен, способен заниматься умственным и физическим трудом — но также несправедлив, алчен, лицемерен, непостоянен и завистлив. Так, он обязан был своей супруге твердостью и решительностью, восхищавшими в его поведении, — на самом деле он лишь брал пример с супруги. Союз двух этих монархов и их интересов часто приводил к тому, что их характеры были слиты воедино. Лучшим доказательством того, что Фердинанд и Изабелла не были похожи, является то, что они прожили всю жизнь вместе, хотя и не особо любили друг друга. Сильная и возвышенная душа королевы Кастилии покорила податливый и лживый ум Фердинанда, который, будучи более честолюбивым, чем она, давно понял, что может надеяться лишь на первое место рядом с супругой, если она соблаговолит поддержать его. Фердинанд шел к вершине извилистыми путями, Изабелла — своими собственными силами. Королева наводила страх на тех, кого приходилось сдерживать, но любила и вознаграждала верных слуг; Фердинанд завидовал чужим талантам, репутации, успехам, которые должны были служить только ему [...]. Изабелла хотела властвовать; Фердинанд хотел завоевывать. При жизни Изабеллы король Арагона согласовывал свою политику с ее взглядами; лицемерие, ему присущее, никогда не проявлялось до тех пор, пока он не оказался единовластным правителем Испании. Наконец, Фердинанд обладал всеми недостатками Изабеллы и никогда не поднимался до ее достоинств» (t. II, р. 352-353).

Изабелла, продолжает Миньо, не лишена храбрости. В начале своего правления она оказала сопротивление населению Сеговии, взбунтовавшемуся из-за того, что она передала фьеф одному из своих самых горячих сторонников, Кабрере[88]. Главной ее заботой было заставить уважать правосудие[89]. Она поддержала проект Колумба, но также отдала приказ относиться к американским индейцам гуманно[90]. Однако ее достоинства имели и обратную сторону: «Строгость нрава Изабеллы изгнала со двора любой вид галантности».