— Хорошее мясцо! — хрюкнул он, демонстрируя полный гнилых зубов рот.

Эван наблюдал ее реакцию. Он видел, как ее глаза блеснули ненавистью, но она лишь натянуто улыбнулась и пошла дальше.

Он сел в машину и стал ждать, глядя на циферблат часов на приборной доске. Время медленно ползло к полуночи.

Когда Кейли, наконец, вышла из дверей столовой, на улице уже здорово похолодало. Она намеревалась уйти ровно в полночь, но хозяин закусочной снова использовал старый трюк и заставил проработать на час дольше. Она надела пальто и собиралась уйти, когда босс окликнул ее.

— В чем дело? — крикнул он. — Тебя не ждет дома ребенок или мужик, так что не скули и поработай еще.

Однажды Кейли произнесла слово «сверхурочные», и он просто рассмеялся ей в лицо.

Придя на сорок минут позже, Сельма, ее ночная сменщица, сразу же закрылась в подсобке с боссом, а через несколько минут вышла с растрепанными волосами и расстегнутой блузкой. Кейли уже привыкла включать радио, чтобы заглушать производимые ими звуки.

Хлопнув дверью, Кейли облегченно вздохнула.

— Ненавижу это место, — тихо сказала она.

Этот ритуал она совершала каждый день, и он был единственным подтверждением того, что это место еще не сожрало ее.

Кейли накинула потертое пальто на плечи и долго возилась с молнией. Чертова вещь была куплена по дешевке и никогда не застегивалась с первого раза, застревая на полпути.

Кейли выругалась, и именно в этот момент боковым зрением уловила движение какой-то тени у одной из машин и потянулась к сумочке, чтобы достать из нее газовый баллончик. Ей не понравился схвативший ее за задницу мужик, и если он хочет какого-то продолжения, то получит в морду струю перечного газа. Уже не в первый раз Кейли оставляла нападавших на нее насильников визжащими, как свиньи, и хватающимися за лицо.

Когда Эван Треборн вышел из тени, она замерла на месте, не веря своим глаза. Она узнала его сразу же, несмотря на небритость и серьезный взгляд. Ему шла его взрослость, хотя в ней все равно было что-то мальчишеское.

— Эван? — выдавила она из себя. Он дружески улыбнулся.

— Привет, Кейли.

Затем она сделала нечто, чего не делала давным-давно: искренне улыбнулась. Эван шагнул ей навстречу, и они обнялись.

Эван первым отпустил ее и внимательно на нее посмотрел. Она выглядела уставшей и пахла дешевым табаком и жирной едой, но он по-прежнему был ею очарован.

— Боже, Эван! Вот уж не думала, что когда-нибудь увижу тебя снова, — сказала она. — Как ты?

Он пожал плечами.

— Да я такой же, как и был.

— Нет уж, Эван, — засмеялась она. — Прошло столько времени. Рассказывай.

— Ну, я теперь учусь в колледже, и, в общем-то, кажется, все нормально. Мама в порядке…

Кейли бросила взгляд через плечо. За ними в окно наблюдала Сельма. Кейли кивнула Эвану, и они пошли по дороге в сторону города.

— Это здорово, — сказала она, не зная, что добавить. Ее голова все еще шла кругом от внезапного появления Эвана. Вытащив пачку сигарет, она предложила ему одну. — Куришь?

— Не-а. Не прикасался к этой дряни с детства.

Кейли прикурила сигарету и глубоко затянулась, наслаждаясь.

— Я сто раз уже бросала. Так и не получилось.

Они шли по дороге в поисках места, где можно было бы посидеть и продолжить разговор.

— Ну, — спросил Эван. — И как поживает Томми?

Она сделала еще одну глубокую затяжку, затем выплюнула дым, будто избавлялась от чего-то плохого внутри себя.

— Его продержали в спецшколе несколько лет после… ну, после того, что было. Сейчас он работает на автомойке Дейла в городе.

Кейли пожала плечами.

— Кажется, ему это нравится. Целыми днями можно вышибать дерьмо из бамперов.

Эван кивнул и внимательно посмотрел на нее, прежде чем задать ей следующий вопрос, несмотря на то, что он уже знал ответ.

— А ты? Все еще живешь с отцом? Ее глаз едва заметно дернулся.

— Нет, — голос был ровным. — Я стала жить отдельно еще в пятнадцать.

— Ого! — он не мог скрыть удивления. — Для этого нужна смелость.

Она покачала головой и усмехнулась.

— Да нет, если ты, конечно, помнишь моего папашу…

— Так почему же ты не поехала к матери во Флориду? Она ведь живет в Орландо, не так ли?

Кейли покачала головой с явным сожалением.

— Нет. У нее там новая семья, и для меня не нашлось места. Она сказала, что мне надо было переехать к ней, когда я была маленькой, а сейчас…

Помолчав, она добавила:

— Да какая разница.

Шагов десять они прошли молча. Потом она решила заговорить снова, отогнав невеселые мысли:

— Ну а ты-то зачем вернулся в это мрачное место?

— Вообще-то, Кейли, я приехал сюда, чтобы поговорить с тобой.

Внезапно сердце Кейли, помимо ее воли, наполнилось детской радостью. Ее лицо просветлело.

— Со мной? Да ты шутишь! О чем?

— Это очень странная тема. Помнишь, когда мне было семь лет, у меня были отключки?

Она кивнула.

— Конечно. Они с тобой еще случаются?

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, это не совсем так. Просто некоторые из моих блокированных воспоминаний начинают возвращаться, и я хотел поговорить с тобой об одном из них особо, — он вздохнул. — Ты мне очень поможешь.

Кейли немного смутило направление, которое принимал их разговор. Она не знала, к чему именно вел Эван.

— Ладно, давай. Я попытаюсь вспомнить. Спрашивай.

Он продолжал:

— Ты помнишь, когда мы были совсем маленькими и нам было по семь… У твоего отца была видеокамера, и он снимал кино в подвале… Это был Робин Гуд или что-то вроде того?

Теплота в глазах Кейли исчезла, как тухнет свеча под дуновением ветра.

— Что именно ты хочешь узнать?

Ее голос был ломким и холодным, как лед. Эван попытался сформулировать вопрос как-нибудь по-другому, но с языка слетали только неуклюжие и бестактные слова.

— Просто… Так он… — он замялся. — Что произошло там, в подвале?

— Это было очень давно, — сказала она. — Я была ребенком.

— Я знаю, но… — Эван осекся, заметив холодный взгляд Кейли.

— Так ты приехал лишь для этого? — разозлилась она. — Спросить меня о дурацком Робин Гуде? — Ощущение счастья оттого, что она снова его увидела, испарилось, и ее сердце снова оделось в привычную броню.