– У тебя тут уютно, – наконец, выносит она вердикт.

Я сажусь на диван, отставляя костыли в сторону, и смотрю на нее, такую красивую в своей рабочей одежде. В блейзере и с туго затянутыми в пучок волосами она похожа на сексуальную начальницу или училку. Так и хочется завалить на этот диван рядом с собой, но этому не бывать. Жалость жалостью, но дальше помощи в повседневных делах ее сердобольность не распространяется.

– Помочь тебе с чем-нибудь, прежде чем я уеду?

– Нет, порядок. Иди на работу, Ась.

– Ладно, пока, – нерешительно мнется она, прежде чем развернуться и уйти.

Черт, я, конечно, попал! Со стоном ложусь на диван, потому что не доползу до спальни. Сложность в трещинах в ребрах, из-за которых любое движение причиняет боль и использование костылей тоже на пользу не пошло. Я уже выпил обезболивающее полчаса назад, так что просто лежу плашмя, глядя в потолок, и чувствую, что меня тянет в сон – побочный эффект от лекарств.

Просыпаюсь, чувствуя себя, как какой-то кисель, выражаясь словами моей жены. За окном уже темно, а на телефоне куча пропущенных. Блин, сегодня же рабочий день!

Поднявшись и кучу времени потратив на посещение туалета, потому что ходить теперь та еще трудность, я успеваю застать последний час рабочего времени и разбираюсь с самыми важными вопросами. Мой зам ведет себя вполне уверенно, а вот личный помощник паникует. Приходится успокаивать и уверять, что не обязательно спрашивать моего разрешения на каждую мелочь. К тому времени, как я заканчиваю, мой желудок уже прилип к спине и требовательно воет, прося еды.

– Кирилл, ты почему не отвечаешь на звонки?! – гневно врывается в квартиру Ася, которой я утром оставил ключи, глядя на меня, как на врага народа. – Я чего только себе не надумала, пока ехала сюда!

– Папотька! – не обращая внимания на злую мать, бежит ко мне Фимка, роняя свой рюкзак на пол.

Я обнимаю малышку и целую ее в макушку.

– Привет, зайчонок!

– Кир! – требует к себе внимания Ася.

– Я спал, а потом разбирался с рабочими вопросами, – говорю я ей. – Извини, не заметил твоих пропущенных, у меня их целая куча на телефоне.

– Больше так не делай! – зло говорит она. – Я думала, ты упал и валяешься без сознания.

– Рад слышать, что ты обо мне волнуешься, – не могу скрыть довольную улыбку.

– Конечно, волнуюсь! Ты иногда такой придурок!

– Плидулок! – радостно повторяет Фима и Ася стонет.

– Нет, Фима, мы же договорились, что не говорим такие слова.

– Но ты зе сказала! – возмущается дочь.

– Я нечаянно, нельзя так говорить, – настаивает Ася. – И вообще, давай, снимай куртку и марш мыть руки! Мы скоро будем ужинать.

– У меня ничего нет, кроме овсянки и йогурта, – сообщаю я ей, потому что перед аварией как раз закончились продукты, а я так и не сходил в супермаркет. Надо бы заказать на дом.

– Я заказала пиццу, ее скоро привезут, – вздыхает Ася, устало садясь в кресло.

– В честь чего нездоровая пища? – удивляюсь я, ведь мы редко такое едим.

– Я спешила и приняла предложение Фимы, потому что не могла думать. Из-за тебя! – обвиняюще смотрит на меня паршивка.

– Эй, я же не с претензией. Буду рад поесть пиццу, – миролюбиво улыбаюсь ей. – Спасибо, что заехала.

Она отводит взгляд и неловко мнется.

– Ладно, я тоже пойду мыть руки, – встает Ася, сбегая вслед за Фимой в ванную.

Я смотрю ей вслед, на то, как покачиваются ее бедра при ходьбе, как по-домашнему выглядят ноги без обуви, наверняка она в соблазнительных чулочках, потому что колготки недолюбливает, и до чего же мне хочется это проверить!

Так, остынь Кирилл! Лучше не углубляться в эту степь. В спортивных штанах очень затруднительно скрывать свой энтузиазм, так что лучше вообще не думать о ней в таком ключе. Точно не тогда, когда рядом крутится наша дочь.

Когда девочки возвращаются, я болтаю с Фимой, которая рассказывает о том, как прошел ее день в садике.

– Валя заболела и не плисла, – говорит дочь и Ася замирает при имени дочери ее Володи.

– Что такое? – спрашиваю я.

– Нет, ничего. Надо будет потом позвонить Володе, он волновался, что у малышки плохой иммунитет. Она часто болеет.

Привозят нашу пиццу и мы садимся есть прямо за журнальным столиком, чтобы мне не ковылять до кухни. Потом Фима начинает требовать мультики.

– Нам пора домой, зайчонок, – говорит Ася.

– Но мамотька, я не хотю! – дуется дочка. – Давай останемся у папы.

– Фима, нам пора, – тверже говорит Ася. – У меня еще куча дел, а ты не можешь пока остаться у папы с ночевкой, потому что он болеет.

– Папе нейзя одному, он болеет, – упрямо смотрит на мать Фима и я решаю вмешаться.

– Слушайся маму, зайчонок. Со мной все будет хорошо, дядя Фея придет со мной посидеть.

– Тосно? – с подозрением смотрит на меня дочь.

– Конечно, когда я тебя обманывал? – округляю глаза. – Давай, поцелуй папу и иди собирай свои раскраски.

– Холосо, – вздыхает малышка. – Но я плиду завтла, да мама?

– Да, – соглашается Ася.

Малышка идет собирать свои вещи с кухонного стола, а Ася смотрит на меня, прищурившись.

– Фед действительно придет?

– Не-а, – ухмыляюсь я. – Я взрослый мальчик, Ася, и могу побыть один, даже несмотря на травмы.

– Я в этом и не сомневалась, – задирает нос притворщица, хотя я знаю, как она переживает.

Моя чувствительная девочка. Гнусно играть на ее чувствах, но другого выхода нет. Надо избавляться от Владимира и возвращать свою жену. А если придется для этого хитрить и давить на жалость, то я это сделаю. Сегодня она убедилась, что я пытаюсь справляться самостоятельно и это не вызывает у нее подозрений. Завтра я, возможно, стану немного беспомощнее и мне понадобится помощь с душем, например. Очень сложно мыться, когда больно даже лишний раз двинуться из-за моих ребер, так что Ася могла бы мне немного помочь с этим.

* * *

Меня прокатили с проектом мечты! Блин, я так зла, что хочется выпрыгнуть из собственной кожи! И ладно, если бы его получила моя главная конкурентка, коллега-цербер, но не-е-е-е-т! Проект отдали тупой рыжей красотке, которая флиртует с начальником, а может, и не просто флиртует. В общем, день прошел хуже некуда и обычно мне в таких случаях помогал злой секс с мужем, но мужа давно нет, а Володя…

С Володей все сложно. Мы не виделись после своего фиаско в ночь аварии Кира, потому что занята была не только я, но и