Хорошо, что раньше в промзоне работало много людей — в советское время построили удобный тротуар вдоль дороги. Идти, конечно, далековато, да ещё дышать выхлопными газами. Зато не ехать с агрессивными людьми в замкнутом пространстве.

Мимо то и дело пролетали большегрузы, оставляющие за собой тёмные вонючие облака. Хотелось кашлять, и Лёка прикрыла лицо шарфом. Наконец показались мастерские. И первым, кого встретила Лёка, стал тот самый хам с ребёнком из автобуса.

— А, рожу-то прикрыла. Правильно, нечего людям психику травмировать. И пешком ходи — хоть похудеешь.

Лёка с трудом поборола желание попросить у отца ломик и огреть этого папашу. Кого он воспитает с таким поведением? Даже думать противно.

— А ты чего здесь? — откуда-то появился отец. Увидев мужика с ребёнком, кивнул ему: — Машина готова, сейчас можете забирать.

— Мне надо с Егором поговорить, — сказала Лёка, придерживая шарф.

— И о чём таком важном? — усмехнулся отец. — Раз даже сама сюда приехала.

Лёка глянула на клиента, ожидающего машину. Отец кивнул, и они ушли.

Достав телефон, Лёка позвонила Егору и попросила выйти. Он появился через несколько секунд. Подошёл, вытирая грязные руки засаленным полотенцем.

— Ну? Чего тебе? — спросил Егор, закинув полотенце на плечо.

Лёка молча показала брату фотографии.

— И что? — мрачно спросил Егор.

— Она тебе изменяет с Робертом Крутовым, — тихо, но выразительно сказала Лёка.

— Слушай, что ты всё вынюхиваешь, а? — Егор пошёл на сестру, тараща глаза и скаля зубы. — На кой ты припёрлась вообще? Какое твоё собачье дело, что у нас происходит? Мы теперь отдельно живём, в нашу семью больше не лезь!

Лёка, впервые видевшая брата таким разъярённым, испуганно пятилась. Оступилась и упала, больно попав руками на бетонную плиту. Егор замахнулся и ударил её полотенцем по лицу.

— Тварь ты паршивая! Выродок! — И каждый выкрик сопровождался ударом.

Лёка пыталась отползти и одновременно закрыться руками, но Егор был выше — стоял над ней и орал. Сквозь мелькание и обжигающие шлепки по рукам возникало его лицо — тощее, и бледное, больше напоминающее череп с налитыми кровью глазами.

Наконец удары закончились, Лёка смогла открыть глаза.

— Ты что творишь?! — Отец отобрал у Егора полотенце. — С ума сошёл?!

— А чего она лезет?! — Егор повернулся к Лёке и плюнул в неё. — Зачем вы её вообще родили?! Жаль, мать аборт не сделала!

Отец отвесил Егору такую оплеуху, что его отбросило на несколько шагов.

— Пошёл вон! — прокричал отец, швырнув в сына упавшее грязное полотенце. Тот плюнул под ноги отцу и скрылся в мастерской.

Лёка поднялась на ноги.

— Что ещё стряслось? — устало спросил отец.

— И часто с ним такое? — Лёка кивнула вслед брату, отряхивая джинсы.

— Да почти каждый день. Ну?

Лёка показала отцу фотографии. Он вроде даже не удивился. Только провёл рукой по лицу.

— Что тут сделаешь? — пожал плечами отец. — У него с этой Каролиной как будто крышу снесло. А ты иди умойся.

Лёка пошла в уборную. Егор здорово её отхлестал — всё лицо в красных полосах, да ещё руки в ссадинах. Но у отца нашлась ещё и аптечка с зелёнкой, так что Лёка после визита к родственникам стала похожа на комедийного солдата в маскировке.

Она пошла попрощаться с отцом и случайно увидела, как папаша с ребёнком, что ей нахамил, смотрел на неё и смеялся. Когда он садился в свою машину, Лёка тихо подошла сзади и махнула ногой, так что парень вместо того чтобы сесть за руль, полетел подбородком на дверь.

Лёка прижала его шею сзади, наклонилась и проговорила:

— Пикнешь — и живым до города не доедешь. И тело твоё никогда не найдут. — Ударила его лбом о дверь и отошла.

Случайно глянула в окно его машины, и колени подогнулись. Вместо отражения собственного лица на неё смотрело бледное чудовище с чёрными провалами вместо глаз и обнажённой костью нижней челюсти, так что зубы выпирали наружу.

Лёка зажмурилась, встряхнулась и отошла. Парень выпрямился, свирепо глянул на неё, но ничего не сказал. Сел в машину и укатил.

Когда Лёка пришла в «Ойме», на смену, то первым делом отправилась искать Яну. Больше же никто с косметикой не поможет, а вставать за стойку с лицом боксёра после боя не стоит.

— Кто это тебя так? — спросила ведьма, доставая свой косметический набор.

— Брат, — процедила Лёка.

— И часто вы так дерётесь?

— Это первый раз в жизни.

Действительно, раньше они даже крупно не ссорились. Егор просил у сестры прощения, когда деньги, отложенные на её образование, ушли на его свадьбу и квартиру. Но он так любил Каролину, что не мог ей ни в чём отказать. Прямо как Август Тину. И обе они крутили роман на стороне.

— Твой брат тоже страдает, — проговорила Яна, нанося пудру на щёки Лёки. — Череп и из него душу тянет. Из всех тянет. Всё доброе будто улетает в воронку и не возвращается. И из тебя энергия уходит.

— Тогда вы правы — с этим надо что-то делать.

— Надо. — Яна убрала кисти. — Готово.

Лёка оглядела себя в зеркало. Будто она и не дралась ни с кем, а все выходные в салоне красоты провела.

— Учись, — улыбнулась Яна.

— Спасибо!

Лёка пошла в буфет. По пути столкнулась с Мартой, которая молча осмотрела её с ног до головы и ушла по своим делам. Видимо, конфликт исчерпан, и можно дальше делать вид, что ничего не случилось.

Хотя Август мог бы и извиниться.

Егор вот не стал просить прощения. Наоборот — прислал несколько сообщений с проклятиями и угрозами. Оказалось, отец забрал у него и Каролины ключи от родительской квартиры и попросил без предупреждения не приезжать.

— Две порции эспрессо без сахара, — произнёс мужчина в костюме и очках, не глядя на буфетчицу. Всё внимание сосредоточил на смартфоне.

Лёка направилась к кофейному аппарату. И боковым зрением увидела, как из кухни появилась Тина. Вот с ней лучше бы не сталкиваться. А то мало ли что.

Но Тина, похоже, была настроена на общение. Заметив Лёку, она устроилась у стойки рядом с гостем, который всё смотрел в телефон. Лёка невозмутимо поставила перед ним чашку эспрессо и пошла делать вторую.

— Надо же, соизволила вернуться, — в спину ей надменно проговорила Тина. — Какие мы нежные. Да ещё накрасилась как шлюха. Думаешь, ты так лучше выглядишь? Нифига. Красоту ничем не спрячешь, а уродство ничем не… это самое… в общем, тебя ничем не улучшишь. Ты уродливая изнутри.

Лёка обернулась. Мужик в костюме даже от смартфона отвлёкся и