– Уходим отсюда, – эффективность птичьей атаки беспокоила Кутшебу. Скорее всего, Вековечная, которая до сих пор рассчитывала только на собственные силы и свою непобедимость на земле, начала, наконец, предпринимать разведывательные действия, готовясь к борьбе с возрождаемым воздушным флотом. А может, просто сказывался опыт борьбы Вековечной с Революцией? – Мы достигли своей цели. «Ягелло» выведен из игры.

– Еще нет, – марсианин не мог отвести глаз от гибнущего дирижабля. – Это такое захватывающее зрелище!

– И мы станем его частью, если не смоемся отсюда как можно скорее. Когда Пуща насытится «Ягелло», она повернет птиц против нас. Сматываемся отсюда!

Марсианин долго молчал. Он не мог оторвать взгляд от «Ягелло». От первого погодника остались лишь лохмотья, свисающие из ран и искрящиеся голубым светом; и вдруг на палубу выбежали двое людей, одетые как средневековые рыцари. У них подкашивались ноги под тяжестью баллонов, которые они несли на спинах. Но несмотря на это, они спешили к умирающему демону.

Когда они приблизились, из того, что поначалу можно было принять за ствол пушки, вырвался огонь. Два языка пламени поразили птиц и тяжело раненного погодника. Раздавались пронзительные крики, птицы полыхали, бросив демона и стараясь улететь от огня. Некоторые атаковали огнеметчиков, но те прикрывали друг друга. К тому же их поддерживал второй погодник. Он управлял ветром так, чтобы существенно усиливать пламенные струи огнеметов. Он помогал огню воздушными завихрениями, создавая целые клубы пламени, преследовавшие птиц, которые уже успели отлететь подальше.

– Так вот зачем они так гнались за нами, сукины дети, – понял Кутшеба. – Дело вовсе не в магии. У нас есть подобное оружие?

– Слишком трудно управлять огнем в воздухе. Вы думаете, у них получится?

– Никаких шансов. Посмотрите на Пущу.

С деревьев срывались всё новые и новые птицы. Теперь их были десятки тысяч. Орлы сформировали из них три большие фигуры. Первые ряды выстроились в огромные черные клювы, устремленные на «Ягелло».

– Сматываемся отсюда, – повторил Кутшеба. – Пока еще можем!

* * *

Май 1967 года по старому календарю, пятьдесят второй год Предела, пятнадцатый год Мира, Краков

– Мы всё еще можем вернуться, – протестовал Шулер.

– Я – нет. Ты сам говорил. Для меня дороги назад нет.

Ливень, вызванный Тмином, подростком-погодником, отличался безумием молодости. Он начался внезапно, без предпосылок, сразу как стена воды, ужасная и жестокая. Никто, кроме шайки Кутшебы, не замечал, что везде, где находились люди, связанные с сегодняшней операцией, дождь лил еще безжалостнее. Особенно сильно он бил по стражникам и по тем нескольким полицейским, которые не присоединились к коллегам, успокаивавшим самую массовую драку болельщиков в истории города, которая сейчас разыгрывалась на Болотах. Комендант полиции был вынужден попросить помощи у армии Республики и отделов охраны больших корпораций, чтобы остановить потасовку. Драки болельщиков разных футбольных клубов не были чем-то необычным, особенно во время дерби, однако на этот раз размах, с которым обе стороны готовились к битве, удивил даже городских предсказателей и полицейских провидцев. Болельщики не ограничивались обычными методами или магическим оружием и монстрами из частных заповедников, а прибегали даже к помощи незарегистрированных чародеев и шаманов.

– Тебе не уйти от чувства мести. Но ты всё еще можешь отказаться от этой безумной затеи.

– По-твоему я должен пожертвовать всеми приготовлениями? Я бы никогда себе этого не простил, приятель. Да и полковник Корыцкий тоже.

– Думаешь, он простит тебе эту заварушку? Кажется, о ней ему не сообщили, не так ли?

– Тс! Идут наши сообщники.

Герр Кунтц выглядел смешно в натянутой на голову слишком большой для него газовой маске, подогнанной под размеры гномьей головы кустарным способом. Он, как всегда, напускал на себя величественный вид, который казался ему преисполненным благородства.

– Идем? – он потряс одним из приготовленных Кутшебой бутылей с эфиром, которым они должны были углубить сон дракона.

– Минуточку. Надо перекинуться парой слов с нашим спецом по вопросам погоды.

Погодник сидел на берегу Вислы, рядом с еле выступающими из воды головами четырех големов. Он что-то говорил им, не обращая внимания на то, что они его откровенно игнорировали. Он то и дело замолкал на полуслове, вскидывал вытянутое лицо вверх и высматривал что-то в струях дождя. Может, контролировал ритм и форму капель? Погодники умели за долю секунды сосчитать десятки тысяч капель дождя, оценивая их вес и размер. Кутшеба поблагодарил его за хорошо выполненную работу и пошел к стоящему чуть дальше Шиману, который давал последние инструкции голему-проводнику.

– Её зовут Роза, – сказал он полушепотом, но достаточно громко, чтобы Шиман его услышал. Многое сейчас зависело от реакции мастера големов на его слова. На самом деле они с Корыцким до сих пор не знали наверняка, то ли дочь Шимана похитили, то ли он сам ее отправил за границу, чтобы защитить или сделать из девчонки очередного борца с Революцией. Это им нужно было знать наверняка, потому что они предпочли бы завербовать Шимана, а не арестовать. – Сейчас она живет… точнее говоря, сейчас ее удерживают в Берлине по адресу Вотанштрассе, 19. Ей ничего не угрожает, пока вы во всем послушны, да?

Шиман ничего не ответил, но рука голема вырвалась из живой глины и схватила Кутшебу за горло.

– У меня нет времени на такие игры, – прохрипел Кутшеба, даже не пытаясь освободиться. – Кунтц сейчас начнет нервничать, что потерял меня из виду.

– Назовите причину, почему я не должен вас убить? Или, может, «товарища» Океанского? Кто вы на самом деле?

– Из меня такой же товарищ, как из козьей задницы труба. И кажется, из вас тоже. Вы не волнуйтесь, что у них ваша дочь. Место в Берлине, где они ее удерживают, находится под нашим контролем. Если понадобится, мы освободим ее.

– Сейчас, когда мне известно, где она, я сам об этом позабочусь. Так чего вы хотите от меня за эту информацию? Чего?!

– Когда от моего имени к вам кое-кто придет, вы сделаете то, что он попросит.

– Из рук в руки, да? Если не они, так разведка? Вы никогда от меня не отвяжетесь!

– Но лучше с нами, чем с ними, правда? А этот ваш региональный продукт… может меня отпустить?

– Лучше самому, – вздохнул Шиман, бросил на Кутшебу не самый доброжелательный взгляд, но всё же освободил его из объятий голема. – Но самому не получается. Вы знаете, что…

– Знаю, – перебил его Кутшеба, избегавший ситуаций, при которых он был бы чем-то обязан Шиману. Ситуация, в которой они находились, требовала, чтобы соблюдались жесткие правила взаимоотношений. Информация о местонахождении его дочери связала Шиману руки. Втягивать себя в подобные обязательства Кутшеба не собирался.