Справа, со стороны рынка, ветер гнал какой-то мусор, похожий на большие клубки. Крот вдруг увидел, что у ближайшего клубка есть ноги – длинные, тонкие, черные. Тут же раздался предостерегающий возглас Грекова. Проводник подобрал обломок кирпича, швырнул в ближайшую тварь – брызнуло черным, паук рухнул и засучил в воздухе ногами, потом сложил их в агонии, словно хотел обхватить самого себя. Остальные замедлили бег, а потом развернулись и помчались в другую сторону, передумав нападать на явно более сильную добычу.

Сталкеры пересекли широкую улицу Юных ленинцев, где особенно плотно теснились остовы машин, между которыми не спеша ползали гигантские слизни, перешли улицу, стараясь не наступать в слизь. Слева возвышалось здание, на фасаде которого сталкеры различили надпись: «Кинотеатр “Высота”». Это был обычный каменный куб с выступающим вперед застекленным нижним этажом. Крот обратил внимание на афишу – из ее обрывков следовало, что накануне Катастрофы здесь шел фильм про монстров. Сбоку валялись остатки поваленных палаток, тряпки, полусгнившие ящики, перевернутые пластиковые столики – видимо, здесь тоже был рынок.

Сталкеры пересекли лужайку – дальше уже начинался лес, уходили ввысь стволы деревьев. Они остановились на небольшой площадке перед странным памятником – птица с длинным кудрявым хвостом, сделанная из металла, сидела на краю круглой каменной чаши. Здесь Греков, как и было уговорено, с ними попрощался. Крот огляделся – рядом стояла пара покосившихся ларьков, а прямо перед ними лежал парк, превратившийся в чащобу за пару десятков лет. Кажется, Крот был здесь когда-то, еще до Катастрофы, но толком уже ничего не помнил. А там, далеко впереди, где-то за Выхино, лежал в развалинах его родной район.

Кроту до ужаса захотелось вдруг увидеть, во что превратился теперь их двор, куда подевались неизменные кошки, вечно караулившие у подъезда с загадочным видом либо спавшие на нагретых капотах машин, и уцелел ли их балкон на четвертом этаже. Хотя что там балкон – за это время и дом, небось, развалился, он еще до Катастрофы трещинами пошел. А вдруг все-таки уцелел – да только что там делать теперь? Там теперь если кто и живет, то не люди. И если б даже удалось каким-то образом добраться до дома, вряд ли Крот решился бы зайти в квартиру. Его не столько мутанты пугали, сколько то, что он мог там увидеть, – навсегда потерял бы сон. А так, пока не знаешь, можно надеяться на чудо – что родные выжили, укрылись где-нибудь. Хотя оттуда до ближайшего метро минут сорок пешком – но была же там огороженная воинская часть поблизости, все-таки, могли бы пустить к себе в убежище. Прикинув возможную вместимость этого самого убежища и количество желающих спастись, Крот безнадежно покачал головой. Под ногой идущего впереди Айрона хрустнула ветка, и Крот вновь вернулся к действительности.

«Странное место», – подумал он. Город с его бетонными коробками домов остался позади, перед ними расстилались зеленые джунгли, причудливые растения, похожие на вьюнок с гигантскими листьями, обвивали стволы, крупные розовые цветы свисали с их плетей. Крот смутно вспомнил – что-то ему рассказывали про ядовитый плющ. Он постарался держаться подальше от этих цветов.

Еле заметная прогалина между деревьями, которая когда-то была заасфальтированной аллеей, до сих пор не совсем заросла – лишь кое-где перегораживали ее упавшие стволы деревьев. Сталкеры спугнули стадо небольших животных, которые с треском кинулись сквозь кусты. «Дикие козы. А может, олени», – подумал Крот.

