– Эсеры тоже приложили руку к гибели старой России, – заметила Маргарита. – Но теперь уж, простите великодушно, история вас всех рассудит. Помогите мне, Николай Александрович, вы ведь хорошо знакомы с литературой соответствующего периода, да и самих этих людей при жизни встречали…

Маргарита знала, о чем говорит: Рубакин был не просто знатоком подобной литературы, он даже собрал неплохую подборку книг о думских деятелях в собственной библиотеке. Выписывая литературу по теме из отдела хранения, Маргоша порой натыкалась на книги, украшенные экслибрисом Рубакина. Вот только на прошлой неделе она держала в руках прелюбопытный альбом с портретами депутатов Первой думы, снабженный наклейкой «Н.А. Рубакин. Ex libris». Старый инвентарный номер 60686-48 подсказывал, что книга из рубакинской библиотеки поступила в фонд главного книгохранилища в том самом 1948 году, когда и прах ее владельца был после всех мытарств предан земле.

И портреты первых депутатов России, и подписи под ними были занятными. «Выходец из крестьян Вологодской губернии. Неграмотный, но очень толковый и любознательный» – гласила подпись под фотографией одного из народных избранников, угрюмого чернобородого мужика совершенно разбойничьего вида.

Кстати, экслибрис хозяина книги сам по себе задерживал внимание. Стилистика этого мрачного черно-белого изображения с непонятными деталями наводила на мысль, что его обладатель знаком с масонской символикой, а может быть, и каббалой балуется… Для простого книжного экслибриса здесь было слишком много всего: страшный длинный темный коридор (стены которого, если внимательно приглядеться, состояли из сплошных рядов книжных полок, а полы представляли чередование черных и белых квадратов, и при этом никаких источников света в помещении не наблюдалось) выводил, с некоторым нарушением перспективы, к узкой готической арке, у подножия которой в позе распятого Христа застыл крошечный человечек, а еще дальше, за тонкой линией, видимо, символизирующей горизонт, всходило солнце с восемью лучами, причем два верхних были много длиннее остальных и торчали как усики у жука. На переднем плане композиции изображалась лежащая, словно Евангелие на аналое, огромная распахнутая книга, на страницах которой кривыми буквами без всяких знаков препинания было начертано: «Да здравствует КНИГА – могущественное орудие борьбы за истину и справедливость».

Маргарита сразу же задумалась о внутреннем мире человека, которому могло прийти в голову «метить» тома собственной библиотеки такой неприятной картинкой…

Но сейчас было не до долгих выяснений.

– Вы ведь знали тех людей, о которых мне надо писать? – снова настойчиво спросила она воспаривший дух Рубакина. Николай Александрович не стал отпираться.

– Павлушку Милюкова? Толстяка Родзянко? Еще бы! – Призрак спустился вниз и снова завис над полом. – Вот уж только никогда не думал, что придется поработать над их персоналиями… Тоже мне – персоны! Но, деточка, должен вас уведомить: увы, я не владею новыми правилами библиографического описания. И не желаю унижать себя выполнением подобных предписаний, заводящих библиографическую мысль в тупик. Ваш последний ГОСТ по описанию книг – это что-то чудовищное!

– Не буду спорить. Но ведь мы с вами будем работать в тандеме. Вы только отберите материал, а я приведу описания в соответствие нынешним ГОСТам и введу в компьютерную базу. Договорились? Вам ведь самому это будет интересно! Знаете, сколько за последние годы всего издали и переиздали! Хоть с новинками в процессе работы ознакомитесь.

Вера Петровна с пакетом пирожков в растерянности стояла у лифта, поджидая Маргариту.

– Маргоша, ты куда подевалась? Я думала, ты в медпункт зашла давление измерить. Жду, жду, а тебя все нет и нет. Я туда заглянула, медсестра говорит, ты даже и не появлялась у нее. И в раскладочной тебя нет! А куда тут еще можно пойти? Я уж не знаю, что и думать!

– Да я так, просто отошла на пару минут, – неопределенно бросила Маргоша. – Пойдемте скорее в отдел. Наши уже заждались пирожков, наверное.

Все ясно, подумала многоопытная Петровна, укрылась в темном уголке, чтобы поплакать вдали от чужих глаз…

Но вслух ничего не сказала.

Ночью у дежурного по библиотеке не было никакого покоя: в залах генерального каталога, где запрещено было пребывать в неурочное время даже самим каталогизаторам, кто-то без конца грохотал ящиками каталожных шкафов.

Мужественный дежурный несколько раз устраивал в каталоге засаду, чтобы поймать злоумышленника, но никого так и не увидел. Однако ящики с карточками, которые он терпеливо задвигал, наводя порядок, почему-то сами собой выскакивали со своих мест и даже будто бы летали по залу, оказываясь где-нибудь на столиках. Что за чертовщина!

Что ж, теперь, когда Маргоше удалось переложить часть собственных обязанностей не на кого-нибудь, а на создателя классического указателя «Среди книг. Опыт обзора русских книжных богатств в связи с историей научно-философских и литературно-общественных идей», можно было заняться практической магией.

Бабушка говорила, что это дело надо осваивать с самых азов, не полагаясь на силу кольца и прочие хитрости, приходящие извне. Вероятно, как нельзя стать хорошим кулинаром, не освоив приготовления простеньких щей, так нельзя стать и могущественным магом, не освоив тонкостей приготовления магического зелья и не изучив старинных заклинаний.

Приворотами и любовной магией бабушка заниматься не велела – стало быть, начинать надо с чего-то более практичного. Ну вот, например: «Разгон туч и установление ясной погоды»… Очень хорошее дело, если, конечно, не ставишь себе целью искусственно вызвать засуху. А сегодня как раз набежали тучи, и собирается никому не нужный дождь. Вот и повод попрактиковаться.

Ничего особо фантастического в таком деле не было: в Москве уже давно считалось дурным тоном позволять погоде расстраивать социально значимые мероприятия, и каждый раз перед Днем города или праздничным парадом тучи искусственно разгоняли. Народу объясняли, что делается это при помощи авиации каким-то хитрым научным способом, но, может быть, и колдовства немного добавляли…

Маргарита заложила нужную страницу в бабушкиной рукописной книге, чтобы не захлопнулась, и приступила к действу. Порядок приготовления магического зелья был расписан детально, по пунктам:

«1. Взять большой котел и наполнить его водой.

2. Поставить на сильный огонь и довести воду до кипения.

3. Выложить на рабочий стол все необходимые ингредиенты».

И вправду похоже на рецепт приготовления щей, невольно отметила Маргарита, вглядываясь в строки, написанные крупным старомодным бабушкиным почерком с завитушками. Если в число ингредиентов входят кусок говядины с косточкой, квашеная капуста и пассерованный лук, то для меня тут нет ничего хитрого…

Но магическое варево готовилось из иных продуктов: «Две ветки полыни, пять сухих соцветий дудника, три меры цветов мальвы и одна мера белены…»