– Голову короля нельзя купить за золото, серебро или драгоценные камни! Ее можно только получить в награду за добрые дела. Пусть пленники поклянутся быть союзниками Бургундии в войне и после этого свободно едут домой.

Когда празднества закончились, гости стали возвращаться по домам, и Нибелунги уже приготовились к отъезду. Но Гунтер по совету Ортвина попросил Зигфрида немного задержаться, чтобы дамы, и особенно их сестра Кримхильда, могли выразить им свою благодарность. Лицо витязя просветлело, и он сказал, что в таком случае согласен остаться. Когда король подошел к дамам с такой просьбой, он в глубине души опасался, что его сестра откажется, однако она хоть и зарделась как маков цвет, но не высказала никаких возражений.

В назначенное время она вышла в зал вместе с королевой Утой, и ее глаза и глаза Зигфрида встретились. Она сказала ему несколько слов в своей обычной любезной манере, и сердце его забилось, как не билось никогда до сих пор. Никто, кроме королевы Уты, не заметил, что произошло между ними, а она очень обрадовалась, поскольку любила их обоих. Она устроила так, чтобы на пиру героя посадили рядом с ее дочерью и чтобы, когда они выйдут в сад, он присоединился к ним, пока все остальные витязи распивали вино.

В тот вечер Зигфрид вернулся к себе в комнату, чувствуя себя, как никогда, счастливым. На следующее утро он поехал на охоту, но голова его была так полна мыслями о Кримхильде, что он не обращал на дичь никакого внимания. Вернувшись вечером с пустыми руками, он застал столицу и королевский дворец в сильном волнении. На площадях толпились взволнованные горожане. Королева Ута плакала и заламывала руки. До Зигфрида доносились обрывки разговоров, но никто не хотел сказать ему, в чем дело. В конце концов он вошел в главный зал, где нашел Хагена и спросил, отчего весь этот переполох и не случилось ли чего-нибудь плохого.

– Случилось самое страшное, – ответил Хаген, – но чему быть, того не миновать. Что норны предначертали, то и сбудется, как говорили в старину. Выслушай меня, Зигфрид. Когда мы сегодня утром были на ристалище, вдруг раздался ужасный шум, и небо потемнело, как будто волк Сколл проглотил солнце. С неба на нас опустился летающий дракон, такой страшный, что равного ему не найдется в подземном царстве Хель. Когда он пролетал у нас над головами, мы выпустили в него тучу стрел, но они отскакивали от его чешуи, как тростинки. Потом мы услышали крик и увидали, что чудовище схватило милую Кримхильду, сидевшую на скамейке в саду, и взмыло вместе с ней в воздух так быстро, что они вскоре скрылись из вида.

– И никто из вас не отправился в погоню! – вскричал герой Нибелунгов. – Жалкие трусы!

– Да ты в своем уме? – равнодушно спросил Хаген. – Разве мы птицы, чтобы летать с ветром и облаками?

– Я отыщу чудовище, – тихо ответил Зигфрид, – даже если для этого мне придется обойти весь мир и царство мертвых Хель в придачу. Я найду девушку или погибну сам.

Он поспешил прочь, сел в седло и помчался вперед, сам не зная куда. Паромщик переправил его на другой берег Рейна, и там он бродил среди пустынных скал, но не нашел и следов драконьего логова. В конце концов он забрел в темный густой еловый лес. Ветви деревьев свисали так низко, что ему пришлось спешиться и вести лошадь под уздцы. Настала ночь, и он, совершенно обессиленный, прилег под деревом, оставив жеребца пастись на воле.

В полночь он услышал стук копыт и, взглянув наверх, увидел, что к нему приближается слабый красноватый свет. На лошади сидел карлик в золотой короне, увенчанной сияющим карбункулом. Герой попросил карлика указать ему дорогу, и малыш ответил, что рад этой встрече и что никто не знает лес так хорошо, как он. Он назвался Ойгелем – королем карликов и сказал, что живет в этих горах вместе со своими братьями и множеством подданных.

– Что до тебя, – продолжил он, – то я тебя знаю. Ты – Зигфрид из Нидерландов. Я часто видел тебя, когда путешествовал по миру в своей шапке-невидимке. Без меня ты бы никогда не выбрался из лесу и так бы и умер в Драхенштейне, где поселились ужасный великан Куперан и огромный дракон.

Услышав это, Зигфрид громко вскрикнул от радости и пообещал карлику богатую награду, хоть весь клад Нибелунгов, если он отведет его в Драхенштейн. Но Ойгель отказался это сделать, опасаясь за жизнь героя. Тогда Зигфрид схватил его за талию и тряс до тех пор, пока с того не свалилась корона и он не пообещал повиноваться. Водрузив корону на место, он поехал впереди, указывая дорогу. На рассвете они подъехали к цели своего путешествия.

