В деревне для спортсменов отвели павильон с соломенной крышей, балкончиком на втором этаже и низеньким заборчиком из штакетника вокруг. В раздевалке хозяев поля к двери был пришпилен список игроков в порядке выхода на площадку:

Мелбери-холл – «Дорсетские джентльмены»,

суббота, 19 июня

1. Преп. Г. Пинкер

2. М-р С. Венаблз

3. М-р Э. Хаддок

4. М-р П. Бичинг

5. М-р Г. Ниблетт

6. Хоуд

7. Сэр Г. Хаквуд

8. Уилберфорс

9. Лиддл

10. Лорд Этрингем

11. М-р Р. Венаблз

Начало матча 2.15

Чай 4.15

Окончание 6.30

Кажется, я уже упоминал, что в крикете не мастак, но при виде этого списка что-то шевельнулось в душе; я встрепенулся, точно старый боевой конь при звуке трубы.

Другие игроки собирались постепенно, судя по оживленным разговорам основательно подбодрив себя едой и напитками. Фермер Ниблетт оказался классическим сельским молодцем, с загорелыми до черноты лицом, руками и шеей.

Сэр Генри просунул голову в дверь.

– Ну что, все здесь? Я выиграл жеребьевку, так что в первом иннинге мы отбиваем. Пинкер, Венаблз, готовьтесь! Я бы сказал, для победы нам нужно набрать двести очков, а лучше – двести двадцать.

На поле вразвалочку вышли «Дорсетские джентльмены». Зрелище было жутковатое. Парочка дюжих парней разминались, выполняя наклоны и размахивая руками, другие перебрасывались крикетными мячами, причем непринужденно ловили их одной рукой, как бы стремительно ни летел мяч. Наконец они заняли свои места на площадке, весело перекрикиваясь и ободряюще хлопая друг друга по плечам.

Позади павильона послышался глухой удар, скрежет металла по металлу и грохот бьющейся посуды – это приехала Джорджиана с чайными принадлежностями.

На поле вышли отбивающие – Г. Пинкер и С. Венаблз. Их встретили аплодисментами. Зрителей набралось не меньше сотни, включая всех обитателей Мелбери-холла, а также болельщиков команды «Дорсетские джентльмены» и просто любителей спорта из Мелбери и Кингстона.

Рядом со мной материализовался Дживс.

– Ну как, удалось сделать ставки? – спросил я.

– Да, благодарю вас, сэр. Букмекер был весьма любезен. Принял ставки на исход сегодняшнего матча в сочетании с дублем на заезды в Аскоте.

– А у Хаквуда финансов хватило, чтобы надеяться на ощутимый выигрыш?

– Безусловно, сэр. Он занял крупную сумму у мистера Венаблза-старшего.

– Так вы же говорили, что пенсия у чиновников из колоний совсем убогая?

– Насколько я понял, мистер Венаблз воспользовался средствами миссис Венаблз. Вчерашний день был отмечен бурным движением финансовых потоков. Некоторую сумму пришлось перевести из Лондона по телеграфу.

– Значит, динары поступают в сосисочной упаковке?

– Можно и так выразиться, сэр, хотя в данном случае упаковка обеспечивает как раз начинку, а вклад сэра Генри – всего лишь наружная оболочка.

– И много поставил старый мошенник?

– Боюсь, я не вправе разглашать сумму, сэр, однако в случае выигрыша сэр Генри, несомненно, сможет надолго обезопасить себя от поползновений частной школы.

– Горячий парень Хикори, Дживс!

– Прекрасная формулировка, сэр, и весьма подходит к случаю.

– Попробуешь – пар из ушей!

– Будем надеяться на это, сэр.

Тем временем сражение на поле началось.

– Послушайте, Дживс! – спохватился я. – А что, если лошадки не прискачут первыми? Или мы здесь продуем? Я бы сказал, это более чем вероятно. Чтобы ставки выиграли, нужно выполнить все три условия?

– Да, сэр. Двух побед недостаточно. Все или ничего.

– А если мы проиграем, как тогда сэр Генри расплатится со стариканом Вишну?

– Я и сам задал сэру Генри тот же вопрос, но он не желает даже думать о подобном исходе. Незыблемо верит в мое знание лошадей и так же твердо уверен, что способен привести свою команду к победе.

Я посмотрел на поле, и мне стало нехорошо. Боулер «Дорсетских джентльменов» уже высился на старте, а с нашей стороны пригнулся перед воротцами Венаблз-старший с битой в руке. Понятия не имею, кто такой Виктор Трампер, но если только он не подвязывал пузо пестрым шнурком и не махал битой, словно пожилая леди, отгоняющая осу, его сходство с Сидни Венаблзом крайне сомнительно. Сдается, правитель Хайдарабада просто польстил окружному судье.

На другом конце поля, где укоренился Растяпа, дело шло веселее. Ноги Пинкера не отрывались от земли, зато бита звучно шмякнула по мячу, отправив его в густую траву. Боулер, подбоченившись, бросал на него совсем не христианские взгляды, но Растяпа повернул к нему другую щеку, и следующий отбитый им мяч улетел в толпу деревенских мальчишек у дальнего края поля.

– Хороший удар, Пинкер! – крикнул сэр Генри.

Я уселся в шезлонг и раскрыл «Тайну дома с фронтоном». Мое любительское расследование было прервано громовым ревом со стороны поля: Вишну Венаблза удалили с площадки. Перст судьбы принадлежал рослому арбитру, в котором я узнал владельца таверны «Заяц и гончие».

На поле вышел Эсмонд Хаддок. Проходя мимо окружного судьи, он промолвил тому слово утешения. Если раньше куртку Эсмонда я назвал кричащей, то рядом с кепи, которое он выбрал для сегодняшнего матча, разноцветная одежда Иосифа[36]показалась бы серой, как армейское одеяло. «Дорсетские джентльмены» встретили появление этого головного убора шутками и прибаутками, и первый же мяч явно метил сбить его, подцепив за козырек.

– Привет, Уилберфорс! – произнес у меня над ухом дружеский голос, и в соседний шезлонг опустилось облако ситца в цветочек и темных волнистых кудрей. – Как дела, матч интересный?

– Довольно-таки, – ответил я. – А как с чайными принадлежностями, все в порядке?

– Ну да, а что?

– Просто я слышал, как ты подъехала…

– А-а. Понимаешь, кто-то из этих дорсетских джентльменов так по-дурацки поставил свою машину…

– И ты ее слегка подвинула.

– Не нарочно.

Я не хотел очередной гамлетовской паузы и потому выдал следующую реплику:

– Ты сегодня вроде бодрее.

– Да. Сама не знаю, что вчера на меня нашло. Хотела извиниться – надеюсь, я тебя не очень смутила. Прости, пожалуйста.

– Ничего страшного. Жаль, что я ничем не смог помочь. Просто не хотел путаться под ногами.