– Досадно, – поддакнул Дронго.

– Вот именно. Такое невероятное совпадение. А может, этосудьба и ничего невероятного здесь не было. Не знаю, даже страшно подумать.Если бы мне Ирина сказала заранее, возможно я вел бы себя иначе. А так... я велсебя как хвостатый сатир, только не удивляйтесь, что я еще помню мифологию. Ине спрашивайте, кто в моей семье занимался греческими мифами. Конечно, Тамарене могло понравиться мое поведение. Я ведь сразу начал с ней флиртовать, ещекогда мы были в компании. Да и на следующий день я не сразу разобрался. А потомона сказала, что моя дочь. И сразу начала мне хамить, смеяться надо мной,издеваться. Я вспылил, что-то ей наговорил, даже ударил ее. Она обиделась иушла. Самое неприятное, что, по-моему, обиделась и Лиана, ведь моя дочь началахамить и ей тоже.

– Неприятная история, – согласился Дронго, – итеперь вы всех подозреваете?

– Всех, – уверенно ответил Чхеидзе, – и у менятолько одна ночь впереди. Завтра я проведу свою проверку и все сам выясню.Поэтому мне нужно, чтобы завтра вы были у меня в отеле. Я оплачу все ваширасходы. Постараюсь уговорить свою дочь и ее мать тоже приехать. Заодно соберувсех остальных. Самойлова, Лиану и Гюнтера. Только так мы сможем точновыяснить, кому нужна моя смерть.

– Насчет Самойлова я понял. Вы полагаете, что ваша дочьстанет наследником вашего состояния и это выгодно Самойлову. Поэтому он можетжелать вашей смерти?

– Конечно. Он получит доступ ко всем деньгам. Ведь она ещеребенок, хотя и получила хорошее юридическое образование. Он воспользуетсямоими деньгами с ее помощью.

– Все не так просто, – возразил Дронго, – нужнобудет еще доказать, что она ваша дочь. Провести экспертизы, уточнить вседетали. Дождаться решения суда. Сначала в Швейцарии, потом в России. Этодлительная процедура.

– В таком случае я ошибаюсь и никто из этой пятерки не хочетмоей смерти. Остается поверить, что цыганка просто обманула меня. Но сегодняпоследняя ночь.

– Охрана дежурит до утра?

– Восемь человек, – сообщил Чхеидзе, – четверо вкоридоре. Все вооружены. Я не думаю, что какого-нибудь чиновника охраняютлучше. Плюс Гюнтер Вебер, который один стоит пятерых. Если, конечно, он внеподозрений.

– Кто еще может к вам войти без разрешения?

– Уже никто. Охранники будут фиксировать появление каждогочеловека. У них категорический приказ никого сегодня ночью ко мне не пускать.

– Может, мне лучше остаться ночью рядом с вами? –предложил Дронго. – И тогда мы убедимся, что все в порядке?

– Нет, – решительно возразил Давид Георгиевич, – ятеперь никому не верю. Вы меня понимаете? Я попросил оставить мне пистолет,чтобы самому решить все свои проблемы. Сегодня ночью я не буду спать. Четвероохранников – это обычная бутафория. Смерть может войти внезапно, минуя этихлюдей. Может, я вообще неправ и меня убьют совсем другие люди. Но я хотя быбуду сопротивляться. И самое главное, чтобы рядом со мной никого не было в этуночь. После того как дважды сбылись предсказания цыганки, я не верю никому. Ниодному человеку. Я теперь просто вынужден верить только самому себе. Я будуждать, кто первым войдет в этот номер сегодня ночью. И первый вошедший получитпулю. Даже если сумеет обойти охранников. Я им приказал никого сегодня ночью непускать. Даже если начнется пожар, то я сгорю в этом отеле, но не выйду отсюда.Ведь она сказала, что меня убьют, она не сказала, что я просто умру или этобудет случайная смерть. Поэтому я останусь здесь и буду ждать вас до утра. Аутром вы появитесь у меня вместе с остальными и мы проведем заключительныйэксперимент. Потом я улечу в Цюрих.

