Королева Арамне действительно обладала впечатляющей внешностью. Ростом она была с Вакара, широкоплечая, мужеподобная. Она встретила парламентера и свата на своей весельной барке, сидя на троне в свободной короткой тунике, которая оставляла одну грудь обнаженной. Жемчуг ее диадемы горел, подобно факелу, тяжелый подбородок опирался на могучий кулак. Вакар предположил, что ей лет тридцать пять – тридцать шесть.

– Принц Вакар, слова твои убедительны, – произнесла она. – Однако брак между мною и королем Ксименоном требует обоюдного согласия. Прежде чем я приму решение, мы воспользуемся услугами гадалки. Цоута, приступай!

Служанки засуетились – одни установили на палубе маленькую медную кадильницу на треноге, другие приволокли обнаженного мужчину и заставили опуститься перед кадильницей на колени. Никто не потрудился объяснить Вакару, откуда взялся этот мужчина, сам же принц благоразумно воздержался от расспросов.

Пожилая женщина – скорее всего, верховная жрица, или сивилла – помолилась, а затем мужчину вынудили опустить голову. Старуха Цоута умело перерезала ему горло, и кровь потекла в чашу. Когда на горле жертвы перестали лопаться алые пузыри, амазонки бросили труп за борт, и к нему тотчас ринулись крокодилы.

Цоута долго смотрела в чашу. Потом макнула в кровь палец, лизнула его и сказала:

– Государыня, в целом дельце выгорит.

– И это все? – спросила Арамне.

– Все, государыня.

– Я готова уступить, – объявила королева Вакару. – У меня лишь несколько пустяковых условий, однако словами ты не отделаешься.

– Я к твоим услугам, государыня. – Вакар задумался о том, какой сюрприз преподнесет ему судьба на этот раз.

– Прежде чем я поведу свой народ по новому пути, мне необходимо самой испробовать удовольствия, обещанные королем Ксименоном.

У Вакара полезли вверх густые брови.

– Госпожа, ты имеешь в виду…

– Ты должен лично посетить меня сегодня ночью. – На высокомерном лице королевы появилась еле заметная улыбка. – Я уж и позабыла, что это такое… – любовь мужчины.

«Ну, зато мне это последнее испытание не в диковинку, – подумал Вакар, – хотя еще ни разу не приходилось заниматься любовью под страхом смерти».

* * *

Когда на следующее утро Вакар, усталый и осунувшийся, взглянул на свое отражение в серебряном зеркале королевы Арамне, солнце стояло уже высоко. Он пошарил вокруг в поисках бритвы, а королева позади него потянулась на своем ложе, как ленивая львица, и сказала:

– Вакар, если вдруг, волею судеб, король Ксименон покинет этот мир, ты бы не хотел…

– Я не смел даже мечтать о такой чести! Но, увы, долг зовет меня на родину, – ответил принц, считая, что иметь дело с невестой, которая уже вполне готова стать вдовой, по меньшей мере неблагоразумно. – Кстати, у вас, амазонок, принято завтракать? Я бы сейчас сожрал целого зверя из тех, кого вы называете гиппопотамами.

Арамне вздохнула:

– Ох, уж эти мужчины! Чего только не насулят, чтобы получить удовольствие, а потом сразу убегают. В суете своей гораздо меньше думают о той, с кем делили постель минувшей ночью, чем о любимой собаке или соколе.

* * *

Следующие несколько дней Вакар сновал между Мене и Херронексом, а тем временем Ксименон и Арамне обсуждали условия мирного договора, с пеной у рта спорили о правах, которые получит в воссоединенной империи Тритония каждая сторона, готовились к свадьбе и решали множество других проблем.

Наконец все было улажено. Решено было, что в знак обоюдного доверия оба суверена выйдут на барках на середину озера, королева Арамне посетит судно Ксименона и подпишет договор, а затем король отправится на ее барку, где его будет ждать свадебная церемония и пир.

Наступил урочный час, и ялик с королевой на борту в два счета преодолел короткое расстояние до мужской барки. Когда алый шар солнца окунулся в голубую дымку горизонта, Арамне в сопровождении небольшой свиты амазонок поднялась на борт судна Ксименона.

На полуюте стоял стол, на нем Сфаксос, министр Ксименона, расстелил большой коричневый папирус и прочитал текст договора. Король и королева поклялись Амоном, Драксом и всеми прочими богами Тритонии соблюдать условия мира. За сим последовал бесконечный перечень бедствий и горестей, которые должны будут пасть на их головы, если они нарушат клятву. В конце концов (поскольку оба не умели писать) они придавили к папирусу печати и скрепили узы дружбы нежным поцелуем. Потом высокая женщина и грузный мужчина двинулись к массивному, под стать им самим, трапу, смеясь какой-то интимной шутке. Сфаксос шел следом. Прежде чем перешагнуть через фальшборт, королева оглянулась и сказала:

– Принц Вакар, тебя мы тоже приглашаем. Что за свадьба без свата?

Ухмыляясь, Вакар пошел за ними. Ему не терпелось получить кольцо и отправиться восвояси, но он не видел вреда в доброй попойке. Боги свидетели, он достаточно выстрадал в вонючем курятнике тритонов, питаясь только ячневой кашей и черствым хлебом.

На барке королевы жрец Амона совершил свадебный ритуал. Король перерезал горло белому ягненку и оросил кровью алтарь. Окунув палец в кровь, он нарисовал символ на лбу королевы, затем она подвергла его точно такой же процедуре. Объединенный хор мужчин и женщин исполнил хвалебную песнь богам Тритонии, затем певцы и певицы стали игриво хлопать и щипать друг друга пониже спины. Вакар, очень довольный собой, сказал:

– А теперь, государь, позволь напомнить наш уговор.

Король Ксименон широко улыбнулся и свинтил кольцо с жирного пальца.

– Держи! – Он опустил кольцо на ладонь Вакара. – А теперь, – обратился король к своей свите, – до начала пира надо уладить еще одну пустяковую проблему. Схватить его!

Не успел Вакар опомниться, как в него вцепились мускулистые руки. У принца от изумления отвисла челюсть, когда король шагнул вперед и вырвал кольцо из его руки.

– Я его позаимствую. – Ксименон снова надел кольцо на палец и указал на Вакара. – Разденьте его для жертвоприношения.

– Эй! – воскликнул Вакар. – Ты что, с ума сошел? Что ты затеял?

– Мы собираемся принести тебя в жертву Драксу, – ответил Ксименон.

– Но почему, клянусь очками Лира?!

– По двум причинам. Во-первых, последнее время мы уделяли старине Драксу маловато внимания. Занятно, что с тех пор, как я завладел этим кольцом, ни один бог не посетил меня в моих сновидениях. Во-вторых, я поклялся рогами Амона отдать тебе кольцо, но я не клялся оставить тебе взамен жизнь и свободу. Я не могу позволить, чтобы такой ценный талисман покинул мое королевство.

– Ладно, забирай себе проклятую безделушку! – обливаясь потом, завопил Вакар, когда стражники срывали с него пышные тритонские одеяния, которые Ксименон одолжил ему на время переговоров.