Ньютон вытянул ноги, а руки сложил на своем обширном животе.

— Ясно… По-моему, вандализм — отвратительная вещь, а деревенские междоусобицы бывают поистине ужасными. Сложите все вместе, и выйдет настоящая мерзость, к тому же мерзость опасная. Кто-то может серьезно пострадать. — Он посмотрел на гостей. — Нужно обязательно сообщить обо всем в местную полицию. Понимаете — обо всем, а не только о растворителе, который вылили на машину ветеринара. Обо всем остальном тоже.

— Непременно прослежу за этим, — кивнул Маркби.

— Теперь что касается несчастного случая с бедняжкой Оливией. Об обстоятельствах ее падения я, разумеется, читал; они дали богатую пищу для местных сплетен, правда, Мойра? Проходит время, и о таких вещах, как правило, забывают. Внимание сплетников привлекают другие происшествия. Обычная кратковременная сенсация. Вряд ли у коронера возникли какие-то сомнения. У полиции наверняка не найдется оснований вновь открывать дело, а учитывая, как мало у них людей, сомневаюсь, чтобы предложение начать дополнительное расследование было встречено хорошо.

— Я пытался убедить в том же самом Уинн, — сказал Маркби. — Лично осмотрел треснувшую балясину. Мне не показалось, что дерево кто-то подпилил нарочно. Что же касается прошлого Оливии, здесь еще меньше оснований что-либо подозревать. Единственный человек, который много лет назад хорошо ее знал, — Лоренс Смитон, ее бывший деверь. В свое время он питал к ней сильную неприязнь; возможно, она сохранилась и по сей день, если, конечно, он еще питает к ней какие-то чувства. Насколько мне известно, ни на дознание, ни на похороны он из своей Камбрии не приехал.

— Да, не приехал, — подтвердила Мойра. — Иначе Мирей непременно позвонила бы мне и сообщила, что они будут в наших краях. Когда буду писать ей, непременно спрошу, если хотите, Алан.

Сэр Бэзил деликатно заметил:

— Алан, лично я не вижу никаких препятствий к тому, чтобы вы навели справки, так сказать, по собственной инициативе, неофициально, но заручившись согласием полиции. К сожалению, я уже на пенсии и не могу ни разрешать, ни запрещать ничего подобного. Зато я могу поговорить со своим преемником; уверен, он возражать не станет. Пока вы не наступите ни на чью больную мозоль — а я не сомневаюсь, что этого вы делать не станете, с вашим-то опытом.

— Поймите меня правильно, мне вовсе не хочется, чтобы меня втягивали во что-то, — заверил его Маркби. — Но Уинн явно разочаровалась во мне и заодно во всей полиции как таковой! Мне ничего не стоит расспросить местных жителей — неофициально, разумеется, задать несколько вопросов доктору Барнетту или подрядчику Кромби. Ну а кроме этого… даже не знаю, что еще я могу поделать.

— Скорее всего, Уинн как раз и хочет, чтобы ты навел справки у ее соседей, — вдруг сказала Мередит. — Видите ли, — объяснила она Ньютонам, — сама Уинн никого расспрашивать не может, потому что она там живет и ей неловко донимать расспросами местных жителей. С другой стороны, ни Алан, ни я никакой неловкости не испытываем.

От Маркби не укрылось это «ни я». Он смерил Мередит укоризненным взглядом.

— Очень печально, — задумчиво проговорила Мойра. — Придется тщательно подбирать слова, когда я буду писать Мирей. И все-таки прошло столько лет… Неужели Лоренс до сих пор так же пылко ненавидит бывшую невестку за какие-то ее прошлые грехи? Особенно теперь, после того как она умерла.

— Похоже, в деревне вы проведете интересный отпуск, — хихикнул сэр Бэзил.

— Ох, да вы еще всего не знаете, — оживился Маркби. — Мередит считает, что здесь проходят ведьминские шабаши!