– Что вам сказали в прокуратуре?

– У грузовика отказали тормоза. Все выглядит случайным, еслине вспоминать цыганку. Но я ее помню и поэтому не верю в подобные случайности.

– Они разрешают вам уехать?

– Завтра утром. У меня уже куплен билет.

– Что у вас с компанией Самойлова?

– Там все в порядке. Мы начинаем нашу работу уже с завтрашнегодня. Все документы оформлены и подписаны.

– А может, мы сделаем иначе? – предложил Дронго. –Вы поедете со мной и проведете эту ночь в моей московской квартире. Я позовусвоего друга Эдгара Вейдеманиса. Он бывший сотрудник КГБ. Я думаю, что мы сможемвдвоем вас защитить. К тому же, никто не будет знать, где именно вы находитесь.

– Нет, – возразил Чхеидзе, – спасибо за вашепредложение, но мне оно не подходит. Дело в том... дело в том, что я не могу доконца доверять и вам, господин Дронго. Ведь вас нашла Ирина. А если этозаговор, чтобы выманить меня из отеля и убить, когда я останусь без охраны?

– Если так пойдет дальше, то вы превратитесь в параноика,который вздрагивает от любого стука, – сказал Дронго, – так нельзя.Вы же сели назло гадалке в машину на свое обычное место. Почему сейчас вы нехотите сделать нечто подобное?

– Ее предсказания в отношении меня уже дважды сбывались. Яне хочу испытывать судьбу, – Чхеидзе посмотрел по сторонам, –возможно, что это мое последнее место, где я должен умереть. Место неплохое.Говорят, здесь останавливались Уинстон Черчилль и Жак Ширак. Очень неплохаякомпания. Сколько я вам должен?

– Ничего. Мы только беседовали. Я пока ничего не сделал.Если бы вы разрешили мне здесь остаться.

– Нет, – уверенно сказал Давид Георгиевич, – ни вкоем случае.

За дверью раздался какой-то шум. Он достал пистолет иподошел к двери. Дронго остался в гостиной. Чхеидзе рывком открыл дверь. Вкоридоре находился официант, который привез для него поздний ужин. Но его непропускали охранники. Рядом стояла Лиана. Это она заказала ужин для своегошефа.

– Уходите, – крикнул Чхеидзе, – я сегодня ничегоне буду есть. Уходите. Спасибо, Лиана, за заботу.

– Мне можно войти? – спросила она.

– Нет, – он потрогал оружие, спрятанное вкармане, – не нужно. Завтра утром мы увидимся. До свидания. Сегодня тыможешь отдыхать.

Он закрыл дверь и вернулся к Дронго.

– Вот и все, – почти весело сказал он, – теперьвсе остальное в моих руках. Я остаюсь и буду ждать. Мне даже интересно, кто этобудет. Может, мне удастся перед смертью хотя бы побеседовать с моим убийцей.Это было бы забавно.

Дронго поднялся.

– До завтра, – сказал Чхеидзе, протягивая емуруку, – вы знаете, а мы с вами действительно чем-то похожи друг на друга.Спасибо, что вы сегодня приехали. Увидимся завтра, – добавил он напрощание, – если все будет в порядке.

Дронго вышел мрачный. У него было нехорошее предчувствие.

Чхеидзе не мог поверить в такую новость. Он был потрясен,раздавлен, ошеломлен словами Тамары. Только сейчас он вдруг с нарастающимужасом начал осознавать, кого именно напоминала ему Тамара. Она была неуловимопохожа на молодую Ирину, только более агрессивная, более напористая, болееэнергичная. Такое же красивое, немного удлиненное лицо. Те же глаза, нос, губы.Как он мог сразу не узнать. И самое главное – имя. Значит, Ирина дала ей имягрузинской царицы. Однажды она спросила Давида, какое женское имя ему нравится.