Когда раздался стук в дверь, Сара крикнула: «Войдите!» И села, ожидая, что сейчас войдет миссис Томсон и сообщит о разбитой вазе. Но это оказалась одна из служанок, которая внесла целлофановую коробку.

— Снова цветы, — сказала Люси.

Это была орхидея с лиловыми, будто восковыми лепестками. Не найдя карточки, Сара спросила девушку:

— А записки нет?

— Нет. Коробку только что доставили.

Сара решила, что орхидею прислал Макс. Если же кто-то другой, то этот человек обязательно позвонит, чтобы удостовериться, что она получила цветок.

— Мне никогда не дарили орхидей, — задумчиво произнесла Сара. — Что с ней нужно делать?

— Некоторые прикалывают ее к платью, — ответила Люси. Но Саре не понравилась эта идея. Служанка постояла еще минутку, а затем спросила: — А ваша сестра с детьми уже уехала?

— Давно уже, — ответила Сара.

— Хорошие дети, — произнесла Люси. — Воспитанные.

— Да, — согласилась Сара, подавив вздох...

В ожидании Макса она нервничала все больше и больше. Он считал, что жена слишком рано поднялась с постели. Когда она расскажет ему историю о том, как почувствовала головокружение и, пошатнувшись, опрокинула столик, это лишь подтвердит его правоту. Если она попытается встать сейчас, то уж точно порушит все вокруг, так ей было не по себе — перед глазами все плыло, желудок спазматически сжимался. Время словно остановилось. Когда Макс наконец пришел, Сара вся тряслась от страха и дурного предчувствия.

— Что с тобой? — только взглянув на нее, спросил Макс.

Сара внезапно решилась и выпалила:

— Я разбила одну из розовых фарфоровых ваз. Нечаянно толкнула столик, на котором она стояла. — Сара взглянула на орхидею, и Макс взял цветок в руки. — Это ты прислал ее?

— Нет, не я. Итак, ты толкнула столик и ваза упала? Как сильно она пострадала?

Сара с трудом проглотила ком в горле.

— Разбилась на мелкие кусочки. Вдребезги.

— Ты что, упала на столик?

— Да. — Сара не смотрела на мужа, но знала, что он положил орхидею назад в коробку и стоит к ней спиной. Он заговорил, но не обернулся:

— Я слышал, что сегодня приезжали Бет с детьми. И привезли с собой игрушечных лошадок.

— Да.

— Я склоняюсь к версии, что это двойняшки перевернули столик, — продолжал Макс. Сара вспомнила, как однажды он сказал ей: «Прими к сведению, что я всегда все знаю».

Сарино «нет» было похоже на писк. Стоило Максу взглянуть на нее, как он все понял.

— Почему ты решила взять вину на себя? — требовательно спросил он.

«Потому что сработал инстинкт — я привыкла защищать их всех», — мысленно произнесла Сара.

— Я думала, так будет лучше, — произнесла она.

— А твою сестру не пришлось долго уговаривать, правда? Убегая отсюда со всех ног, она чуть не сбила Хиггинса в воротах. — Хиггинс был одним из садовников. Сара надеялась, что Бет и дети благополучно добрались до дома, ведь уже прошло много времени. Если бы что-то случилось, Саре бы уже сообщили. — Ты не перестаешь удивлять меня. Пора прекратить это. Не лги мне больше никогда, — не сказал, а приказал Макс. — Никогда не лги мне больше. — Голос Макса вибрировал от едва сдерживаемой ярости.

Внезапно Макс развернулся и вышел из комнаты. Интересно, из-за чего он разозлился больше — из-за ее лжи или из-за разбитой вазы, а может, из-за всего вместе? Сара надеялась, что он не вернется, пока не уляжется гнев.

Она не видела Макса до самого вечера. Кто-то из слуг принес в спальню поднос с едой, и Сара решила поужинать в комнате, чувствуя себя истощенной морально и физически. Но когда попыталась уснуть, перед нею то и дело всплывало суровое лицо мужа. Пришлось встать и поискать снотворные таблетки Бет, которые она засунула глубоко в ящичек трюмо. Приняв сразу две таблетки, Сара проспала до того момента, когда в половине одиннадцатого утра Люси раздвинула шторы. Полусонная, она с трудом разлепила веки.

Бормоча слова благодарности, она взяла с тумбочки чашку чая.

— Миссис Томсон сказала, что мы должны разбудить вас, а хозяин перед уходом запретил. Он оставил записку, — сообщила Люси.

На прикроватной тумбочке Сара обнаружила послание, написанное твердым почерком: «Если ты будешь чувствовать себя хорошо, мы могли бы поужинать где-нибудь в тихом месте. Только ты и я. Смена обстановки пойдет тебе на пользу. О вазе не беспокойся. Всякое может случиться».

Сара прочитала записку еще раз. Потом еще. С каждым разом ей становилось все лучше и лучше. Читая в последний раз, она уже улыбалась. Это было предложение мира. Сара могла понять, почему он вышел из себя из-за разбитой вазы и ее неуклюжей попытки выгородить двойняшек. Ей отчаянно хотелось, чтобы все поскорее было прощено и забыто. И Сара стала мечтать о вечере — только он и она. Она будет убийственно красивой, а он — неотразимо привлекательным. Мужчиной, ради которого стоит многое стерпеть.

Под душем Сара напевала, а в комнате, одеваясь, пританцовывала. Она надела черные брюки и кремовую шелковую блузку, размышляя, во что нарядиться вечером. Жаль, что Макс даже не намекнул, куда они пойдут. Надо спросить его при встрече. Пока же Сара с удовольствием принялась за изучение своего гардероба, в котором теперь было много модных костюмов и платьев, а затем взялась за ювелирные украшения. Достала кольца, браслеты и ожерелья, долго перебирала их и наконец отложила. Еще полчаса потратила на опробование новых лаков для ногтей.

Затем кое-кому позвонила и написала два письма старым друзьям. Телефон Бет не отвечал. Сара пребывала в радостном предвкушении, словно девушка, собирающаяся на первое свидание. После ссоры из-за разбитой вазы она не сомневалась, что их браку пришел конец. А сейчас все снова было замечательно.

Сара решила привести в порядок волосы и уже села у зеркала и заколола первую прядь, как вдруг дверь открылась и показалась светловолосая голова Джереми.

— Здорово!

Зять не относился к числу ее любимых визитеров, но Саре нравилось его поведение в последнее время, поэтому она отложила расческу и приветливо сказала:

— Привет! Что ты здесь делаешь?

— Тс-с. — Джереми приложил палец к губам. — Я только что вошел. В этом дворце не так много охраны. — Двери дома действительно были открыты весь день, но всегда туда-сюда сновали слуги. Если Джереми пробрался незамеченным, ему наверняка пришлось прибегнуть к хитрости. — Бет сказала, что в это время ты всегда в своей спальне.

— Да, это так. Что ты хотел?

— Бет переживает по поводу вазы. — Джереми округлил глаза.

— Все оказалось не так уж страшно, — успокоила его Сара.

— Как он обошелся с тобой?

Обеспокоенность зятя выглядела странной. Обычно Джереми не обременял себя заботой о других людях.