– Потихоньку, Гаврила Спиридонович.

– Что-то сдержанно больно, сглазить, что ли, боишься, – подозрительно посмотрел на меня шеф. И добавил: – Подозреваемые есть? Кроме генерала Манаева, разумеется?

– Навалом, – ответил я.

– Так уж и навалом? Не хочешь мне рассказать?

– Позже, шеф. А как ваши дела?

– Работаем, – глубокомысленно отозвался он.

Вот и поговорили.

Чего я заходил на работу? Чтобы распечатать одну фотку со стены кабинета Эммы Григорьевны, ту самую, где на фоне вековых сосен и красивого особняка с симпатичными балкончиками была запечатлена вся руководящая верхушка организации «Контроль народа», включая личного секретаря Масловского Вячеслава Шишканова.

Пока я и сам не знал, для какой именно цели нужна мне эта фотография, что снял на камеру Степа перед началом интервью с Мутозиной. Вдруг пригодится… Да и нарисоваться на работе нелишне. Я все-таки числюсь в «Авокадо» телерепортером и ведущим программ. И получаю за это достойную зарплату. Если не ходить на работу, так совсем забудут.

Потом мне позвонила Ирина. Ее голос был радостен и звонок.

– Саша отказалась от признательных показаний, – возбужденно сообщила она. – А сегодня ее адвокат добился изменения меры пресечения под подписку о невыезде, и ее с минуты на минуту отпустят домой!

– Рад за нее, – отозвался я. – И за тебя.

– А я и Зинаида Ивановна благодарим тебя за помощь Коле. Сашка выйдет из следственного изолятора – расцелует в обе щеки, – засмеялась Ирина.

– Это уже лишнее, – хмыкнул я в трубку. – А то вдруг понравится, и тогда я за себя не ручаюсь. Полагаю, что мне достаточно и твоих поцелуев.

– Тогда я тебя расцелую за нее, – пообещала Ирина.

– И тоже в обе щеки?

– Конечно!

– Вот это то, что нужно.

– Только я приеду поздно.

– Я тоже, наверное, буду сегодня поздно, – сообщил я.

– Что так?

– Надо будет встретиться с Володькой Коробовым и что-нибудь у него выудить. Кстати, этот бизнесмен-благотворитель Бронский не приходил к Зинаиде Ивановне требовать обратно деньги?

– Нет, не приходил.

– И не придет, – твердо произнес я.

– Тогда что, до вечера?

– До вечера, – сказал я и, отключившись, тут же перезвонил Коробову. – Как прошел допрос господина Шишканова?

– Благополучно, – осторожно ответил Володька. – А как прошел виртуальный допрос Шишканова у тебя? – Он что, издевается, что ли, надо мной?

– Вячеслав Петрович сообщил мне кое-что интересное, – ответил я на полном серьезе.

– И что такого интересного он тебе сообщил? – столь же серьезно поинтересовался Коробов.

– Да есть кое-что любопытное, и я готов этим с тобой поделиться. По-дружески, как и обещал. Сегодня в шесть в «Мечте», идет?

– Договорились, но только в семь, – почти сразу ответил Володька.

– Прости, я совсем забыл, что у тебя много работы. В семь, значит, в семь.

– Вот именно, – подвел черту нашему телефонному разговору старший следователь Коробов.

Что бы вы ни говорили, а кафе «Мечта» – местечко классное. Кормят здесь – пальчики оближешь. И уютно тут, как дома на диване. Опять же, потрескивание дровишек в камине…

– Значит, ты допросил Шишканова виртуально? – вновь спросил Володька. – Ну и как все прошло?

– Нормально, – ответил я. – Только Вячеслав Петрович отвечал… как-то неохотно, что ли. Ну, как и тебе…

– Да, ты прав, – посмотрел на меня мой друг. – Он будто отвешивал информацию… порциями.

– Вот именно, порциями, – согласился я. – А это значит, что он располагает и всем целым…

– Я тоже так думаю, – задумчиво произнес Коробов. – Он владеет полным объемом интересующей нас информации.

– Так, может, он своего шефа и пришил? – неожиданно для самого себя спросил я.

– А мотив? – резонно тормознул поток моих мыслей старший следователь Главного следственного управления. – Шишканов подготовил для Масловского доклад, который мог стать бомбой, после чего Василий Николаевич стал бы еще более заметной фигурой, а Вячеслав Петрович наверняка был бы поощрен морально и материально. Шишканов ведь тоже неплохо был устроен при Масловском: подчинялся только ему, пользовался практически неограниченным доверием, являлся полномочным представителем Масловского на разного рода встречах и мероприятиях. И если кому-либо был нужен доступ к телу Масловского, когда тот был жив, то обращались не к Эмме Григорьевне Мутозиной или к кому-нибудь еще, а именно к секретарю Вячеславу Шишканову. Фигурой Вячеслав Петрович, получается, был достаточно влиятельной. Должность председателя Общероссийской общественной организации «Контроль народа» ему не светила, к тому же с уходом в небытие Масловского отпадала необходимость и в самом Шишканове. Зачем же секретарю убивать председателя? Себе-то во вред?

– Наверное, ты прав, – согласился я с Володькиными доводами.

– Не наверное, а точно прав, – поправил меня мой друг. – Но то, что Шишканов обладает информацией большей, нежели нам говорит, так это к гадалке не ходить.

– А как тебе то, что Шишканов поставлял Масловскому девочек?

– Откуда знаешь? – удивился Коробов.

– Я ведь тоже допрашивал Шишканова.

– Послушай, ты это серьезно? – уставился на меня Володька.

– Это ты про что? – прикинулся я дурачком. Иногда это у меня получается даже очень натурально. И для пущей убедительности даже несколько раз быстро сморгнул.

– Про этот твой воображаемый допрос? – продолжал весьма странно смотреть на меня Володька.

– Ага, – ответил я. – Серьезно. А иначе откуда бы я узнал про проституток-индивидуалок, которых выбирал и поставлял Масловскому на съемную квартиру Шишканов.

– Что, он тебе и про предпочтения шефа сказал? – криво усмехнулся Володька.

– Сказал, – живо ответил я. – Как же без этого? Масловский предпочитал девушек не младше двадцати и не старше двадцати восьми лет. Девушки обязаны были иметь красивую фигуру и ноги, попка должна была быть аппетитной и аккуратной. Размер груди – третий, но лучше, конечно же, четвертый. Помимо классических услуг девушки не должны были иметь никаких ограничений и запретов в исполнении интимных услуг: ролевые игры, фетиш и так далее.

– Твою мать… – Володька снова смотрел на меня во все глаза. – Это-то ты откуда знаешь?

– Ты уже меня об этом спрашивал, – буркнул я недовольно.

Какое-то время Коробов еще смотрел на меня, а потом, дожевав кусочек жареной свинины, произнес:

– Мне он еще кое-что сказал.

– Ты про Карину, которая на самом деле Лида? – спросил я.