«Учитывая факт сбора средств для повстанческого движения в Чечне, есть смысл вступить в переговоры со Сказочником о покупке архива «Джаамат», не привлекая особого внимания к переговорам. Тем не менее действия необходимо форсировать».

Изучив подробно шифрограмму, полковник Махмуд Аббас Аль Фарук задумался. Выход найден, теперь необходимо действовать. Но действовать так, чтобы не привлечь излишнего внимания. Взяв со стола большую настольную зажигалку, полковник поджег листы с распечатанной шифровкой. Внимательно наблюдая, как языки пламени пожирают бумагу, полковник размышлял над ситуацией. В общем-то, она была ясна, направление изучено, разрешение на действие было получено, оставался один небольшой нюанс.

В данный момент мысли Аббаса были целиком и полностью заняты бывшим «морским найденышем», русским телохранителем. Полковник пытался просчитать, нужен ли ему этот человек, или, может, стоит приказать Мустафе и Ясеру придушить его, а потом — камень на шею и в воды Босфора.

«От балласта нужно избавляться, пока плечи не натер, — так учили Махмуда в военном училище, потом он эту мудрость не один раз проверил на собственном опыте во время долгой службы. Оставалось только определиться, является Виктор балластом или нет. Пятьдесят миллионов — такие деньги, от которых не откажется ни один национально-освободительный фронт. За эти деньги они маму родную продадут, не то что законспирированную террористическую сеть», — продолжал размышлять ливиец. В глубине души он надеялся на то, что отдаст не всю сумму, а будет торговаться — за полцены или хотя бы за две трети. Остаток можно было бы использовать как резерв, на всякий непредвиденный случай. А впоследствии, что не будет использовано, вернуть руководству. Это поднимет его престиж в глазах командования и, соответственно, откроет путь к лестнице, ведущей на верх служебного роста. «Виктора, пожалуй, устранять еще рано. Архив вред ли находится при Сказочнике, значит, все же придется отправляться в Россию, и там он окажется как нельзя кстати. А что потом, будет видно…»

Бумага догорела, полковник растер пепел в черный порошок, который ссыпал в урну для мусора. Поднявшись из-за стола, Махмуд Аббас подошел к двери и, приоткрыв ее, крикнул:

— Али, зайди ко мне.

Старший боевик появился почти сразу и, войдя в капитанскую рубку, молча встал у двери.

— Завтра с утра закупишь продукты и зальешь топливные баки горючим. Во второй половине дня мы уходим в плаванье, — глядя в иллюминатор, негромко приказал полковник.

— Возвращаемся домой? — В темных глазах Али появился счастливый блеск. Ему уже до чертиков надоела яхта и морские «круизы» с риском для жизни.

— Нет, — покачал головой Махмуд Аббас. — Сперва отправляемся в Буктар, а дальше будет видно… — Полковник оторвал свой взор от иллюминатора и внимательно посмотрел на помощника. — Не забудь водой запастись, до самого Буктара в другие порты заходить не будем.

Али приложил руку к груди и молча склонил голову.

Потом поднял на полковника свои черные, как антрацит, глаза и глухо спросил:

— Русский пойдет с нами?

Аббас понял, что помощника волновал тот же вопрос, что и его самого: оправданно ли нахождение наемника на яхте? Али, матерый диверсант, доверял лишь тем, в ком был абсолютно уверен.

— Да, — кивнул Аббас, — он может быть нам полезен в случае, если все же придется ехать в Россию.

— А потом? — Али не сводил с полковника настороженного взгляда.

— На все воля Аллаха, — разведя руки в стороны, ответил Махмуд Аббас.

Ни полковник Аббас Фарук, ни его команда даже не подозревали, что с недавних пор находились под плотным контролем российских спецслужб. Виктор Савченко во время посещения супермаркета полупил из рук Владимира Христофорова микроконтейнер, в котором кроме инструкции к действию обнаружил три миниатюрных «жучка». Бывший морпех моментально сообразил, что от него требовалось, и уже к вечеру все три микрофона были установлены в капитанской каюте, на капитанском мостике и в кают-компании.

Рискованный трюк тем не менее был оправдан (теперь разведка получала информацию из первых рук), к тому же Христофоров позаботился как можно больше обезопасить своего «крестника». Подслушивающие устройства были американского производства, и в случае их обнаружения подозрение полностью пало бы на всех, кроме Виктора. Его довольно серьезно обыскали, как только он попал на яхту, да и потом пленник все время находился под бдительным присмотром. Американским агентом, соответственно, должен был быть кто-то из своих. Без тщательного разбирательства тут никак не обойтись, а это время. Время, за которое чекисты постарались бы вытащить Савченко…

Разговор, произошедший в капитанской каюте «Аг-рабы», тут же записала чувствительная аппаратура, установленная в каюте Воронцовой.

Алена Игоревна внимательно прослушала запись, потом перевела ее на русский язык и, составив стенограмму беседы, отправила на личный мини-компьютер Христофорова.

Руководитель проекта долго ждать себя на заставил. Гостиничный телефон зазвонил ровно через десять минут.

— Добрый вечер, госпожа Мехли.

— Здравствуйте, — по-английски ответила Алена. Она сразу же узнала голос Христофорова. Полковник использовал язык детей туманного Альбиона, чтобы ненароком не привлечь внимания турецкой госбезопасности.

— Вы уже довольно долгое время проживаете в Стамбуле, но еще ни разу не видели, как прекрасен этот город ночью. — Владимир разговаривал со своей партнершей согласно выстроенной легенде. Находящаяся за рубежом молодая женщина вполне могла завести кратковременный роман. — Я приглашаю вас на автомобильную экскурсию по городу и последующий легкий ужин с шампанским в тихом ресторанчике с видом на море.

— От такого предложения я не в силах отказаться…

— В таком случае через час я жду вас возле гостиницы, — произнес Христофоров. — До встречи, дорогая.

У нее оставалось полчаса, чтобы переодеться, навести макияж и, главное, спрятать записывающую аппаратуру. Последнее было делом несложным, все шпионское оборудование было встроено в портативный компьютер, и его следовало всего лишь перевести в скрытый режим работы.

В назначенный час молодая женщина в длинном блестящем плаще и черной широкополой шляпе, скрывавшей ее лицо, вышла из плавучей гостиницы.

Молодой смуглолицый швейцар, одетый в темно-синий с золотыми пуговицами морской мундир, не скрывая похотливого взгляда, почтительно открыл перед женщиной двери. Алена едва успела ступить на шершавое покрытие пирса, как перед ней затормозил «трехсотый» «Мерседес» стального цвета. С водительского места выбрался здоровяк в дорогом строгом костюме и протянул женщине бордовую розу на длинном стебле, после чего распахнул дверцу автомобиля, приглашая даму занять место в салоне. Когда «Мерседес» сорвался с места, швейцар только тяжело вздохнул, против такого кавалера у него не было ни единого шанса…

— Я связался по экстренному каналу с руководством, — заговорил Христофоров, едва «Мерседес» отъехал от плавучей гостиницы. — Доложил полученную от Стрелка информацию и предложил операцию «Флинт» провести в Буктаре, если в Стамбуле не получается.