в узилище. Может, и того хуже. Говорят, она как-то чувствует то, что случилось и что еще произойдет. Говорят, она сразу же узнает то, что человек хочет скрыть. Не знаю, но я бы рисковать не стал. Если бы не Том, вы могли бы обратиться к Гвардии. Они быстренько разобрались бы с любым Другом Темного. Но даже если удастся скрыть от Гвардии ваше знакомство с Томом, едва лишь вы упомянете о Друзьях Темного, как известие об этом получит Элайда, и вы вернетесь туда, откуда мы начали.

— Тогда не Гвардия, — согласился Ранд. Мэт энергично закивал, отправляя картофелину в рот и размазывая подливку по подбородку.

— Всегда хлопот полон рот, когда суешься под бахрому политики, парень, даже если и не по своему желанию, а политика — это затянутая туманом трясина, кишащая змеями.

— А что... — начал было Ранд, но содержатель гостиницы вдруг поморщился, и стул, когда он выпрямился, заскрипел под его весом.

В дверях, ведущих в кухню, стояла повариха, вытирая руки передником. Заметив взгляд хозяина, она махнула рукой, подзывая его к себе, а затем опять исчезла в кухне.

— Может, и жениться на ней, — вздохнул мастер Гилл. — Умудряется найти дела, которые требуется уладить, еще до того, как я соображу, что там неладно. Если не забились водостоки или не засорились сливы, то это крысы. Я заведение содержу в чистоте, сами понимаете, но в городе столько народу, что крысы повсюду. Набейте людей в город как селедку в бочку, и вы получите крыс, а в Кэймлине и тех и других нежданное нашествие. Не поверите, сколько хороший кот, превосходный крысолов, добывает в эти дни. Ваша комната — в мансарде. Я скажу девушкам какая; любая из них проводит вас туда. И не беспокойтесь о Друзьях Темного. Не могу сказать много добрых слов о Белоплащниках, но благодаря им и Гвардии никто из того сорта людишек не осмелится показать свои мерзкие рожи в Кэймлине. — Стул снова заскрипел, когда мастер Гилл отодвинул его и встал. — Надеюсь, не водостоки опять.

Ранд продолжил трапезу, но заметил, что Мэт перестал есть.

— По-моему, ты был голоден, — сказал он. Мэт таращился в тарелку, гоняя вилкой кусок картошки. — Давай ешь, Мэт. Нам нужно поддерживать силы, если мы хотим добраться до Тар Валона.

Мэт негромко, но горько усмехнулся:

— Тар Валон! Раньше все время был Кэймлин. Морейн будет ждать нас в Кэймлине. Мы найдем Перрина и Эгвейн в Кэймлине. Все будет хорошо, если мы только доберемся до Кэймлина. Ладно, мы здесь, и ничего хорошего. Ни Морейн, ни Перрина, никого. Теперь, значит, все будет хорошо, если мы доберемся до Тар Валона.

— Мы живы, — сказал Ранд резче, чем того хотел. Он сделал глубокий вдох и постарался смягчить свой тон. — Мы живы. Это больше, чем просто хорошо. И я намерен остаться живым. Я хочу узнать, почему мы так важны для кого-то. Я не уступлю.

— Все эти люди вместе и любой из них может оказаться Другом Темного. Мастер Гилл что-то уж больно скоро пообещал помочь нам. Что за человек может запросто отмахнуться от Айз Седай и Друзей Темного? Это как-то непривычно. Любой добропорядочный человек велел бы нам убираться вон или... или... или еще что-нибудь.

— Ешь, — мягко сказал Ранд и смотрел на Мэта, пока тот не начал жевать кусок говядины.

С минуту Ранд не отнимал ладоней от стола, прижимая их к столешнице, стараясь унять дрожь. Он был напуган. Не мастером Гиллом, разумеется, но и без того хватало причин. Все эти высокие городские стены не остановят Исчезающего. Может, надо было сказать содержателю гостиницы об Исчезающем? Но даже если б мастер Гилл и поверил, захотел бы он помочь, зная, что Исчезающий может объявиться в «Благословении Королевы»? И крысы. Может, и вправду крысы плодятся там, где много людей, но Ранд помнил сон — который вовсе не был сном — в Байрлоне и хруст хребта маленького зверька. Порой Темный использует пожирателей падали как свои глаза, говорил Лан. Вороны, вороны, крысы...

Ранд ел, но, очистив тарелку, вкуса вспомнить не смог. Прислуживающая девушка — та, что полировала подсвечники, когда друзья вошли в гостиницу, — проводила Ранда и Мэта в комнату на мансарде. В наклонной наружной стене было прорублено слуховое окно, по бокам которого стояли кровати, а за дверью торчали деревянные крючки, куда юноши повесили свои нехитрые пожитки. Темноглазая девушка все теребила свою юбку, то и дело поглядывая на Ранда, и хихикала. Она была симпатичной, но Ранд понимал: скажи он ей что-нибудь — непременно выставит себя круглым дураком. Он пожалел, что не умеет, как Перрин, обходиться с девушками; когда она ушла, Ранд даже обрадовался.

Он ожидал от Мэта какого-нибудь замечания, но, едва девушка ушла, тот бухнулся на одну из кроватей, не сняв ни плаща, ни сапог, и повернулся лицом к стене.

Ранд развесил свои вещи, посматривая на спину Мэта. Ему показалось, что тот опять сунул руку под куртку, сжимая свой кинжал.

— Ты что, собрался залечь тут, наверху, и носа никуда не высовывать? — не выдержал Ранд.

— Я устал, — пробурчал Мэт.

— У нас еще есть о чем порасспросить мастера Гилла. Вдруг он расскажет нам, как найти Эгвейн и Перрина? Если им удалось удержаться на лошадях, то они уже могут быть в Кэймлине.

— Они умерли, — буркнул Мэт в стену.

Ранд помедлил, потом махнул рукой и вышел из комнаты. Он тихонько затворил за собой дверь, надеясь, что Мэт и в самом деле немного поспит.

Тем не менее внизу мастера Гилла нигде не было, хотя цепкий взгляд поварихи свидетельствовал, что она его тоже ищет. Ранд немного посидел в общей зале, но вскоре поймал себя на том, что внимательно разглядывает каждого входящего посетителя, каждого незнакомца, который мог оказаться кем или чем угодно, особенно в те первые секунды, когда в дверях возникал темный силуэт черной фигуры в плаще. Исчезающий в этой зале был бы словно лис в курятнике.

С улицы вошел гвардеец. Облаченный в красный мундир мужчина остановился сразу у дверей, обежав холодным взглядом тех в зале, кто явно был не из города. Ранд изучал глазами столешницу, когда взор гвардейца упал на него; потом юноша поднял взгляд, но мужчина уже ушел.

Мимо Ранда с большой стопкой полотенец в руках прошла темноглазая девушка-служанка.

— Они иногда так делают, — сказала она ему доверительным тоном. — Просто смотрят, нет ли каких беспорядков. Заботятся о добрых подданных Королевы, да-да. Тебе не о чем беспокоиться, — хихикнула она.

Ранд покачал головой.