Зачем такие отношения, когда будто в тебе кактус царапает нутро. Не должен в душе быть кактус. Пусть цветут фиалки.

Настя ушла в приподнятом настроении, задумчивая Света не сразу в кровать отдыхать, наблюдала из окна за не милой игрой крупногомужика с маленькой собачкой.

Я сама виновата, превратив себя в шавку. На мне нет намордника, зато ошейник есть. И отметины на запястье разок пробовала резаться, не помогло. Клиентам врала: отметины от внебрачных игр. Казалось — вот она моя остановка прямо в канализационный открытый люк.

Я позволила к себе так относиться, как тот, хозяин схвативший за загривок непослушную игривую собачку.

Я, наверное, это всё заслужила. Сложно смотреть на мужчин доверчиво или хотя бы дружелюбно. И не будет нормальных отношений пока я считаю себя сукой, а их вонючими кобелями. Против животных ничего плохо не имею.

Не позволять себя обижать всяким мудакам — это в моих силах, как ранее советовала Насте. Я свой крест вынесла, больше не надо. Свою вину вполне оплатила. Ниодно наказание не длится вечность, у всего есть свой срок! Хватит себя наказывать и корить. Теперь вполне можно жить спокойно. И надеяться, что всё наладиться. Стоит только себя простить. Принять свою искалеченную душу. Вылечить то, что возможно. Дать себе шанс.

Даже девчонки смогли меня принять!

…

В прощеное воскресенье Света осталась одна в просторной палате из пациенток, разбежавшихся по своим делам к родным. А родные Светланы это девчонки, затеявшие спор.

— Прости, прости. А потом опять делать пакости и спустя год опять извинятся. Не понимаю смысл всего этого. Я за искренность!

— Не будь такой категоричной, Катя. Прими как шутку, — закатила глаза Лика.

— Как шутку? Эта же традиции и устои и отнестись как к шутке? Вы здоровы? Ирония, там, где она не должна быть. Раньше монахи в этот день просили прощение и расходились по одному в пустыне и многие из них не возвращались, погибая там среди песков.

— Да, да ты умная, — сдается Лика. — Лучше не гадить, что бы потом…прости, Света, — добавляет тише.

— Девочки хватит! Да простила я тебя, всё равно бы узнали. Зато теперь мне нечего от вас скрывать, — резюмирует Света, поедая зефирки, наконец-то можно есть что хочется.

— С твоим характером только в армию: всех построишь, — смеется Настя, не выпуская телефон из рук.

— Ага, в израильскую.

— Чем тебе наша не угодила? — опять Лика.

— Да шучу я, куда я от вас и от Темочки, — лицо Кати сияет при мысли о любимом мужчине

— На свадьбу не забудьте позвать.

— Насть, ты там кому письма строчишь? — заботливо Света, облизывая пальцы.

— Свет, помнишь, я пьяная пришла домой? Так вот: один ублюдок меня довел до истерики — это вы все помните, — девочки кивают. — Я общаюсь с парнем барменом, я тогда забрала у него алкашку, не расплатившись, тут встретились случайно в Вояже и вот общаемся просто.

— Ага просто общаемся и лыбишься… как влюбленная.

— Я не влюблена в него, он просто забавный, — оправдывается Настя, нехотя закрывая Вк. — Не смотрите на меня так, будто я собираюсь опять вляпаться!!

— Мы на это надеемся, — хором девчонки.

…

— А вдруг я ему не понравлюсь? — Настя маялась у зеркала, меняя третье платье. На улице жаркий май. После пары месяцев переписки «с тем барменом» пара решила выйти на реальный уровень.

— Вот дожили ты реально хочешь нравится! — заохала Катя, поглаживая живот с первенцем.

— Нет. Я ему не понравлюсь!! — обреченно присела на пуфик. — Он такой красивый, сильный уверенный, целеустремленный. У него столько занятий, увлечений, на все руки мастер и умный. Зачем ему я?!!

- На фотках так нравишься, а ты не чуть от фоток не отличаешься. Так что не хныкай и вперед в горячий цветущий май, — Света готова вытолкнуть подругу под солнце, надоело наблюдать, как Настя все свободное от работы время пропадала пальцами в сенсорном устройстве.

— Вот надевай вот это платье с вишенками и дуй на свидание, пока я убила тебя своими руками. Меня сейчас вырвет, девочки! Дранный токсикоз!

Эпилог

Беременность Кати смягчит нрав девушки, и родив она почувствует себя полноценным человеком. Встретится с кровной матерью случайно в парке на прогулке.

— Катя, — девушка с коляской услышала тихий голос за спиной. Обернулась.

Да она узнала ее. Очень похожи, как копии — одна черно-белая, а другая в цветном варианте. Внешнее сходство не делает людей роднее. Они чужие, от слова абсолютно, чужие люди. Две красивых и высоких женщины, между ними серая коляска со спокойно спящим малышом.

Как назвать женщину, родившую тебя?! Мама? Нет. Она перестала ей быть, бросив осенью у ворот интерната. Спросить: почему бросила? Не имеет значения — так решила Катя — не нужны ей оправдания. Так случилось, значит случилось.

Катя для своего ребенка будет матерью и для Артема она царица не Всея Руси. А царица его сердца.

А эта женщина просто клон. Пусть уходит, уезжает снова на поезде в свою семью. У нее есть дочка теперь уже от своего мужа. Но на душе дико: ее первенец вырос, осенняя дочка красавица с дивной осанкой и очень серьезным взором и у нее есть ребенок (значит стала бабушкой) и он при ней. Слава богу у нее все хорошо. Неизвестная женщина ехала в поезде, держа руки на животе, и только у судьбы продолжала просить прощения, дочка не простит.

А Катя долго гуляла с коляской по парку. Опомнившись, когда малыш заплакал — простудит же самое сокровенное и помчалась домой. Муж Артем уже дома. Катя молча уложила спать сынишку, проверила температурку, потрогала крошечные ножки и ручки.

И встала у окна, приоткрыв шторы. Начать курить самое то. Мотнула головой — дурные мысли вон!

— Кать, ты любовника высматриваешь? — Артем чувствовал свою женщину. Не ответила.

Оборвать бы шторы. А шторы здесь при чем? Потом самой лазить по стремянке вешать их обратно. Артем устроил их пристанище в доме с высокими потолками, что даже Кате проходилось подпрыгивать, чтобы снимать гирлянды новогодние или пользоваться всякий раз стремянкой. Зато в этом доме Екатерина не ощущала себя дылдой. Чувствовала себя дома! Это пока ипотечное жилье — Артем убьется, добьется, чтобы эти квадраты стали их навсегда. После развода со зрелой женой его же родители сначала осерчали на сына за его выбор простушки, смирились только после рождения внука.

— Что случилось в нашем царстве?

Катя рассказала ему все. Ее слезы Артем перебьет любовными ласками.

…

Глядя на малыша Кати Света умилялась и хотела себе такое маленькое чудо, а по возращению в пустой дом, смотрела на свои вещи: у нее скопились всякие примбасиски. Сама Света любила копаться в маминых вещах: столько же всего интересного, яркого. Помадки, косметичка. Вот бы вырасти поскорее!!!! И тогда она будет самой взрослой и красивой. Вот Света взрослая и красивая.