Моя версия была пропущена мимо ушей.

– Вот что я скажу тебе, Вальдар. – Лис досадливо поморщился, словно от изжоги. – Ты как хочешь, можешь считать это истерикой, но здесь все совсем не так просто, как кажется.

– Что ты имеешь в виду?

– Буринойон всецело повелся на нашу игру. Это я тебе лаю рубь за сто. Вплоть до своего побега, он, похоже, и не думал нас предавать.

Я недоверчиво хмыкнул.

– Хмыкай, хмыкай. Но я об заклад готов биться, что мысль бежать обуяла его, что называется, вдруг. Я же, когда целил, ты сам видел, бил по ногам. А он возьми да споткнись. Хотя я посмотрел, спотыкаться там не обо что. Результат: стрела в горло и летальный исход.

– Плохо, конечно, – согласился я. – Не повезло мужику. Но что делать, бывает.

– Бывать-то оно, конечно, бывает, – не унимался Лис. – Но есть одно маленькое «но»: сапоги на этом уроде были точь-в-точь такие, как вчера на Эрхарде из Вагры. А когда я был рядом с телом, , явственно услышал чьи-то стоны и всхлипы. Это Горе-злосчастье, черт бы его побрал! Хотя ума не приложу, каким образом оно за нами увязалось.

– Ты это серьезно? – Я внимательно посмотрел на не на шутку разошедшегося друга.

– Да уж куда серьезнее. – Лис мрачно обвел взглядом округу. – Если эта пакость прицепится, мечом да стрелами от нее не отобьешься. Так что самое время вызывать Базу и требовать катер. Потому что иначе мы никуда никогда не доедем. Это как пить дать. Если хочешь, можешь сказать, что у меня забастовка, нервный срыв и паранойя, вместе взятые.

– Ладно, попробуем, – вздохнул я, видя состояние Лиса и активизируя «символ веры». – «База „Европа-центр“! Джокер-1 вызывает базу „Европа-центр“.»

– «Слушаю тебя, Джокер-1», – раздалось у меня в голове.

– «Послушай, солнце мое», – начал я как можно ласковее. – «Там еще нашу камеру перехода от тролля не очистили?»

– «Нет», – с затаенным ехидством поспешила ответить девушка-оператор. – «Криптобиологи бьются в истерике и говорят, что либо вы им доставите точно такого же тролля, и тогда они дадут добро на ликвидацию останков их любимца, либо им на все наплевать и опыты по превращению каменного тролля из фторсиликоновой в белковую структуру будут продолжаться».

– «Да где ж мы им тут тролля-то найдем?!»

– «А это их не волнует ни в малейшей степени».

Слушающий все это Лис умоляюще посмотрел на меня и сложил руки в виде летящей птицы.

Я молча кивнул.

– «Милая моя, а как насчет катера?»

– «А при чем тут катер?» – удивилась девушка. – «У вас же все нормально. Сражение закончилось, вы оба живы…»

– «Это у нас нормально?!» – возмутился Лис. – «Да у нас тут полное дерьмо!»

– «Джокер-2, с вами я вообще не разговариваю!»

– «Ты достала! Тоже мне, Джоконда выискалась! Не разговаривает она! За нами тут Горе-злосчастье увязалось, а у тебя там „Все нормально“. Ты хоть знаешь, что это такое – Горе-злосчастье?»

– «Фольклорный элемент», – очевидно, не мигнув глазом, кинула девушка.

– «О-о-о-о», – застонал Лис. – «Капитан, разбирайся с ней сам. Только знай, если утром здесь не будет катера, я заберусь на эту чертову сопку и буду оттуда орать, что я агент Института экспериментальной истории, и требовать интернировать меня в ближайшую камеру перехода».

– «Как вы себя ведете!» – возмутилась диспетчер. – «Я доложу куда следует».

– «Доложи, доложи!» – не унимался разошедшийся Лис. – «Может, тогда нас куда следует и заберут».

– «Сударыня», – поспешил вмешаться я, понимая, что дело пахнет грандиозным скандалом, – «Горе-злосчастье – это не фольклорный элемент, это действительно крайне неприятное существо. Мы шагу ступить не можем без опасения сломать шею».

– «Ну хорошо», – вздохнула девушка, смягчаясь. – «Предположим, я вам поверю. Как я должна обосновать ваш запрос?»

– «Да так и обосновывай», – вновь встрял Лис, – «пока Горе-злосчастье за нами тянется, делов не будет».

Пауза на том конце связи растянулась, как перевод Шекспира на эстонский язык.

– «Вы что, смеетесь?» – наконец проговорила наша собеседница. – «Если я так доложу, меня уволят до вашего возвращения, а вас сразу после. За профнепригодность. Да кто же из начальства поверит, что операция может сорваться из-за присутствия в окрестностях Горя-злосчастья?»

Мы с Лисом обменялись жалобными взглядами, словно младшеклассники, облыжно обвиненные старшими соучениками в разбитии стекла директорского кабинета.

– «Ладно, попробую что-нибудь придумать. Только у меня к вам огромная просьба: вы, пожалуйста, никому не говорите об этом своем Злосчастье, а то потом неприятностей не оберешься».

– «Это уж точно», – вздохнул Лис.

– Пошли спать, – сказал я, отключая связь. – Как говорил Муромец, утро вечера мудренее.

* * *

Проснулся я от мысли, которая буквально выбросила меня из сна в явь подобно тому, как катапульта выбрасывает летчика из горящего самолета.

– Лис! – Я усиленно затормошил спящего рядом напарника. – Вставай!

– А? Что? – вскинулся он, автоматически нащупывая лежащий рядом лук. – Нас атакуют?

– Лис, мы с тобой два идиота!

Пораженный такой феноменальной новостью, Лис моментально навел резкость во взгляде и, оценив по положению солнца, что времени никак не больше шести утра, резонно заметил:

– Ну уж, во всяком случае, один, так это точно. Ты чего вскинулся?

– Почему ты вдруг решил, что Горе-злосчастье гонится именно за нами?

– А за кем же? – возмутился Лис, уязвленный тем, что Горе-злосчастье может здесь гнаться за кем-то еще.

– Ну сам посчитай. Кеукче, на котором пояс был, он кто?

– Маг, – ни секунды не думая, брякнул Лис.

– Да нет. я о другом. Он сводный брат Чингисхана. А Буринойон, на котором были сапоги…

– Стоп-стоп-стоп! Буринойон – внук Чингисхана. Возможно, и Субедэю какая-нибудь малость перепала от щедрот Лиха Одноглазого, раз он впервые в жизни проиграл сражение. Стало быть, оно, не будем его лишний раз поминать, не только к нам прицепилось…

– Ау, Венедин, очнись! Мы вчера выстояли в передовом полку, причем, заметь, практически без ран. Выжили в сече. Ночью, как по бульвару, ушли от татарских стрел. Ты сбил самого могущественного мага Орды и раздобыл амулет, правда, никто не знает, как он действует. Даже смерть Буринойона скорее его проблема, чем наша. Не дергался бы, жил и жил.

– А ведь верно, – задумчиво подытожил все сказанное Лис. – Ведь так же оно и получается. Блин, а я-то вчера облажался! Комендант паники! Нервы надо лечить. Так лохануться!

Самобичевания наши прервало появление верхового, еле сдерживающего каурого аргамака, нетерпеливо танцевавшего на месте в вынужденном простое.