Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Милена хихикнула.
Они дошли до ворот, когда темень уже стала практически густой и непроницаемой.
В комнате серые очень обрадовались, что Мила вернулась живая и здоровая, так как Хэла заговорила её ногу ещё в поле, и потому уже на подходе к вратам о хромате ничего не напоминало. Потом чёрная ведьма отвела девушку к Мите, чтобы напоить её отваром от простуды.
— Ох, детка, не делай так больше, — всплеснула руками хозяйка, когда услышала историю пропажи белой ведьмы.
— Не буду, мне так жаль, простите, больше не заставлю вас волноваться, точнее очень постараюсь, — стала оправдываться Милена.
В дверях кухни замялась та девушка, которая вчера просила у Миты кислой воды.
— Ох, сейчас. Сколько? Кувшин опять? Вы там все беременные что ли, боги мои! — поворчала Мита, а Хэла глянула на девчушку.
Она была ещё без лент, совсем молоденькая, красивая, но худенькая, даже хрупкая, и внутри у неё действительно рдел ещё один огонёк. Вот же, чёрт!
— Чья? — спросила Хэла у Миты, когда наложница убежала.
— Да Элгора, чья ж ещё, — ответила та и покачала головой, разливая по кружкам заварившийся отвар.
— Хэла, — вбежала в кухню Сола. — Там тебя и Милу феран к себе зовёт.
— Вот ведь, наябедничал кто-то, всё же, — разозлилась чёрная ведьма.
— Хэла, я скажу, что я во всём виновата, Хэла, это же я такая дурёха неуклюжая, — шептала ей Милена по дороге к ферану.
— Не надо, детка, я сама, — отозвалась она.
— Сначала ты, — ткнул в Хэлу воин, что стоял возле дверей к кабинет ферана.
Она, как всегда, небрежно повела плечом и, подмигнув Миле, зашла внутрь.
Нет, если бы в комнате был только достопочтимый феран — куда ни шло. Но тут была вся красота дома — и всклокоченный митар, явно вытащенный уже из постели, в которой может и не один был, и бронар, на этот раз одетый, причём даже больше положенного. Вот бы выцарапать глазёнки-то наглые. Феран стоял прислонившись к стене со сложенными на груди руками — ну всё, Хэла, ща наваляют тебе!
— Что случилось? — с ходу спросил у неё митар.
— Что случилось? — переспросила женщина, предпочитая сначала не говорить, а послушать, чтобы понять, что же конкретно донесли ферану о происшествии с Миленой.
— Хэла, — Роар был прям не в себе, — что случилось с белой ведьмой?
— Да ничего с ней не случилось. Загулялась немного, жива-здорова ваша драгоценная, вон за дверью стоит.
— Почему ты не сказала? — голос у ферана был холодным, сродни тем глыбам, что в поле до сих пор после “дождичка” валялись.
— Потому что не было нужды. Я её нашла, привела назад, внушение сделала, — повела плечом и головой Хэла. — Какой был смысл в трубы тревогу трубить и в ружьё народ поднимать?
Он нахмурил брови, но уточнять, что именно она только что сказала не стал — значит очень зол.
— Какое отношение к этому имеет достопочтенный бронар? — холодно спросил феран.
“Ого, то есть и про это накапали…” — не без сожаления подумала про себя женщина.
Хэла может и не испытывала особой любви к Элгору, но стучать она не любила, да и сейчас какой был в этом смысл? Не убил он её, ну напугал немного, ну сказал пару пошлостей, свалил, оставив одну в непонятной ситуации. Но в целом откуда он мог знать, что она там решит застрять между камушков?
И, скорее всего, он действительно не слышал её зов о помощи — вернулся бы, если бы слышал. Он конечно засранец, но не в такой ситуации. Да и не стал бы он упускать возможность в очередной раз покрасоваться и повыпендриваться.
— Понятия не имею, — ответила Хэла на чистом глазу.
Даже если и знают, что она врёт…
— Наказание за ложь ферану и на серых распространяется, — отчеканил Рэтар.
— От этого понятие у меня не появится, — стараясь быть совершенно пофигистичной, проговорила ведьма, не отрывая взгляда от его леденющих сейчас глаз. — Вам охота тут семейную разборку устроить — без меня, пожалуйста.
— Хэла, — прорычал феран и внутри всё бабахнуло пушкой.
Хэла стоически выдержала этот взрыв. А Элгор фыркнул.
“Что ты сейчас, мать твою, сделал?” — взвилась она.
— Хорошо. Иди, — так же холодно приказал феран.
— Ещё кое-что, — нет, стучать она не любила, но вот сейчас… сейчас… — У вас там в вашем садике цветочек оплодотворился, без году неделя девке, жирок даже не наела ещё, а скоро мамкой станет… Хотя не станет, потому как исходя из тенденции размерной сетки мужиков в этой семье, ребёнок у неё внутри будет в половину неё и уж, если такой же удалец не вылез из дородной бабы, такой как Эрона, то молитесь как бы эта малявка вообще дожила до схваток, а то глядишь в середине беременного дела коней двинет.
— Подожди, Хэла, — поток непонятных им слов прервал митар. — Ты вообще о чём говоришь?
— В наложницах недавно мелкая девчонка ходит, лент на ней ещё нет, а она уже беременная. Вот не понимаю какой прям такой интерес побыстрее девку поломать? — Хэла зло уставилась на Элгора и получила не менее злой взгляд в ответ. — Ну, правда, прям словно одна тут и других нет.
— Твою ж, Элгор! — митар еще больше растрепал свои светлые волосы.
— Ведьма, ты… — зарычал на неё бронар и прям было ощущение, что сейчас сотрёт в порошок.
— Слышь, мальчик, — и тут Хэлу понесло, — ты либо научись уже процесс регулировать, или так и говори, что тебя прёт, что бабы с твоими детьми внутри мрут, как мухи. Ясно?
— С чего ты вообще взяла, что она умрёт? — рыкнул Элгор.
— А ты на что надеешься?
— Она молода и здорова!
— И еду она впервые нормальную у тебя на столе увидела, — заметила ему Хэла.
— Она должна была пить травы, нет? — спросил он, снимая с себя ответственность. Как типично.
Чёрная ведьма повела головой, стараясь унять себя, чтобы не наговорить этому засранцу чего этакого, развернулась к ферану:
— Или могилку ей готовьте, или тащите на весь срок к магам, потому как не факт, что она сдюжит выждать весь срок, а когда время придет, нет тут ни одной повитухи и не одного лекаря, которые смогут из неё ребенка достать так, чтобы и она жива была и дитя. Ясно?
— Больше
