— Наши аналитики так же считают. Поэтому план пришлось немного переделать. Так сказать, упростить для большей эффективности.

— Теперь главное — чтобы «Аграба» пришла в пункт назначения, — задумчиво произнес директор Внешней разведки. — Сейчас необходимо сохранить в тайне тот факт, что архив «Джаамата» перехвачен госбезопасностью. В противном случае яхта просто сменит курс на Триполи, и тогда все наши усилия будут тщетными. Вы уже начали разработку диверсантов?

— Пока в разработку взяты наиболее опасные группы. Каждое задержание серьезно залегендировано, здесь осечки быть не может, — признался глава госбезопасности. Директор СВР понимающе кивнул, контрразведчикам приходилось «изымать из обращения» террористов, наиболее близко подобравшихся к стратегическим объектам. В таком положении любой риск был не оправдан, случись подобное, никто не будет выяснять, почему ФСБ прошляпила, имея на руках картотеку террористической организации.

— Для задуманной акции не маловата ли команда? — поинтересовался руководитель разведки.

— Я тоже так подумал, — понижая голос, ответил директор ФСБ. — Завтра в Буктар вылетает напарник Христофорова…

Утром к яхте «Аграба» подъехал грузовой микроавтобус темно-синего цвета с белой эмблемой супермаркета на бортах. Из машины выпрыгнули два низкорослых, но широкоплечих грузчика в рабочих комбинезонах цвета микроавтобуса и, открыв кузов, стали сноровисто выгружать ящики с консервами, галетами и другими продуктами.

Али, в отсутствие полковника командовавший разгрузкой, запретил туркам подниматься на борт судна. Поэтому ящики укладывали на пирсе, а на яхту их погружали члены команды.

Виктор Савченко носил ящики, укладывая их ровными рядами на стеллажах, после помогал подъехавшему водовозу заполнить питьевой водой корабельный бак. Последним из «гостей» был топливозаправщик. Виктор и Мустафа вытащили на палубу толстый гофрированный шланг, конец которого был запущен в горловину топливного танка.

Новый член экипажа парусника трудился наравне со всеми, не больше, но и не меньше остальных. Правда, работа ему доставалась самая грязная, но Виктор на такие мелочи не обращал внимания. Он увидел Христофорова и теперь знал — свои его не бросили, это главное.

Виктор был твердо уверен: что бы ни случилось, он все выдержит, потому что он морпех, потому что он не один. За ним его огромная страна — Россия…

Яхта была доверху загружена провиантом, заправлена под завязку водой и горючим. Парусник был готов к длительному плаванию.

После обеда на борт поднялся Махмуд Аббас Аль Фарук, в руке полковник держал тонкий кейс из крокодиловой кожи. Он стремительно поднялся по трапу, не менее стремительно пересек палубу и исчез во внутренних помещениях яхты.

Через минуту на палубу выскочил Али, отдав короткую команду на арабском языке, ливиец молнией взлетел на капитанский мостик и встал у штурвала. Тем временем Мустафа отвязал от чугунных кнехтов швартовочные концы, после чего вдвоем с Ясером затянули на палубу трап. Двигатель яхты заработал равномерным рокотом. Белоснежная яхта, оторвавшись от швартовочной стенки пирса, медленно двинулась вперед, оставляя за кормой пенистый след.

Виктор стоял, опираясь на фальшборт, перед его глазами проплывали величавые строения портовых сооружений, гигантские краны. Но в основном впечатляли суда, много торговых судов различных размеров и окрасок под разными флагами. Одни выгружали, другие загружали, суетились докеры, грозно рычали грузовики, сновали автопогрузчики. Но больше всего Виктору понравились те суда, что величаво замерли на рейде, в ожидании своей очереди подхода к пирсу.

«Аграба» обогнула огромный остроносый контейнеровоз и, набирая ход, вырвалась за пределы портовой акватории.

— Иди сюда.

Неожиданный возглас оторвал Савченко от созерцания морских пейзажей. Он нехотя обернулся и увидел, как ему призывно машет рукой стоящий у штурвала Али.

Виктор быстро взобрался по лестнице на капитанский мостик, встал родом с ливийцем.

— На яхте каждый человек — моряк, — поучительно заговорил Али, глядя с презрением на бывшего морпеха. — Каждый моряк должен уметь управлять судном. — Ливиец вперил в глаза Виктора свои сатанинские черные бельма и добавил: — Ты — не исключение. Плаванье нам предстоит дальнее, за это время я из тебя сделаю настоящего моряка. Понял?

— Понял.

— А теперь иди в кубрик и ложись спать. Обучение начнем с трудного урока, ночного плавания.

Али отвернулся, пристально вглядываясь в морскую даль. Виктор направился в кубрик. Раздевшись, он рухнул на свою койку и прикрыл глаза.

Меньше чем через минуту Савченко уже спал, и ему снова снилась война.

В подвале полуразрушенного дома было сыро, остро пахло плесенью и дымом. Под ногами перекатывались автоматные гильзы. Сквозь пролом в стене Грозный, некогда живописный город, теперь выглядел как на экране допотопного черно-белого телевизора, местами встречался недавно выпавший снег, но и он не белый, а грязный, вытоптанный, изгаженный.

Городские улицы пустынны, издалека доносится гул канонады. Повторный штурм Грозного проводился совсем по-другому.

Танки, самоходные орудия и БМП в город не вошли, остановившись на безопасном расстоянии, они своим огнем прикрывали наступление штурмовых групп. Подразделения ОМОНа, СОБРа, разведчиков внутренних войск и Министерства обороны входили в город, прочесывая дома, подвалы, чердаки, натыкаясь на сопротивление сепаратистов, штурмовики, не вступая в бой, отходили, а опорный пункт обрабатывали тяжелая артиллерия и авиация. Затем шла зачистка, и штурмовые подразделения двигались дальше. Едва на город опускались сумерки, федеральные войска отходили назад, в свое расположение, чтобы с утра начать все сначала.

Усиленная группа Федорова действовала на юго-восточном направлении, им оставалось три квартала до центра, когда движение штурмовиков остановил снайпер. Трое были ранены, один убит. Дядя Федор отправил раненых в тыл, а с остальными занял полуразрушенный дом. Двигаться вперед не получалось, снайпер не давал головы поднять. Наводить артиллерию не имело смысла, где засел стрелок, было неизвестно, поэтому следовало разнести в пыль десяток домов. Сержант по рации связался со штабом и вызвал контрснайперскую группу. Обещали прислать…

Сменившись с поста, Савченко спустился в подвал, где Федоров устроил нечто вроде штаба. Сидя на расстеленном спальнике, сержант варил на самодельной спиртовке чай. Рядом с ним примостился Клинтон, радист.

Виктор прошелся по просторному помещению под-вала, на дальней глухой стене кто-то люминесцентной краской написал: «Мы вернулись, чтобы карать». И подпись: «Питерский ОМОН». Милиционеры побывали тут раньше разведчиков, судя по разбросанным по подвалу окровавленным обрывкам бинта, им тоже здесь пришлось несладко. Савченко оглядел подвал, нагнувшись, поднял с глинобитного пола блестящий кусок антрацита и приписал углем: «А мы поможем. Морская пехота. Северный флот».