Аллея вывела их на широкую проплешину, слева в зарослях виднелись какие-то конструкции, заросшие тем же вьюнком. Сталкеры остановились. Крот подошел поближе к непонятным сооружениям, присмотрелся – детская горка, еще какие-то лесенки. Уловил краем глаза движение рядом, напрягся, но тут же понял – качели! Сиденье бесшумно покачивалось, словно кто-то пару секунд назад спрыгнул, оттолкнувшись. Крот вздрогнул, ему послышался звук, совершенно невероятный здесь, – тихий детский смех. Он тряхнул головой, стараясь отогнать наваждение, и поспешил к остальным, краем глаза замечая еще какие-то пестрые домики, паровозики, карусели. Здесь была территория детства. Под ногами чуть пружинило, сохранились остатки мягкого синтетического покрытия площадки. Сбоку метнулось что-то небольшое. Крот вскинул было автомат, но Айрон дал ему знак не стрелять.

– Это собака, – скорее угадал, чем услышал Крот, настолько невнятно звучал из-под противогаза голос Медного.

И впрямь, небольшая черная шавка бегала кругами – то приближалась, то вновь куда-то пропадала, и, что странно, молча, без единого звука.

Дошли до края поляны и оказались у ворот, окруженных со всех сторон чащей. На столбах, глядя друг на друга, сидели драконы, до того натуральные с виду, что Следопыт в первый момент схватился за автомат. Даже раздвоенные языки свисали из пастей, а крылья топорщились так, словно драконы вот-вот собирались взлететь или наброситься друг на друга. «Драконьи ворота», – сообразил Крот. Кованые створки были распахнуты, но дорогу грозно преграждал красно-белый шлагбаум. Здесь помедлили – словно никто не решался сделать первый шаг, словно эти ворота означали границу между привычным миром и неизведанным, после которой возврата назад не будет. Крот, оглядевшись, не обнаружил забора – то ли был повален, то ли его в принципе не было. Тем не менее, никому из сталкеров и в голову не пришло, что можно не ломиться через шлагбаум, а просто обойти все это сооружение лесом. «И чего нам так сдались эти ворота?» – подумал Крот. Словно непременно нужно было идти именно по дорожкам, проложенным когда-то людьми, словно шаг вправо или влево карался расстрелом.

Потом, вспоминая и анализируя поход, Крот пришел к выводу – странности начались уже тогда, когда за ними увязалась загадочная черная шавка, когда они медлили, не решаясь ступить на чужую и – Крот готов был в этом поклясться – враждебную территорию.

Айрон первым двинулся вперед. Ничего не случилось – лишь раздался где-то слева в чаще крик ночной птицы. Ей ответила другая, справа, – и так они время от времени и продолжали переговариваться, пока люди шли по дороге, на удивление утоптанной. «Видимо, тут нередко ходят дикие козы, они и утрамбовали путь», – сообразил Крот. В кустах неподалеку раздалось недовольное бормотанье, словно там бродил ворчливый старик и громко высказывал свое возмущение. Айрон дал знак остановиться, и некоторое время все, замерев, ждали. Бормотание постепенно удалялось, то и дело трещали кусты, видно, продиравшаяся сквозь них туша была достаточно массивной.

Подождав еще немного, люди осторожно двинулись дальше по тропинке, спотыкаясь обо что-то. Крот поддел ногой металлическую трубу, остатки истлевшей ткани – похоже, когда-то здесь было летнее кафе. Тропа неожиданно быстро вывела их к просвету между деревьями. Впереди расстилалась темная гладь воды, над ней курился белый туман. Судя по всему, это и был Шибаевский пруд, где нашел последний приют несчастный Мишанька.

Некоторое время сталкеры стояли неподвижно, потрясенные увиденным. Кроту показалось, что они попали в сказку, и если бы сейчас из воды вынырнула русалка, он бы ничуть не удивился. Во влажной почве виднелись отпечатки небольших копыт, горошины помета. «Козье болото, – подумал он, – и сами козы, наверное, неподалеку».