начальником цеха стал Сусанин, а меня вернули на прежнее место. Сусанин работал в горкоме партии, а партия стала терять свои позиции. Тесть Сусанина работал в крайисполкоме и уже знал, что в партии карьеру не сделаешь. Поэтому постарался продвинуть своего зятя по другой линии. Ещё одна из причин, которая меня доконала, — Крючков, ранее бывший главным механиком, а затем главным инженером на нашем заводе. Его выгнали из директоров редукторного завода за некомпетентность и махинации с квартирами. Афасижев взял его главным экономистом, а он потом, при акционировании завода, как говорят сейчас, его кинул. Так вот, Крючков убедил директора, что мы теряем деньги, торгуя в килограммах, а надо торговать в штуках. На первый взгляд, вроде бы правильно. А на практике? В день мы отгружали 20–23 тонны продукции. На взвешивании и упаковке работало всего четыре человека. Всё было механизировано. Продукция паковалась в деревянные ящики по 30–40 кг на обычных рычажных весах с погрешностью до пяти процентов. Я показывал Крючкову зарубежную литературу и журналы с фотографиями, как считают детали за рубежом: десятки женщин сидят за столами и пакуют по 10–50 штук обычные болты фирмы «Бош». Чтобы пересчитать и упаковать 20 тонн нашей продукции, необходимо 400 кв. метров площади и 50 работниц в две смены. Крючков доказывал, что считать штуки необязательно, достаточно взвешивать каждую партию, которую сдаёт наладчик мастеру. Но в течение смены наладчик делает подналадку, меняет инструмент, и меняется вес одного изделия. С учётом допусков, вес меняется от трёх до семи процентов. Директор и Крючков настаивали на том, чтобы технологи взвешивали детали из каждой партии, клали бирки. А вторая смена? А в гальваническом цехе при цинковании? А на автоматических линиях? И т. д., и т. п. Плюнул на всё и ушёл. Сразу всё заглохло. Они думали, что я фокусник.

В 1988 году начались ограничения по электроэнергии — веерные отключения, ограничения по мощности. Стали работать по выходным, по ночам, стали сокращать рабочие смены. Всё делалось умышленно и было направлено на то, чтобы нарушить ритм работы, посеять неуверенность и хаóс. Появились перебои с поставкой отдельных видов товаров и продуктов, стали всё распределять по предприятиям. Минстанкопром утратил свои контрольные функции, в результате чего директор завода получил право рулить экономическими показателями — заработной платой, выпуском продукции, ценами. Начали появляться кооперативы, в том числе и при существующих предприятиях. Это касалось и металлургических предприятий, и любого производства. По России мчалась тройка — Мишка, Райка, перестройка.

X

Враждебные силы наступали по всем направлениям. Чернобыль — взрыв на атомной электростанции34, гибель пассажирского теплохода «Новороссийск» в Чёрном море, взрыв природного газа в районе повреждения газопровода во время прохождения встречных пассажирских поездов (в 2017 году в зарубежной печати признали, что это было организовано специальными службами) и так далее. О якобы сбитом над Сахалином «страной-террористом» южнокорейском пассажирском Боинге есть книга французских журналистов, которые вели расследование в течение пяти лет и доказали, что над Сахалином был сбит самолёт-разведчик, а пассажирский самолёт сбили американцы в другом месте. В этом ряду приземление Руста на Красной площади (самолёт которого заправляли во время пролёта над нашей территорией) и многие другие подобные события, в том числе в Госплане, в министерстве обороны, в жизненно важных органах государства. Это были серьёзные удары скрытого врага по советской власти, связанные с большими жертвами. У нас на заводе организовали встречу с генералом КГБ Калугиным, предателем. Он агитировал собравшихся на эту встречу против советской власти. Измена и предательство в Кремле расползались по всем государственным структурам. Кадры для этого готовились в течение многих лет под руководством ЦРУ США. Провозглашали одно, а делали противоположное. Американцы, не стесняясь, об этом писали и пишут.

Вот пример из жизни. Краснодарский крайком партии прислал в Майкоп нового секретаря по фамилии Симатов, который до этого работал третьим секретарём по промышленности в крайкоме КПСС. Я с ним регулярно встречался в Краснодаре в составе большой группы ведущих специалистов заводов края. Встречи проходили под лозунгом партии «Экономика должна быть экономной». Какие красивые и правильные слова он нам говорил! В 1991 году он сбежал в Израиль, а до этого открыл банк и в течение полутора лет собирал деньги.

На фоне всеобщего дефицита, талонов на продукты, галопирующей инфляции шла усиленная массовая пропаганда, внушалось, что советская власть не может дать человеку всего, что необходимо для нормальной жизни, и это якобы подтверждало происходящее в стране. Утверждалось, что только частная собственность способна обеспечить хорошие условия жизни, как на Западе. В коллективе завода были разные представления о том, что происходит. Среди семисот человек работающих было человек двадцать ярых критиков социалистических порядков и партии — все члены партии, в основном руководители и несколько рабочих. Около пятидесяти человек понимали, что происходит и какие будут последствия. В таком количестве мы ходили на демонстрации протеста, но над нами посмеивались. В городе протестующих было совсем мало, на наши мероприятия приходило человек 250–300. Я работал со многими по многу лет, меня знали, пользовался авторитетом, но основная масса была удивительно пассивна. Никакие аргументы не действовали. Спустя много лет многие из этих людей мне говорили, что я был прав: то, от чего я предостерегал, стало реальностью — увольнение, нищета, бесправие, невозможность для взрослых детей найти работу… Но было поздно. Советская власть была уничтожена.

В 1989 году ВПО «Союзмашнормаль» выделило заводу один легковой автомобиль для поощрения передовика производства. Претендентов на него было много. Директор хотел отдать его нужному человеку, но тут сработала «демократия»: на совете трудового коллектива было решено предоставить право купить машину мне. Директор не рискнул сделать по-своему. В управление торговли крайисполкома направили соответствующее письмо, и через неделю мне пришло приглашение в автомагазин г. Краснодара с указанием времени прибытия, модели машины и её стоимости. При себе надо было иметь паспорт, аккредитив на 9000 рублей и сто рублей наличными. С товарищем по работе на его машине приехали в магазин. Машин было около десятка, выбирай любую. Купил тёмно-синюю модель ВАЗ-2163 за 9 тысяч 90 рублей. С собой была канистра с бензином. Перед этим по гарантийному письму на машину купил гараж за 4 тыс. руб. (по действующему положению, не имея машину, иметь гараж было нельзя). Деньги на гараж дали родители. Через год в результате гайдаровских реформ накопления советских граждан превратились в прах. В нашей семье пропало всего 500 рублей.

К гаражным кооперативам приезжал автозаправщик-бензовоз с прицепом. АИ-93 по 40 копеек, АИ-76 — 30 копеек, заправляйся, сколько хочешь. Во множестве