— Истинная правда, — заявила Мойра Ньютон после того, как Мередит рассказала о своих открытиях, — что в Котсуолде до сих пор живы традиции ведовства. Следы старинных обрядов прослеживаются во многих местных топонимах. Сохранились письменные свидетельства того, что здесь еще совсем недавно, какое-нибудь поколение назад, было много ведьм. В документах зафиксированы необъяснимые события, любопытные видения, даже подозрительное убийство одной местной жительницы, которую считали ведьмой. Просто поразительно, до чего живучи подобные суеверия!

Сэр Бэзил фыркнул:

— По-моему, все это сплошная чушь! Нет, не хочу сказать, будто такие вещи не продолжаются и по сей день; я имею в виду так называемые ковены, то есть собрания психов, настроенных, так сказать, на одну волну. Они проводят странные обряды и так далее. Я несколько раз сталкивался с подобными делами, еще когда возглавлял полицию графства. Удивительно, сколько людей, в остальных отношениях вполне вменяемых, верят в подобную чушь! Разумеется, большую роль во всех их обрядах играет сексуальная составляющая.

Он нагнулся к Мередит:

— Моя дорогая, очень не советую вам вмешиваться в их дела. Мы больше не вешаем ведьм и не сжигаем их на кострах, и они вольны заниматься в своем кругу всем, что им угодно. Разумеется, при том условии, что они не нарушают законы! Необходимо убедиться, что они не вовлекают в свои секты несовершеннолетних. Хотя некоторые… м-м-м… их обряды для взрослых вполне допустимы — с их согласия, разумеется, — совершенно другое дело, если в них замешаны дети. Чаще всего подобная деятельность квалифицируется как развращение малолетних. Кроме того, необходимо следить и за использованием запрещенных препаратов. Ничто так не убеждает новичков в существовании параллельного мира, где властвуют темные силы, как отстранение от собственного тела с помощью наркотиков!

Мередит хихикнула.

— Ни Сейди, ни Мервина нельзя назвать хиппи! Оба они уже в возрасте, и, кстати, оба — вполне добропорядочные предприниматели. Они не выказывают никаких признаков любви к «волшебным грибочкам». По крайней мере, мне так не показалось. Правда, мне непонятно, как Сейди ухитряется сводить концы с концами, ведь ее магазинчик совсем не процветает!

— Возможно, у нее есть другой источник дохода, например пенсия, — заметила практичная Мойра. — Может быть, она получает пенсию за покойного мужа или еще какие-нибудь выплаты, связанные с его работой. Или, скажем, мистер Уоррен был застрахован, и после его смерти жена получила крупную сумму.

— Прошу вас! — взмолился Маркби. — Не подсказывайте ей дополнительных поводов для того, чтобы совать нос в чужие дела…

Сэр Бэзил откашлялся, привлекая к себе всеобщее внимание.

— Как я вам уже говорил, — сурово начал он, — без явных доказательств преступных намерений добиться запрета их деятельности очень трудно. Некоторые адепты, вроде вашей миссис Уоррен, могут заявить, что таковы их верования. Сейчас очень распространилась так называемая вика, или неоязыческая религия, основанная на почитании природы. Мне даже говорили, что викканство предлагают признать официально. У нас нет никаких оснований полагать, что ваша миссис Уоррен нарушает закон. Давайте смотреть правде в глаза: каким образом мы сумеем наложить запрет на ее деятельность? Черная магия, если она действительно ее практикует, в течение многих веков яростно и кровожадно преследовалась, но так и не была уничтожена. Кстати, ведьмы с колдунами — не единственные, кто неохотно рассказывают о своих ритуалах. Где провести границу между так называемыми древними языческими ритуалами и обрядами и тем, что в туристических справочниках именуют «интересной традицией»? В сельской глуши подобные традиции продолжают существовать по сей день. Всякие языческие праздники с танцами вокруг майского дерева, венки и маски с изображениями животных… в общем, все такое. В девяноста девяти случаях из ста те, кто принимают участие в таких праздниках, и сами не знают, зачем они это делают. Таков местный обычай, на этом все объяснения и заканчиваются. Многие находят такие обычаи очаровательными. С телевидения присылают съемочные группы, которые снимают шумное веселье, а потом сюжеты крутят в шестичасовых новостях.