– Постучи в эту дверь, – сказал крошка-король. – Здесь живет Куперан. Если у тебя хватит сил убить чудовище, я и мои люди будем тебе служить. А сейчас мы целиком в его власти.

Сказав это, он нацепил шапку-невидимку и исчез.

Зигфрид постучал в дверь сначала тихо, а потом все громче и громче, требуя, чтобы Куперан отдал ему ключи от Драхенштейна. И тут дверь распахнулась, и разгневанный великан выбрался наружу. Громовым голосом он спросил Зигфрида, как тот посмел потревожить его утренний сон. С этими словами он обрушил на героя дубину, что была больше самых высоких деревьев и рассекала воздух с таким звуком, будто били в огромный колокол. Зигфрид отскочил в сторону, избежав удара, и поединок начался. Великан размахивал дубинкой с такой силой, что деревья и камни разлетались в разные стороны, но ему так и не удалось достать своего ловкого противника. В конце концов, взяв дубину двумя руками, он так хватил ею о землю, что она ушла в землю на три сажени в глубину. Пока он ее вытаскивал, герой бросился на него и нанес ему три глубокие раны. Взвыв от боли, великан кинулся в свое жилище и захлопнул за собой дверь. Зигфрид заколотил по железу кулаками, но дверь не двинулась с места. Он попробовал разрубить ее мечом, но сумел прорубить только несколько небольших отверстий. Заглянув через них внутрь, он увидел, что Куперан надевает кольчугу, блестящую, как солнце, когда оно отражается в море. В следующую секунду великан бросился обратно, и поединок возобновился. После долгой борьбы победа склонилась на сторону Зигфрида, и великан взмолился о пощаде, клянясь, что будет верным товарищем и помощником герою в его сражении с драконом и что без его помощи дракона не одолеть. После этого Зигфрид протянул Куперану руку, перевязал его раны и пообещал, что он, со своей стороны, будет верным товарищем, но, когда он повернулся к великану спиной, чтобы войти в пещеру, тот нанес ему такой сокрушительный удар по шлему, что герой без чувств упал на землю. И тогда Ойгель – он наблюдал за происходящим, оставаясь невидимым, – надел на Зигфрида шапку-невидимку. Куперан сообразил, что тут замешано какое-то колдовство, и принялся искать героя на ощупь, но в это время Зигфрид очнулся от беспамятства, сорвал шапку-невидимку и с первого же удара повалил великана наземь. Он еще раз простил предателя, но заставил его идти впереди себя.

На входе в Драхенштейн Куперан еще раз попытался убить героя, и Зигфрид бы ни за что не пощадил предателя, если бы не опасался, что без его помощи он не сможет вызволить девушку. Куперан достал ключи, открыл дверь и, пройдя через множество длинных коридоров, провел его в комнату со сводчатыми потолками, где царил смутный полумрак. Оглядевшись, Зигфрид увидел ту, кого искал, бледную и измученную, но все равно прекрасную. Он окликнул ее по имени и поспешил к ней. Он даже решился обнять и поцеловать любимую. Она ответила на поцелуй, и от сознания, что любим, Зигфрид почувствовал, что ради нее готов сразиться хоть с силами ада. Кримхильда горько плакала и умоляла его оставить ее, пока не вернулся дракон, но Зигфрид горел желанием поскорее сойтись лицом к лицу с чудовищем и разрубить его на части. Великан сказал им, что в Драхенштейне спрятан меч, сработанный столь искусно, что ему под силу разрубить даже чешую дракона. Зигфрид отправился за ним в сопровождении Куперана и Кримхильды. Он заметил рукоять на уступе скалы, прямо у края нависающего утеса. Он остановился, чтобы его поднять, но тут великан схватил его и попытался сбросить вниз. Начался ожесточенный поединок, с ран великана слетели повязки, кровь хлынула потоком, силы покинули его, и Зигфрид сбросил его в пропасть. В ту же секунду раздался громкий торжествующий крик, и победитель, обернувшись, увидел короля Ойгеля, благодарившего его за то, что он избавил карликов от их жестокого повелителя. По его приказу явилось множество человечков: они принесли еды и вина, чтобы освежить и подкрепить храброго воина после его ратных трудов. Это пришлось как нельзя кстати, поскольку вот уже два дня как во рту у него не было и маковой росинки. Никогда еще яства и вино не казались ему такими вкусными, как те, что подала ему прекрасная Кримхильда.