осень, приобретающая поздние очертания. Даже в городской черте редкие посадки деревьев казались произведением искусства сошедшего с картин Репина и Васнецова. Вот в такой обстановке мы весело завернули за дом свидетелей Иеговы (запрещенная в РФ организация) и почти сразу стали свидетелями «русского мира». Шприцы, упаковки от таблеток, пустые пузырьки из-под «боярышника» и «карвалола» (это уже станция конечная, поэтому полными они в таком месте быть не могли) «сиськи» (пластиковая бутылка объемом 1,5 литра) из-под пива и пустые бутылки водки. Но при всем этом, не смотря на то что сзади от тебя веруны, спереди гаражи, а по бокам автомобильная трасса и овраг, природа делает свое дело, и золотая осень прекрасно раскрашивает даже такой пейзаж. Мы нашли более-менее чистую полянку и начали пить, обусловившись как обычно по пять глотков. Если вино принято называть напитком любви, то это точно напиток смерти. Поэтому так договаривались, чтобы элементарно кого-то не стошнило во время распития, пока он еще не опьянел. Чтобы представить себе вкус читателю, который я надеюсь никогда подобного не пробовал, можно смешать прошлогодний бабкин компот с водкой в пропорции 3 к 1, а потом еще придать газации и приправить кофеином, так сказать, для укрепления сердечной мышцы у подрастающего поколения. При этом алкогольное опьянение от такого дивного напитка не похоже на алкогольное обычное! Ты просто дуреешь через определенное количество выпитого, тянет на приключение и активность с дополнением в виде социальной угрозы от тебя как от личности… Тем временем мы пьем, бутылка остывает до прохладной уличной температуры, мы пьянеем и веселеем, пить все легче, а вокруг губ остаются ярко-красные овалы из-за некачественного красителя… Мы активно фоткаемся на фоне оврага, дороги и дома сектантов, как обычно включаем музыку (на тот момент чаще всего русский рэп) и орем невпопад уже сильно захмелевшими голосами. «Леха, на сфоткай меня с этим пиздюком, иди ко мне Кукленыш!»-: обращаюсь я к своим товарищам. Леня тоненьким голосом оппонирует мне в ответ: — «Да пошел ты на хуй!» Он от такого дозняка единственное что мог сказать на мой неприкрытый подъеб. Леха фоткает, а потом говорит: — «А ну давай и меня на хуй! С бутылкой… И на фоне оврага!» Чуть позже мы с Лехой почти в унисон допиваем каждый свою бутылку, а Леня просто уже заливает через немогу: — «Пацаны, я не могу допить, допьете? Либо я вылью, я уже просто не могу, щас блевану…» Все это он говорит с лицом как у французского бульдога, которого обильно залили перцовым балончиком. В таком как у нас с Лехой виде от таких предложений не отказываются поэтому мы допиваем и бутылку за Леонидом Леонидовичем… Дальше- обрывки памяти, мы идем, шатаемся, падаем, с чего-то дико смеемся, каждый невпопад ставит свою любимую песню на кнопочном телефоне и пытается ее петь. Во многом, фотоаппарат помог нам на следующий день выстроить «дорогу памяти». Так мы от оврага двинули в сторону одного из самых крупных торговых центров в Белгороде- «Сити Моллу» или как мы его называли между собой- «ситику». Сначала мы с божьей помощью перешли 6-ти полосную дорогу без светофора, а дальше собрали на ботинки все собачье дерьмо, лежавшее за гаражами с граффити через которые мы направились. Парадокс любой пьянки на свежем воздухе состоит в обманчивом поведении организма, особенно в холодную погоду. И самое страшное, что нам на полпути в «ситик» показалось что мы протрезвели… Тогда скорее всего я заявил: — «Бля, Леха че за хуйня? Пока шли я уже протрезветь успел!» Он отвечает:

— «Никит, такая же хуйня! Давай в магаз зайдем, посмотрим, чего еще можно ебнуть!» И тут, по понятным причинам, память мне отказывает и я, собирая совсем уже мелкие частицы повествую вам далее. В каком-то подвальном магазине-полупивнухе мы обнаруживаем стакан водки «Зеленая марка» за 150 рублей! Нам хватает пожитков и даже остается на скромную закусь перед домом, затем Леха толи просит кого-то то ли вообще покупает сам, сделав голос погрубее (он часто такое практиковал в магазинах, где бывал первый раз и часто такое прокатывало). Еще мы взяли маленький яблочный сок объемом 0,2 литра, потому что мы даже в таком состоянии понимали, что без запивки заблюем случайный двор, в котором мы оказались в тот момент. Чернота, а потом кислое лицо Лехи и стакан, сдавленный рукой предается теперь мне. Я пью, сдерживаю рыгачку и скорее выхватываю у Лехи яблочный сок чтобы скорее запить. Леня в этот момент в полуживом состоянии сидит на лавочке, уронив голову на руки, упертые локтями в колени. Почем-то и любому «поплохевшему» и мне всегда хотелось занять такую позу, когда начинались «вертолеты» (сильное головокружение и тошнота из-за интоксикации алкоголем) Мы с горем пополам или если быть точным с Лехой на двоих допили стакан водки и пошли уже вновь захмелевшие более уверенным шагом в сторону «ситика», я кричал: — «Ебать, да мы уже и от водки не блюем! Вообще на все похуй, мне охуенно пацаны, я вас люблю!» Леха вторил: — «Мы за пиздюком даже бутыль допили, а еще и водки въебали!» Все это сильно не вяжущим языком, с оговорками, замедленно-мерзко (можете представить, как разговаривает ваш знакомый запойный алкоголик, у нас получалось примерно так же) Мы добрались, цель достигнута. Грязные, потные, с прилипшими к дерьму желтыми и красными листьями на подошвах ботинок. Помада, в виде поцелуя любви от напитка смерти, не застегнутые ширинки, по дороге как никак метили большие и малые деревца. И тут коварное тепло, я чувствую, что вертолеты настигают теперь и меня, говорю остальным:

— «Пацаны, вы как хотите, а я сортир, мне хуево…» Оба пошли за мной, а мое восприятие реальности тем временем все сильнее ухудшалось. В туалете больших торговиков зачастую есть часы пик не только по продажам, но и по посещению уборной! На память, там было кабинок десять и дернув поочередно почти каждую из ручек невпопад я в итоге ввалился в туалет для инвалидов. Он отличается от обычного тем что по площади раза в три больше. Я сначала поссал, потом сел на унитаз в известной позе, опустив голову на руки, упертые в колени. И тут я понял, что мне так плохо что я должен прилечь отдохнуть. Туалет, такой просторный и чистый из-за своей не шибко большой популярности позволял мне это сделать. Я лег и точно помню сквозь пьяный угар, что я распластался как морская звезда чтобы чувствовать максимально весь