холод сан фаянсовой плитки и меня не так сильно мучали вертолеты. Леха с Леней стояли под дверью и поочередно спрашивали: — «Поваль, ты живой? Ты дышишь? Как ты там, братишка?». Я в ответ что-то невразумительно мычал, а через несколько минут уже не выдержал и лежа в той же позе звездочки повернул голову сильно вправо, чтобы не захлебнуться собственной рвотой и начал извергать из себя красно-бордовую очень жидкую и очень обильную рвоту с ошметками того что я ел на завтрак в тот день. Точно помню, что звучало это как рев овцебыка, призывающего лохматую крупную самку скорее спариться с ним. Я сразу же услышал дружный дует хохота. Леха упрашивал: — «Ахаха! Бля, ты что-ли прямо на пол блююшь?! Открой, дай хоть глянем, угарнем с этой хуйни!» Я же в этот момент катался по полу, пытаясь найти свободный участок от блевотни, а его уже не было! Я зарыгал весь туалет для инвалидов, целиком, полностью! Кое-как с трудом я поднялся на ноги открыл дверь пацанам, а сам пошел умывать лицо и рот от блеватни. Думаю, на одежду тоже не слабо попало и должно быть я оттирал небольшие кусочки от куртки и джинсов. В это время, созерцая картину в туалете для инвалидов, пацаны выдавали реакцию, которая уверен не была никогда в этих стенах ни до, ни после этого случая. Леха плакал от смеха, он много раз повторял: — «Я представляю, как уборщица охуеет! Как же в тебе столько умещалось!» А мне стало лучше… Опьянение не прошло, а тошнота и вертолеты исчезли.

«Как спиздили джин-тоники и мартини с вином» или «Мама я гровер», лето 2013

Жарким летом 2013 года случилось самое глобальное масштабирование и монополизация крупных продуктовых сетей. Как-то резко по городу как грибы стали возникать «Пятерочки» и «Магниты» вместо привычных всем супермаркетов и магазинов у дома с продовольствием и бытовой химией. Для нас, школьников на летних каникулах ключевое изменение было в количестве ассортимента и кассами с лентой и кассиршей, сидящей за каждой из такой. До этого нужно было говорить условной «теть Люсе», мне вот это, это, а она уже сама брала нужный тебе товар и принимала деньги за него на кассе. После этой модернизации мы почти сразу начали воровать. Причем, изощренно и с издевками над сотрудниками магазина. Мы могли только, зайдя в «Магнит» прямо в моем доме на первом нежилом этаже (он открылся вместо супермаркета «Птица» с теть Люсями на кассе), взять по две дорогие жвачки «Mentos 3D», засунуть их в трусы, а потом перед продавцом на входе делать вид что мы засовываем в карманы шортов упаковки гречки и риса. Конечно нас проверяли и просили вывернуть карманы, но ничего не находили, а, чтобы найти нужно было уже снимать трусы. В один из летних дней, скорее всего в день будний мы с Лехой и Леней отправились в другой «Магнит», который буквально как неделю назад открыли напротив «технолога». (местный институт- БГТУ) У Лени с собой был рюкзак, который он никогда не сдавал в камеру хранения, но при этом его и никогда не просили открыть и показать содержимое, даже когда подозревали нас в краже. Скорее всего из-за Лениного ангельского личика с белыми волосами и субтильным телосложением- такой вот ребенок подземелья, только еще чистенький и хорошо одетый. Стратегия была следующая- мы идем в тот отдел магазина, где у продавца у входа и кассиров слепой угол, они точно не могут увидеть за стеллажами с продуктами украли мы что-то или нет. А мы уже после того как все что нам нужно в рюкзаке у «Личинки» (подпольная кличка Лени) шаримся еще по магазину и потом все вместе стоя на кассе втроем покупаем что-то несущественное и недорогое. В этот день при каждой ходке мы покупали глазированные сырки. Но самое удивительное- что нам «пришлось» украсть. Мы были здесь первый раз и когда прошли немного вглубь поняли, что слепая зона- зона с алкоголем. Супервайзеру того «Магнита»— пламенный привет от всех алкоголиков, кто захаживал туда до установки камер! Мы втроем скучковались возле края полки с алкоголем и стали нервно суетно принимать решение что брать.

— Давайте Джин-тоники возьмем, вон те в синей упаковке! — говорил Леха, озираясь вокруг.

— Лень, повернись спиной ко мне… — подхватил я и немного медленно расстегнул молнию его рюкзака.

— Блять, вы че гоните!? Нас с этой хуйней стопудово спалят, оно же торчит! — шепотом, срывающемся на вскрик взмолился Леонид.

Леха был непреклонен.

— Ну раз уж пришли, хули возможность упускать… Поваль, суй ему два Джин- тоника!

Я суетливо схватило две бутылки, стоящие на краю прилавка, засунул их Лене в рюкзак «Nike» и поспешно закрыл молнию.

Леонид даже сдержанно посмеялся и постарался сделать после разворота к нам максимально непричастное лицо.

— Ахах… Ебать вы гоните, они тяжелые… Точно спалят щас!

По-моему, деньги были тоже только у Лени, и мы долго ходили по всем отделам, прежде чем он остановился на молочном и взял два глазированных сырка. Когда подходила пора идти на кассу и расплачиваться я могу примерно описать физические ощущения в теле. Может что-то подобное даже описано где-то в судебной психиатрии. Учащается пульс, где-то в глубине грудины возникает чувство похожее на жжение, пересыхает во рту и руки с ногами плохо слушаются. Вот на это уходил основной навык, чтобы приноровится к кражам, пока тебя вот так «пидарасит» важно было сохранять внешнее спокойствие и не подать виду уже непосредственно на кассе, когда расплачиваешься. Со временем волнение конечно проходило, но похожие симптомы и ощущения лично у меня оставались всегда. Наверное, здесь как в той поговорке Брюса Ли: — «Я не боюсь того, кто ворует разными способами 10 тысяч часов, а того, кто ворует эти же 10 тысяч часов по одной схеме или методике…». В тот момент все мы трое были особенно напряжены, во-первых, мы никогда не воровали в магазинах алкоголь, а во-вторых никогда за один раз не воровали так много. Продавщица с выражением лица жующей коровы «пробила» нам два сырка, беспристрастно посмотрела на нас, быстро насыпала немного мелочи сдачи и промычала: — «Спасибо за покупку, приходите еще…». Не сомневайся- придем, еще так придем что ты охуеешь. Можно было честно заявить ей тогда, но мы не стали, всего несколько метров до выхода отделяли нас от халявного бухла в этот жаркий июньский день. Мы спокойно проходим мимо мужчины- продавца,