– А он просто алчный вор! – огрызнулся рыцарь. – Как можно наживаться на горе других людей?

– А как можно за просто так рисковать жизнью?! – возмутился в ответ Энейн.

Староста и его спутники мялись у входа, боясь вмешаться в наши споры. Диксерита и Грю о чем-то тихо переговаривались, сидя в уголке. Я усадила на колени Холлис и стала ждать, пока Турис и Энейн перестанут ругаться и спорить.

– Мы поможем вам, – наконец заявил старосте рыцарь. – За очень небольшое вознаграждение. Вы просто дадите нам немного еды с собой, хорошо?

– Договорились! – тут же расцвел староста. – Спасибо вам, добрые господа, огромное спасибо!

– Спасибо в карман не положишь! – зло буркнул Энейн, усаживаясь рядом со мной.

– Эй, забыл, с кем ты путешествуешь? – фыркнула я. – Мы же спасители Эфирии и должны совершать добрые дела безвозмездно!

– Похоже, я слишком поздно это понял...

Утром, когда мы еще спали, нас подняли на борьбу с гоблинами. Турис, Диксерита и Грю стали готовиться, Энейн ворчал, но не отставал от них. Девочка еще мирно спала, а мне ужасно не хотелось вставать с мягкой и удобной постели. Даже ради того, чтобы спасти очередную деревню.

– Черновласка, ты вообще собираешься вставать? – спросил меня Грю.

– А может, вы понесете меня на поле битвы вместе с кроватью?

– Ну уж нет! – возмутился тролль. – Давай не ленись! Пришло время совершать подвиги!

– Их можно совершать и в кровати, – буркнула я. – А кстати, с кем вы собираетесь оставить Холлис?

– И правда, – задумалась Диксерита. – Девочку нельзя оставлять одну! А кроме того, зачем нам брать Мэйведу? Она же не умеет сражаться! Получится, что мы просто будем рисковать понапрасну ее жизнью...

– Да, пусть Мэйведа остается, – решил Турис. – Будет нянчиться с Холлис, так будет лучше всего.

– А можно и мне остаться? – тут же вмешался Энейн. – Знаете, какая из меня хорошая нянька получится!

– Ты просто струсил, – презрительно бросил рыцарь, резко засунув меч в ножны. – Ты жалкий трус, вор!

– Сам такой! – вспыхнул Энейн. – Я просто осторожный.

Наконец они собрались и ушли воевать с гоблинами. Я оделась, позавтракала и, присев рядом со спящей Холлис, принялась изучать магическую книгу. Одно заклинание очень увлекло меня, и я даже не заметила, как девочка проснулась.

– Ой, тетя Мэй, а что это за книжка? – тут же заинтересовался ребенок, напугав меня до полусмерти. – А там картинки есть? А буковки какие странные!

– Тут нет картинок. – Я захлопнула книгу и убрала ее подальше. – Есть хочешь, малышка?

– Да! А где остальные? Они ушли биться с гоблинами? А почему ты не пошла, тетя Мэй? Они без тебя справятся?

– Надеюсь, – усмехнулась я. – А теперь одевайся и пойдем, я тебя накормлю.

Когда с завтраком было покончено, я сводила Холлис на рынок, где купила ей тряпичную куклу с каштановыми локонами, которую ребенок тут же назвал Мэй. Когда мы вернулись в таверну, Холлис принялась играть с куклой, а я мерила шагами нашу комнату. Мне было ужасно интересно, как обстоят дела у моих товарищей.

– А когда они вернутся? – спросила через час Холлис. – Я уже соскучилась. Я хочу, чтобы они вернулись!

– Я тоже этого хочу, – быстро ответила я.

Когда прошел полдень и солнце стало клониться к закату, я действительно занервничала. Ну что они так долго?! Да еще и Холлис стала канючить, потому что ей было невыносимо столько времени сидеть в комнате. Я решилась и позвала хозяина таверны. У того был сын двенадцати лет, который согласился погулять с Холли.

– Глаз с нее не спускай! – приказала я. – Если с ней что-то случится, вас постигнет судьба несчастных гоблинов, ясно?

Мальчишка закивал, взял полную энтузиазма Холли и повел гулять по деревне. А я уединилась в комнате и открыла свою магическую книгу. Там было заклинание, позволяющее видеть на расстоянии. Оно было очень сложное, но у меня не оставалось другого выбора.

Я внимательно изучила заклинание и принялась претворять его в жизнь. Я проговаривала сложные магические формулы и концентрировала энергию между сложенных лодочкой ладоней. Как же это было трудно! Но я стискивала зубы, разводя руки, которые сводило от напряжения. Наконец между ладонями появилась полупрозрачная сфера, которая росла по мере того, как я разводила ладони. Когда она выросла до нужного размера, я четко проговорила последнюю формулу, вплетая имена своих спутников.

Сфера чуть потемнела и покрылась рябью. Я вгляделась в нее, и изображение полностью прояснилось. Я увидела лес и прятавшиеся у деревьев отвратительные дома гоблинов. Там кипела битва! Мои спутники были окружены, но дрались отчаянно и решительно. Вокруг валялись трупы гоблинов, но живых было еще много. Эх, меня бы туда! Я бы устроила такую огненную баню, что никто бы из зеленых поганцев не выжил! Я внимательно следила за битвой, забыв обо всем на свете. Наши побеждали, и это было здорово! Когда осталась жалкая горстка гоблинов, которые решили ретироваться, Турис ринулся за ними. И тут ему прямо в шею угодил маленький топорик одного из притаившихся гоблинов! Взметнулся фонтан крови, и я закричала от неожиданности и ужаса. Турис рухнул, а остальные тут же ринулись к нему, сметая всех гоблинов по дороге.

– Уносите его быстрее! – крикнула я. – Быстрее, иначе он потеряет слишком много крови!

Они точно услышали меня. В доспехах Туриса нельзя было тащить, и Энейн с Диксеритой быстро освободили его от блестящих железок. Грю взвалил рыцаря на плечо, Энейн схватил доспехи, и они побежали прочь из леса. Диксерита прикрывала тылы, держа лук наготове.

– Быстрее, быстрее! – кричала я.

Они выбежали из леса и направились к деревне. Я резким движением руки убрала сферу, вскочила и выбежала из таверны, напугав хозяина. Люди у деревенской околицы заголосили и зашумели, образуя толпу. Я прорвалась сквозь кучу народа и увидела своих спутников. Грю тащил залитого кровью, смертельно бледного и неподвижного Туриса.

– Лекаря, быстрее! – крикнула я не своим голосом. – Да быстрее же, зовите кого-нибудь, он же умирает!

Люди зашевелились, кто-то побежал за знахаркой. Я же подскочила к Турису, и у меня защемило сердце. Диксерита еле сдерживала слезы, только Грю и Энейн были спокойны и решительны.

Туриса отнесли в отдельную комнату в таверне, туда пришла и знахарка. Это была старая и совсем седая женщина с суровым лицом и пронзительными серебристыми глазами. Она осмотрела раны Туриса и покачала головой.

– Удивительно, как он еще не умер с такой дырищей!

– Лечи его! – грозно приказала я.

– Я мало что смогу сделать, – пожала плечами она, – но я постараюсь.