новые великие сущности, две одинаковые и при этом столь разные сути всего будущего. Так появились две сестры Тимата и Фарана, либо же Туу и Элим. Две сестры, которые всегда идут рука об руку — Жизнь и Смерть.

Осознала себя Жизнь в руках Хаоса и зажглись первые звезды в великом Ничто из ранее сотворенных порождений братьев. Почувствовала сестру и пришла в себя Смерть на руках у Порядка. И тотчас другая часть творений закаменела и застыла, обретя окончательную форму.

Стали уже четыре великие сущности жить вместе. И творить. Это было великое время бесконечного многообразия. Сущности быстро поняли, что творить на вновь обретенных объектах намного проще. И если на звездах требовалось слишком много сил, чтобы создать хоть что-то разумное, то на окаменевших творениях это было просто. И боги разошлись. Хаос с Порядком творили, Жизнь оживляла и размножала, а Смерть умертвляла и дала возможность живым созданиям умертвлять других живых. В те времена сущности развлекались и пробовали свои силы. Они создали множество разных миров с разными живыми, а порой и неживыми созданиями, существами, животными и растениями.

Но и это им рано или поздно надоело. Все миры были бесконечно разные и при этом все повторялось в каждом мире. Выстраивалась пищевая цепочка, появлялись ареолы обитания тех или иных существ, все живое приспосабливалось к жизни и великим сущностям в этом мире больше делать было нечего. Все вставало на свои места, и Великие следовали далее, сотворяя что-то новое — непохожее ни на что ранее. Так повторялось из раза в раз и задумались сущности. Хотелось большего. Решили они создать великий мир. Непохожий на другие. Иной.

Собрали братья свои силы, добавили туда эфира великого ничто и даже частичку Жизни, и создали большое, непохожее на существующее. Поднатужилась Смерть и появился большой новый мир. Поместили боги его в центре существующих. Но этого же мало. Нужна звезда. Великие уже ранее заметили, что в мире без звезды ничего не выживает. Только если под постоянным присмотром Жизни. Но одной звезды оказалось мало, слишком большой был новый мир. Да и не хотелось богам действовать по уже проторенной дорожке. Решили они сделать центром нового мира не звезду, а планету. И пустить вокруг нее несколько звезд. Мучились, мучились и что-то получилось. Стали боги заселять новый мир. Притянули всех существ с ранее сотворенных миров и создали новых.

И что же произошло? Столько сил, иное решение, а результат тот же. Боги остались недовольными. А в это время происходило нечто еще. Нечто, на что великие, увлеченные новым миром, не обратили внимания. Как некогда из малейших колебаний и крох великого Ничто сотворил сам себя Хаос, так и из Хаоса, без участия самого Великого, сотворила сама себя новая сущность. И предстал перед родителем, братом и сестрами Лефиф, он же Хайзин. Тьма. Удивились великие, но приняли новенького в свои ряды. А немногим позже так же пришел и Свет, или Лимуэ и Кахайа, как его еще называют. Подумали великие и кинули новеньких в новый мир, мол тоже внесите свою лепту. И стали наблюдать. Пошли новые боги по миру, смотреть, как и что. И что они увидели? Все животные ели, спали, размножались и умирали. Бесконечно. Неизменно. Нахмурился первым Свет, не по душе ему пришлась картина. Поднатужился молодой бог и пустил волну света по всему миру. И обрели живые Веру и Надежду. Стремления и желания. Стали образовываться стаи и племена. И семьи. Все боги стали наблюдать за миром с любопытством и поглядывать выжидающе на Тьму. Он тоже смотрел с любопытством и думал. А чего еще не хватает этому миру? Должно быть что-то еще. Но он видел и нечто большее. Там, где пришла Вера, появился и Страх. Живые стали верить в завтрашний день и своим соплеменникам, но также и бояться. Они стали создавать себе страхи, бояться потерять то, что имеют и за свою стаю или племя.

Растеклась Тьма по миру. Медленно, тягуче… замерли боги в ожидании. Но что же произошло? Где изменения? Стали ждать. Откуда же было знать богам, что разум, а именно его даровал Тьма, сразу не заметен. И что ему надо время.

Тут маг прервался в своем повествование и посмотрел на меня.

— Именно так появился наш мир и все живые. Такая история сотворения. Как тебе, Александра?

— Интересно. Даже очень, — не буду говорить, что больше похоже на сказку, — но я слышала про великую десятку. А тут только шесть. Где остальные?

— Остальные четверо родились уже в этом мире. И они считаются младшими богами. Это Пересаан, или Вуур на общем. Он же огонь. Даровал разумным чувства и Искру таланта. Порой можно встретить разумного с ярко красной прядью волос. Таких называют поцелованными огнем, и они обычно обладают талантом к чему-либо. Так же есть Тахвилир, он же Ройо. Вода. Он даровал узы, обычаи и традиции. Именно его именем заключаются браки и договора. Третьим идет земля — Икеон или Типапа. Отвечает за тело, силу и здоровье. Верховное божество эльфов, они его очень почитают. Ну и последний, но не по значимости, это воздух. Он же Экитео. Он же Ранги. Он принес в этот мир Магию.

Последнее слово мастер произнес с чувством. Я так полагаю, конкретно этого бога маг почитает. Хотя признаться, никакого пиетета в его рассказе я не услышала.

— И все разумные верят в этих богов?

— На нашем континенте точно. Как на других не знаю, но думаю то же самое. Может мелочами отличается что.

— Почему? — я и правда не понимала. У нас маленький мир и столько религий и учений.

— А зачем что-то придумывать?

— Нуу… разумные горазды придумать себе идолов и поклоняться им.

— А зачем тебе придумывать каких-то богов, если можно поехать в храм и увидеть одного из них в живую?

— То есть как, в живую?

— Всем младшим богам есть храмы в более-менее крупных городах, а там воплощение бога. В столицах обычно есть Храм Всем Богам. В великих столицах, таких как Битуин. Это столица империи Гаяр. Бывшей великой империи, ну и теперешнего огрызка тоже.

— А что за воплощение?

— Это великий Жрец или Жрица. Всегда один в храме и выбирается богом. Они обладают великой силой. Божественной. Не покидают храма и не лезут в мирские дела. К ним всегда можно попасть на прием. Они обычно охотно делятся советом и лучше к ним прислушаться. У нас говорят, что их устами говорят боги.

— А в Храме Всех Богов десять