— Извини, Коннор, я сейчас же оденусь…

На глазах у нее выступили слезы, но Коннор им не поверил. С решительностью варвара, бросающегося на врага, он схватил ее за плечи, хорошенько встряхнул и прорычал, приперев ее спиной к стене:

— Не торопись! В этом надо разобраться!

Соски Эрин отвердели, упершись в его грудь, изо рта вырывались нечленораздельные оправдания:

— Это недоразумение… На меня нашло затмение… Я не хотела… Не сердись!

— Не хотела? А зачем тогда ты впорхнула сюда в костюме Евы? Чтобы вогнать меня в оторопь? Что за странные причуды? Отвечай! — проревел он.

— Мне подумалось, что… — Эрин закусила губу, не найдя нужных слов.

— Ах, тебе подумалось? И что же, интересно? Наверное, что повертеть передо мной голой попкой — это забавная шутка? Что потрясти у меня перед носом своими обнаженными сиськами — это оригинальная разминка? Решила немного подразнить меня своим очаровательным пупочком? Напрасно же ты дерзнула испытать мое терпение! Лучше не буди во мне зверя!

— Ты все неправильно понял, — собравшись с духом, выпалила Эрин.

— Что? Повтори! Я не расслышал! — заорал он и плотнее прижал ее к стене.

— Не смей на меня кричать! — взвизгнула она, поняв, что пытаться выскользнуть и запереться в ванной бессмысленно.

— Давай разберемся, Эрин! — тише, но с явственной угрозой в голосе произнес Коннор. — Разве я давал тебе повод вести себя подобным образом?

Эрин прикрыла груди ладонями, но он расцепил ее пальцы и, разведя руки в стороны, прижал их к стенке. Бугор, образовавшийся у него в ширинке, уперся ей в лобок.

— Тебе придется признаться, что означает твоя затея. Говори, негодница, что у тебя на уме?

— Я хотела… — Слова застряли у нее в горле. — Я хотела… — Она снова замолчала.

— Ну, договаривай! Чего же тебе захотелось? Что за дурацкую игру ты затеяла?

— Не смей так разговаривать со мной! Это не игра! Я хотела тебя!

— Что? — Его лицо побагровело.

— Хотела тебя, вот что! — заорала Эрин. — Неужели так трудно понять? Как объяснить это тебе еще яснее?

— Ты хотела меня? — переспросил он.

Эрин оттолкнула его с такой силой, что он отшатнулся и только чудом устоял на ногах.

— Да, тебя! Я не предполагала, что ты так странно отреагируешь, идиот! Ладно, черт с тобой. Обещаю, что это никогда больше не повторится. — Она проскользнула мимо него в ванную.

— Черта с два! — воскликнул Коннор и, метнувшись следом, повернул ее к себе лицом. — Так просто тебе не отвертеться.

Он был до крайности возбужден, охвачен дрожью с головы до ног, почти безумен.

И неподдельный жуткий страх заставил Эрин прошептать:

— Отпусти меня! Ты делаешь мне больно. Коннор опустил руки и прохрипел:

— Прости, я не нарочно.

— Ты до смерти меня напугал, — сказала Эрин, потирая плечи.

— Ты тоже нагнала на меня страху, — хохотнув, сказал он.

— Отец говорил, что у тебя стальные нервы. Вот уж не думала, что ты испугаешься обнаженного женского тела.

— Это смотря какого тела, — со вздохом возразил он. — Ты только взгляни на себя в зеркало! Твое тело ослепительно прекрасно.

Эрин густо покраснела, смущенная столь галантным комплиментом ее заурядной фигуре, и прошептала:

— Спасибо.

Коннор уставился на нее, вновь впадая в транс. На его скулах выступили розовые пятна. Она дотронулась пальцем до его щеки и почувствовала, что его лицо пылает. Ее другая рука обвила его талию. Коннор напрягся, прижимаясь к ней плотнее.

— Ты вся такая нежная, такая податливая и теплая. И совершенно голая… — брякнул он. — Даже не знаю, можно ли к тебе прикоснуться.

— Не робей, — выдохнула она, закрывая глаза. Он погладил ее по волосам и прошептал:

— Это похоже на дивный сон. Ущипни меня! Эрин с удовольствием ущипнула его за ягодицу. Коннор охнул и сказал:

— Увы, это не сон! Эрин, являвшаяся ко мне в моих грезах, так бы не поступила.

Эрин остолбенела.

— Я приходила к тебе в эротических снах? — тихо спросила она.

— Да, в течение многих лет! — Он порывисто обнял ее и стал жадно ощупывать ее горячее тело.

Она припала щекой к его вздымающейся груди, чуть не разрыдавшись от восторга, и проворковала:

— Готова поспорить, что Эрин твоих грез — это ангел во плоти. Ожившая фарфоровая статуэтка, пай-девочка в скромных туфельках и гольфах, всегда поступающая правильно. Я угадала? Ручаюсь, что она первая ученица, которую преподаватели ставят всему классу в пример. И уж точно не осмелится напугать парня, выпрыгнув голой из ванной. Но вот что я тебе скажу, Коннор: распрощайся-ка ты со своей выдуманной Эрин! Ее больше нет. С милой пай-девочкой навсегда покончено. Точка.

— Потрясающе! — воскликнул Коннор. — Значит, отныне ты будешь носить кожаную мини-юбку, туфли на высоком каблуке и грабить банки? Лихо, однако!

— Для начала я только соблазню тебя, — прошептала Эрин.

— Что ж, это меня слегка успокаивает, — с улыбкой сказал он. — Но хочу заметить, что Эрин моих грез не носила школьных ботиночек. Она всегда являлась мне голой. И не скромничала во время наших любовных свиданий. Надеюсь, теперь и у тебя отлегло от сердца?

— Не верю! — воскликнула Эрин.

— Тогда повернись ко мне спиной! — приказал ей он.

Эрин так удивилась, что без лишних слов исполнила его приказ. Коннор ухватил ее обеими руками за аппетитный зад и прохрипел:

— Я схожу с ума от этой восхитительной попки. Взгляни в зеркало и ты сама убедишься, что на нее невозможно смотреть спокойно.

Покраснев еще гуще, Эрин оттопырила свой багажник и, покосившись на отражение в настенном зеркале, неуверенно промолвила:

— По-моему, я чересчур полная. Синди даже в шутку дразнила меня Булочкой.

— Обожаю сдобные булочки, — сказал Коннор. — Я столько лет мечтал увидеть твои женские прелести, и вот наконец сбылась заветная мечта идиота. Дай же мне налюбоваться тобой вволю!

Эрин приняла соблазнительную позу, Коннор подался вперед, ухватил ее за бедра и, подтолкнув, заставил облокотиться на журнальный столик. Из зеркала на нее смотрела голая бесстыдница с изогнутой спиной и оттопыренным розовым задом.

Коннор плотоядно ухмыльнулся, отчего ягодицы Эрин сжались, предчувствуя прыжок хищника, а щеки запылали. Он явно испытывал ее, сообразила Эрин и замерла, решив идти до конца.

Руки Коннора заскользили по ее бедрам и лобку, пальцы стали щекотать ее половые губы и промежность. Он прижался к ней своей эрекцией, стиснув руками талию, и произнес: