Дальше Кристэн уже не слушал. Не мог.

«Льяна… моя любимая, нежная, душа моя…»

Это был удар. В самое сердце, которое разрывало от боли, от невыносимого чувства, что его предали, раздавили всё лучшее… светлое… саму жизнь.

— Как ты могла? — захрипел Кристэн, падая на колени. — Благостные, как она могла? — взревел, швыряя что попалось под руку.

Что было дальше, Кристэн впоследствии помнил лишь урывками.

Эфирограмм полетевший в стену… что-то рушилось, разбивалось… друг детства, появившийся из ниоткуда, и стакан с огненным кортейским, который он подносил к губам, выпивая залпом обжигающую жидкость.

Эвелина вышла на крыльцо реабилитационного центра и, запрокинув голову, улыбнулась. Первые снежинки кружились в воздухе, создавая сказочную атмосферу.

Морозец ласково коснулся щёк, и облачко пара вырвалось из приоткрытых губ девушки.

— Зима-а-а, — протянула, щурясь, и легко сбежала по ступеням крыльца.

Она ждала. Жутко скучала по любимому и надеялась, что именно сегодня он вернётся из поездки. Дни сменяли друг друга, но Кристэн не возвращался, отчего тоска Эвелины становилась всё сильнее.

Вот и в этот вечер, она торопливо достигла ограды центра, села в вызванный эфрикат, который помчал её домой.

— Может быть сегодня, — с надеждой шептала Эвелина, невидяще глядя в окно эфирката.

Когда же экипаж остановился у крыльца, она мгновенно выскочила из салона, устремляясь по ступенькам вверх. Готова была уже задать вопрос открывшему лакею дверь, как рядом прозвучал холодный голос дворецкого:

— Трэя, приветствую вас. Мне велено сопроводить вас в ваши покои.

— Что? — Эвелина удивлённо посмотрела в равнодушные глаза дворецкого. — Что происходит? — бросила нервный взгляд на двух крепких прислужников, которые к ней приблизились и встали по обеим сторонам от девушки.

— Приказ хозяина. Трэя, прошу вас — пройдите в свои покои, — с напором произнёс дворецкий, указывая на лестницу.

— Да объясните же мне! — вскрикнула девушка и с негодованием вырвала свою руку из захвата здоровенного прислужника. — Вы сказали: приказ хозяина? — осенило Эвелину. Она уже качнулась вперёд, чтобы побежать на поиски супруга, как дворецкий преградил ей путь.

— Трэя, у меня приказ — как только вы вернётесь, сопроводить вас в ваши покои. После выставить охрану, чтобы вы их не покидали. Приказ хозяина и… — мужчина замялся, что было очень непохоже на него: — чёткое указание от трэла Кристэна — если вы будете сопротивляться, дозволено доставить вас в покои силой, после чего запереть дверь. Почему хозяин так решил и что подвигло его на это — я не знаю, но будьте уверены — приказ выполню. Прошу вас, не сопротивляйтесь!

От услышанного у Эвелины потрясённо округлились глаза, и открылся рот. Всё ещё не веря в услышанное, она бездумно направилась к лестнице как под конвоем и на все вопросы только и слышала: «Не знаем, не ведаем, не имеем понятия…».

— Этого не может быть! — Эвелина металась по комнате, не понимая происходящего. — Кристэн не мог! А может, возникла какая-то опасность и он таким образом хочет меня оградить? — мелькнула у неё мысль. — Чтобы я ни в коем случае не выходила и была в надежном месте и… Но тогда бы мне хоть что-то объяснили! — возразила сама себе. — Но с другой стороны — Кристэн мог утаить правду, чтобы я не волновалась. А что если…

Предположения, догадки и в итоге Эвелина, как была в одежде, так и легла на кровать. Ей не принесли ужин, и камеристка не пришла. Девушка стучала в запертую дверь и слышала в ответ одно и то же: «Не велено». Эмоционально вымотавшись, Эвелина не заметила, как провалилась в сон.

Тело затекло от неудобной позы и девушка, слабо застонав, потянулась, прикусила губу, чтобы не застучать зубами от холода, царившего в комнате. Сев на постели, Эвелина обняла себя руками и бросила хмурый взгляд в сторону камина, который конечно никто не растопил. Вздохнула и уже собиралась встать, как заметила в утреннем свете Кристэна.

Он сидел в кресле и не отрывая взгляда от неё, следил за каждым движением.

— Крис, — выдохнув, Эвелина вскочила и уже хотела броситься к любимому, как её тело опутали взметнувшиеся в воздухе жгуты эфира. — Благостные, Крис, что происходит? Я вчера вернулась и меня заперли. Сказали, по твоему приказу. Крис, — зачастив, она вдруг заметила, что супруг, не проронив и слова, смотрит на неё всё таким же мрачным, тяжёлым взглядом. — Пожалуйста, — испугавшись, не понимая происходящего, прошептала девушка и задёргалась в жгутах, пытаясь освободиться.

— Скажи мне, — Кристэн поднялся с кресла и сделал несколько шагов в сторону жены. Заложив руки за спину, чуть прищурено посмотрел на Эвелину.

Она же, пробежавшись по нему взглядом, отметила, что любимый выглядит так, словно явился домой сразу с поля сражения. Помятый костюм, взъерошенные волосы и отросшая щетина на усталом лице. А ещё девушка почувствовала резкий, неприятный запах алкоголя. От Кристэна несло так, словно он окунулся в бочку с хмельным напитком.

— Ты виделась со своим дражайшим Вистаром? — продолжил Кристэн, обжигая Эвелину тяжёлым взглядом. Тяжёлым, тёмным, как сама Бездна.

— Я… — Эвелина от испуга начала заикаться, что Кристэн воспринял совершенно иначе.

— Да, милая, я знаю о твоей встрече, — он зло усмехнулся, резко отвернулся и направился в сторону окна.

— Да, я видалась с Висом, но… Крис, я всё объясню, — горячо начала девушка и в тотчас замычала, потому что по взмаху руки супруга один из жгутов, запечатал ей рот.

— Висом, значит, — хрипло прокомментировал Кристэн, сжимая кулаки. В груди рвало от боли и хотелось кричать. Не удержался, резко смахнул с ближайшей тумбочки вазу с цветами, схватил треножник с оповестительной сферой и швырнул его в стену. Боль не отступила, но дышать стало немного легче.

Эвелина же широко распахнутыми глазами следила за супругом и в тот момент, когда ваза, упав, разбилась, а потом и треножник полетел в стену, она бы отшатнулась, отбежала. Но увы — жгуты эфира жёстко фиксировали её тело.

— Висом, — глухо повторил Кристэн, глядя в окно.

Сжал кулаки, мотнул тяжёлой, после бурной ночи головой. Айгвард уже под вечер признался — как очутился в его доме в самый нужный момент. Кристэн даже не удивился, что за приглашением его друга стоит мать. Зная взрывной нрав сына, решила перестраховаться, и в этот раз Кристэн был ей благодарен.

С Айгвардом они наведались в несколько подпольных клубов, где Кристэн на ринге бился с одарёнными. На потеху публике вступал в одну схватку за другой, опустошая свой резерв, а после, с другом пошли по кабакам.

Вереница женщин лёгкого поведения осталась в памяти смазанным пятном, алкоголь, который не мог заглушить разрывающую душу боль и принести желанного забвения и Кристэн под утро сдался. Вернулся в особняк и пришёл в покои супруги. Сидел в кресле, вспоминая, оглаживая взглядом любимую, запоминая и… прощаясь.