Император, встав и заложив руки за спину, о чем-то спросил мага, тот, помедлив, ответил, и затем оба вдруг обернулись ко мне — я поспешно потупилась, а когда подняла глаза, то маг уже рассказывал о чем-то, обстоятельно и подробно, и на его лице читалось сожаление — я стояла чуть сбоку, так что мне был виден край его щеки и один глаз. О чем он говорит? Неужели рассказывает, что пожалел о своем решении обучать меня, и завтра же посадит меня на ближайший корабль в Эггерион?

Вот маг сокрушенно покачал головой, и, что-то добавив, совершил церемонный придворный поклон, а император, нахмурившись, погрозил ему пальцем, что-то резко отвечая. Я, волнуясь, переступила с ноги на ногу, и тут император взмахнул рукой, разрывая заклинание тишины, и поднялся.

—..два месяца, — донеслись до меня его последние слова, и он, развернувшись, вышел через ту же дверь за троном, что и императрица четвертью часа ранее. Я поспешно нырнула в реверансе, маг поклонился — и через миг стук двери ознаменовал, что мы остались одни.

Развернувшись, маг прошел к выходу, и, не глядя, перехватил мою ладонь. Выражение его лица было абсолютно нечитаемым, отчего я, торопливо шагая за ним, не на шутку заволновалась, а его пальцы стиснули мои так, словно он боялся, что кто-то подбежит и заберет меня. Однако на пути к нашей повозке, шагая через дворики и огибая павильоны, мы не встретили никого, кроме стражи и слуг. Маг так спешил, что полы его багрового одеяния развевались за спиной, а с моего платья от быстрого бега осыпалось несколько лепестков. Прямо Золушка, только вместо туфельки теряю части наряда, — подумала я и невольно фыркнула.

Тут, наконец, мы добрались до нашей повозки, сели внутрь, и дверь за нами захлопнулась, отрезая от внешнего мира. Маг тут же отпустил мою руку и, закрыв ладонью лицо, привалился к стене.

— Мастер Рэн, что случилось? — встревожено спросила я, качнувшись, когда повозка тронулась, — что вам сказал император? Нас накажут?

— Нет, — глухо отозвался он из-под руки, — не накажут.

Однако его тон был совсем не радостным — словно не мы только что избежали императорского гнева и возможного тюремного заключения.

— А теперь объясни мне, — убрав руку, маг смерил меня раздраженным взглядом, — почему ты в таком виде? Что это за наряд?

— А что? Оно розовое, это же разрешенный цвет для дома Такахаши, — напомнила я, не понимая, чем вызвала его недовольство.

— Да? Ты что, не могла выбрать себе платье поскромнее? Или тебе принесли только это и заставили одеть силой? — мы уже выехали из дворца и сейчас ехали по пустынным улицам, и мне показалось, что если бы маг не опасался привлечь лишнее внимание, он сейчас бы просто орал. — Ты что, забыла, что я сказал тебе не привлекать лишнего внимания?

— Да, вы правы, мне принесли другое платье, — ядовито отозвалась я, оскорбленная его несправедливыми обвинениями. Неужели он думает, что я выбрала наряд специально, чтобы привлечь внимание? — Они принесли мне золотое платье с фениксами!

— Что? — пораженно переспросил маг, — Ты же его не одела? Ты что, не знаешь, что только императрица имеет право носить такое платье?

— Да откуда я могу это знать! — разозлилась я, — я же не из Хэйанской империи! Я надела это платье, и мне дико повезло, потому что в коридоре мне встретился какой-то чиновник и сказал мне немедленно его снять!

— Снять? — глаза мага на миг округлились и тут же сузились: — Что за чиновник? А это платье тогда откуда взялось?

— Это — нижнее платье, я просто приклеила на него цветы с первого попавшегося дерева в саду, — я демонстративно оторвала несколько цветков с подола и показала обнажившуюся белую ткань. — А чиновник не представился.

Выдохнув, маг сначала схватился за голову, а потом потребовал, чтобы я рассказала все нормально, и я принялась обстоятельно и подробно пересказывать все, что случилось со мной с того момента, как я покинула зал приемов в сопровождении служанок и до того мига, как я вернулась.

— Понятно, — во время моего рассказа наставник то бледнел, то краснел, но к концу объяснений все-таки обрел нормальный цвет. — Ну и денек, — во время рассказа он придвинулся ко мне, а сейчас снова обессилено откинулся на подушки. Мы уже остановились у дома, но он не спешил выходить, и вид у него был такой, словно сегодня мы сражались с ужасным монстром, и пока еще непонятно, победили или нет.

— Мастер Рэн, — неуверенно позвала я, — а вы не знаете, что это был за чиновник?

— Говоришь, в черном? — задумчиво протянул он и открыл глаза, — не знаю. Но тебе безмерно повезло, что ты его встретила. Нам безмерно повезло. Слава Богам, что он уничтожил то клятое платье.

— А почему иллюзия вообще развеялась? Она же выдержала все проверки безопасности на подъезде во дворец — так почему же при появлении императорской четы она внезапно просто растаяла, как дым?

— Наверное, император носит какой-то амулет, уничтожающий иллюзии, — задумчиво оторвался маг, — или это какое-то уникальное свойство магии императорской семьи.

— А вы… не расскажете мне, о чем вы разговаривали с императором? — решившись, все-таки спросила я. Мне казалось, это каким-то образом касалось меня — значит, я должна знать.

— Не расскажу, — отозвался маг но, видя мой обиженный вид, смягчился, — Не сегодня. Через пару недель или месяц.

— А что будет через два месяца? — не отставала я, уж слишком мне хотелось узнать, что ему сказал император.

Маг, наверное, вспомнив, как он относился ко мне в первые дни после моего приезда, протянул руку, чтобы щелкнуть меня по носу — но вместо этого его рука вдруг упала, и я почувствовала, что он берет мою ладонь.

— Через два месяца все будет хорошо, — мягко отозвался он, — не переживай.

Я невольно замерла. Мы были все еще в повозке, в полумраке, но, тем не менее, я могла ясно видеть глаза мага, устремленные на меня, а его лицо было совсем близко. До меня доносился запах его парфюма и — едва заметно — легкая примесь дыма и сандала от дворцовых курительниц, запахом которых пропитались все гости, придающая окружающему его сложному пряному аромату легкую горчинку.

— Иди спать, Мэй, — мягко произнес он и, отпустив мою руку, выбрался из повозки, — сегодня был тяжелый день.

У меня почему-то сбилось дыхание, и, ступив на гальку двора следом за ним, я спросила неверным, прерывающимся голосом:

— А вы?

— А я сегодня солгал императору, — внезапно признался маг, — и не нужно хорошенько об этом подумать.

Солгал императору? Он? Когда — тогда, когда они разговаривали? Или он имеет ввиду то, что он привел меня во дворец под иллюзией?

— Спокойной ночи, — отозвалась я, потому что маг молчал и просто смотрел на меня, и скрылась в коридоре под его пристальным взглядом.

— Спокойной ночи, — донеслось мне в спину, и я улыбнулась. Если он сказал, что все будет хорошо, значит, так и будет.