– Но ведь я… меня тут не… – Я замолчала. Пульсирующая боль в голове возобновилась, мешая мне составлять слова в предложения.

– Вивьен только недавно вернулась. Последние девять лет она жила в Калифорнии, – «перевел» Трипп мой бессвязный лепет.

Шериф кивнул и снова надел шляпу.

– Понятно.

Как раз в этот момент зазвонил мобильник Триппа, и он отошел в сторону, чтобы ответить на вызов. Шериф Адамс словно этого и ждал. Достав блокнот и вынув из нагрудного кармана карандаш, он повернулся ко мне. Я заметила, что конец карандаша был замусолен и изгрызен, словно над ним потрудилась целая бобровая семейка.

– Итак, – протянул шериф, – у меня к вам несколько вопросов, мэм. Позвольте мне начать с главного: вы знаете, кто мог быть похоронен под упавшим деревом? Может, какие-то догадки или семейные легенды?.. – Он метнул быстрый взгляд в сторону Триппа. – Поверьте, я расспрашиваю вас о ваших семейных преданиях не из праздного любопытства. Похоже, этот скелет старше вас на несколько десятилетий. Возможно, кто-то из ваших близких хотя бы упоминал о… о чем-то подобном?

– О чем? О трупе, закопанном на нашем заднем дворе?

– Нет, мэм. О пропавшем родственнике или знакомом. О том, кто уехал и не вернулся.

Прежде чем ответить, я долго смотрела на шерифа. Моя мигрень разыгралась не на шутку, и я с трудом могла сосредоточиться на его словах. Наконец я покачала головой.

– Нет, сэр, ничего такого я не припоминаю. Никто из моих предков не пропадал… и, по-моему, это маловероятно. У членов нашей семьи есть такая странная особенность: как бы далеко мы ни уезжали, мы всегда возвращаемся сюда, в Миссисипи, в Индиэн Маунд. Возможно, моя мать что-то знает, но она… – Я замолчала, не зная, как лучше закончить предложение. Откровенно говоря, я довольно смутно представляла, что́ может знать Кэрол-Линн, а главное – что́ она способна вспомнить. Мне она за всю жизнь не сказала ничего более значимого, чем «Пока, детка».

– У нашей матери проблемы с памятью, – вмешался Томми. – Пока болезнь коснулась только кратковременной памяти, так что она, возможно, и вспомнит что-то, что было достаточно давно. Я бы на вашем месте попытал счастья.

Шериф Адамс черкнул что-то в своем блокноте.

– А среди ваших дальних родственников не было человека, который увлекался бы семейной историей, составлением генеалогического древа и тому подобным?

Мы с Томми переглянулись, и я негромко скрипнула зубами, мечтая о том моменте, когда все это закончится и я смогу вернуться к себе в спальню, чтобы принять таблетку. Наконец брат сказал:

– Наша бабушка Бутси увлекалась подобными вещами. Она постоянно рассказывала нам о том, кто из наших предков построил этот дом, кто и как его перестроил, кто посадил сад, кто умер молодым, кто скомпрометировал семью неподобающим поведением. Меня, честно говоря, это не особенно интересовало, поэтому я слушал не слишком внимательно и мало что запомнил. К сожалению, бабушка не вела никаких записей, насколько мне известно. Правда, перед своим, гм-м… отъездом в Калифорнию Вив хотела записать кое-что из бабушкиных рассказов, да так и не собралась. Да и я, в общем… Словом, в те времена мы оба полагали, что у нас еще будет время это сделать. – Томми пожал плечами и посмотрел на Кэрол-Линн и Кло. Моя мать задумчиво разглядывала сад, а девочка опасливо косилась на наш чудной дом. С того места, где я стояла, мне не было видно выражения лица Кло, и я была этому рада.

– Только одно я запомнил, – продолжал тем временем Томми. – Бабушка часто повторяла это в моем присутствии, поскольку я – мужчина. Дело в том, что дом всегда переходил по наследству к старшей дочери. Этой традиции, насколько мне известно, уже больше двухсот лет. Она существует с тех самых пор, как был построен этот дом.

– Любопытно. – Шериф еще что-то записал в блокнот, потом поднял голову, и я попыталась сосредоточиться на своем отражении в стеклах его солнечных очков. Голова у меня буквально раскалывалась, и я готова была на все, лишь бы отвлечься от пульсирующей боли.

– Вы сказали, что члены семьи всегда возвращались домой, как бы далеко их ни заносило, – процитировал шериф Адамс наши предыдущие «показания». – То есть, иными словами, никто из ваших родственников или предков никогда не пропадал без вести, не исчезал бесследно?

Томми и я покачали головой.

– И вы не припоминаете ничего странного, что происходило когда-либо с членами вашей семьи?

Крепко зажмурившись, я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

– Насколько я помню, самая первая Уокер, построившая этот дом, в какой-то момент жизни бросила и его, и мужа, и даже детей и вернулась в Новый Орлеан, откуда она была родом. Мне смутно припоминается, что потом она вернулась. Так, во всяком случае, говорила Бутси. В те времена вокруг были в основном непроходимые болота, настоящие топи, а жизнь была суровой и опасной. Бабушка не раз говорила, что «болота поглотили ее», имея в виду родоначальницу нашей семьи, но я всегда думала, что это гипербола. Фигуральное выражение, – пояснила я специально для шерифа. – И, скорее всего, так и есть. Вряд ли это скелет первой Уокер – за двести лет от него, наверное, ничего не осталось бы, особенно в нашей влажной почве. – Я немного подумала. – А еще одна женщина из рода Уокеров утонула во время Большого наводнения 1927 года. Того самого, о котором напоминает след от воды на стене в нашей прихожей. Его трудно не заметить – он попадается на глаза каждому, кто поднимается или спускается по главной лестнице, а пользоваться лестницей нам приходится частенько. И, наверное, так же часто Бутси пересказывала нам историю о нашей бедной утонувшей прабабке – самой Бутси та женщина приходилась матерью. Вот все, что я помню… Ах да, кажется, наша прабабка погибла в тот же год, когда сама Бутси появилась на свет.

– Интересно, – сказал шериф, но я видела – ему не особенно интересно. – А как ее звали, вашу прабабку?

Мы с Томми снова покачали головой, потом я сказала:

– Когда-то я знала, может быть, со временем снова вспомню. Бутси много раз называла ее по имени, но сейчас я не… Я вам обязательно сообщу, если вспомню.

– Если те давние события действительно могут пролить свет на эту… на эту загадку, – проговорил Томми, – вам следовало бы поговорить с нашей служанкой Корой Смит. Когда-то давно ее бабка тоже была служанкой в этом доме – возможно, она служила семье Уокер еще до того, как Бутси появилась на свет. Быть может, Кора и запомнила что-то из того, что ей рассказывала ее бабка. Если, конечно, она рассказывала…

– Гм-гм… – Шериф слегка откашлялся, не переставая что-то строчить в блокноте. Я заметила, что, когда он склонялся к блокноту, уголок его губ слегка отвисал, и невольно подумала, что для полноты картины нашему славному парню – деревенскому шерифу – не хватает окурка сигары во рту.

– А где мне найти мисс Смит? – проговорил шериф так невнятно, словно во рту у него и впрямь была сигара.

– Она ухаживает за нашей мамой. – Томми посмотрел на часы. – Обычно она приходит в двенадцать, иногда чуть раньше. По утрам Кора обычно работает добровольцем в городской библиотеке.