– Так ты утверждаешь, что к этой бойне отношения не имеешь?

– Имею, мне бок прострелили. – Гуров достал свой «вальтер». – Если вы хотя бы в одном трупе обнаружите пулю, выпущенную из данного оружия, тогда поговорим о необходимости самообороны. А так и говорить не о чем.

– Одни бандиты бросились на других бандитов, и вы на месте, и группа захвата в кустах. Все само собой. – Драч раздраженно оттолкнул пистолет. – Отправляйся лечиться, у меня на тебя аллергия.

Гуров снова прилег на заднее сиденье и сказал:

– Останови-ка у палатки, купи лучшее виски.

– Сам дурак. – Станислав, не оборачиваясь, протянул бутылку и банан. – Вам стакан или обойдетесь?

Гуров выпил из горлышка, откашлялся.

– Заезжай в театр, скажи, чтобы нашли Марию, мол, у мужика насморк, нужна сиделка. Знаешь, Станислав, скажу честно, умирать неприятно.

– Я всегда знал, что ты умный.

Они заехали в театр, отправились на Никитский бульвар. Когда они подошли к двери, она открылась, на пороге стоял Орлов. Голос Марии доносился из гостиной:

– Сам ляжет или имеет возможность посидеть?

– Он имеет возможность. – Гуров хлопнул генерала по плечу, схватил левой рукой Марию, развернул, сказал грозно: – Ты со мной дошутишься! Выдеру!

Май – июнь 1997 года

Москва