Вылетает из бара. Но не одна оказывается на улице:

— Ты че такая несговорчивая. Твой брат хотел меня с тобой познакомить, но мы ведь и сами можем познакомиться, так? — незнакомец приближается.

— Не подходи ко мне? — визжит.

— Вы чего тут орете? Девушка, к вам пристают? — выходит парень из бара.

— Никто к ней не пристает, брат. Это дЭвушка моя.

— Я не твоя дЭвушка! — передразнивает.

Нерусский не понимает или слишком пьян и пытается обнять ее!

— Да оставьте вы меня в покое, — не сдерживается кричит Настя.

— Да кому ты нужна?! Ненормальная!! Ну и друг познакомил, бл*ть!

— Правильно, я ебанутая. И друг твой ублюдок и не брат он мне! Я ненавижу его!

— Ок, ухожу, — нерусский поднимает руки будто сдается и возвращается в бар.

— А тебе чего? Ты кто? Тоже от Сани — секс по дружбе предложить хочешь? — еще секунду она готова вырвать кадык кому угодно, но не позволит издеваться над собой.

— Девушка, успокойтесь, я бармен. Может вам коктейль или такси вызвать? — парень пытается не навредить, он говорил себе уже не связываться с психопатками. Пьяными. Эта трезвая, но взвинчиная. Он учился на психолога. Барменом работает — своя денюшка всегда нужна. Конечно историй тут понаберешься. Для дипломной хватило бы точно, но учебу бросил.

— Можно водки? У меня на карте есть деньги, я переведу.

— Пойдем, угощу.

— Я тебя сама угощу! Диктуй номер телефона! — обычно спокойная Настя не кричит, это второй раз в жизни когда она плевала на все правила. К черту все!!

— Зачем? — парень опешил.

— Буду ночами тебе письма строчить я ведь ебанутая. Разве не слышал? Деньги за водку. Сколько?

— Пойдем во внутрь, налью.

— Неси сюда. Я туда не вернусь не за что!! — Настя вертит головой и по щекам побежали дорожки слез.

— Я сейчас, — по-хорошему надо просто свалить за свое рабочее место, а девчонка?

И возвращается прямо с бутылкой водки и бокалом.

— Налей, пожалуйста, у меня руки дрожат.

И бармен наливает прямо на улице. Позабыв о работе и клиентах. Он просто наблюдает впрочем он всю жизнь за кем то наблюдает, а тут невольно стал участников драмы. Парень не хотел отпускать девушку. Настя выпивает два бокала залпом, закашливается. Бармен легонько бьет ее по спине, потом просто гладит.

Из бара выходит возлюбленный с компанией покурить.

— Оооо. Сестрица моя!

— Да пошел ты. Урод! Больше никогда не хочу видеть и знать тебя! — говорит четко и с ненавистью, выхватывает бутылку и запинаясь бежит прочь. Слышит за спиной гогот. Потеряв по дороге и шапку и шарф.

Бармен вернулся к работе, наблюдая за веселой компанией. Как «братец» перещупал бедра всех девиц. Как шептал на ушки, выискивая новую дурочку.

Бармен волновался за незнакомку, а не заплаченную потерянную бутылку. Вглядывался в темноту — видел кружева снежинок. Она за две порции окосела, а что с ней сделает содержимое бутылки? Он хотел бы узнать ее, утешить, но ее унесло словно цунами. Толи была девочка толи нет. Лишь бы не замерзла и не попала под машину.

А Настя распоясалась, бежала, шагала, домой, согреваясь водкой и рыдала. Познакомилась в клубе (не помнит как там оказалась) с компанией, поехали на квартиру. В голове плывет, тошнит, хочется домой. Память подводит.

Громко хохочет, плачет. Темнота. Настя не хочет чтоб ее раздевали, трогали — разбивает свою драгоценную бутылку и угрожает — парень чувствует явную угрозу и в жопу такую ненормальную.

— Проваливай. Охриневшая шизичка! — выталкивает ее и выбрасывает курточку.

— Сам не болен, нормальным остался в этом мире? — орет в дверь, нагибается за курткой, голова кружиться. Главное только не упасть.

По инерции спускается по ступенькам. Столько же их тут. Шаг вниз, два. Двадцать три. Тридцать.

Не падает чудом на ступеньках, зато на улице пару раз прямо на дороге, потом мягко осела в сугробе — может так и остаться, стать статуей? У статуи нету фуя и сердца нету. Ничего нету. Только черное небо и холод. Холод? Надо вставать.

В ту ночь Настя подошла к пропасти. Еще шаг и всё. И как капризная дитя балансировала на границе своей могилы. Шла прямо по дороге, не трамваи же, объедут да? Один лихач чуть не раздавил, визжа тормозами притормозил в сугроб, выскочил из машины орал матом, толкнул Настю — упала, опять заплакала. Водитель ругаясь, развернулся и уехал, оставил ее одну.

Хотелось умереть. И спать.

Вроде никого не порезала, только у самой рука в крови, впрочем боли не чувствует, значит близка к статуи…

Повезло, оказалась в центре. Доковыляла до Светиной квартиры. Вот и пристанище для бедолаг! В лифте вырвало, да простит Светочка!

— Не ругайся, я уже большая, — с дебильной улыбкой рухнула на пороге.

Светлана сначала охренела, явно не ожидала подобного от тихой миролюбивой девочки. Раздела, утащила в ванну. Растирала грудь, лицо и руки. И еще неделю выхаживала. Алгогольная интоксикация, плюс обморожение в легкой стадии.

— Светочкаааа, ну почему он такой гандон? Почему??? — рыдала Настя.

— Плач, девочка. И дыши.

Настя исходилась рвотой и на следующий день. Светлана вызвала врача, Настя получила уколы в худенькую руку. Теперь к особенной внешности добавили острые углы и круги под глазами.

Страшная ночь прошла — Настя продолжала таскаться к любимому ублюдку.

Одержимость любовью

Просыпаясь утром мы точно не знаем, чем закончиться день. Возможно это и вовсе финал, приехали.

Просыпаясь, мы все понимаем.

Не хотим признавать: гаденькие вести приносят люди с красивыми лицами и милой улыбкой.

— Я тут видео одно получил, — вещает трубка после рабочего дня. Настя не могла на работе поговорить, хотя видела пропущенные.

— Какое? — Настя еще не понимает, чувствует неладное, в горле пересохло, ладошки вспотели.

— Тебя не видно, а я знаю что это ты, красивая…

И тут Настя понимает и сбрасывает знакомый номер, прячет лихорадочно телефон в карман черного рюкзачка.

Он же говорил, что это видео только для него! На память! Потом после ее истерики — уверял, что удалил! Обманул еще раз. И так постоянно. Как она могла ему доверять?

На видео она занимается сексом с ним. Без лица, только тело. Настю затрясло от знания, что на видео она! И что теперь хочет звонивший? Набрать его снова спросить!? Заблокировать телефон и спрятаться? Настя по природе трусиха.

И что она может дать? Денег нет. Себя?

Зачем он так?!