Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да. Даже у соседей хорошую всю скупили — рапортует он, ну хоть что-то выполненное.
— Это хорошо. Будет вам много работы — если у меня есть достаточно комплектов запасного нижнего белья, то у остальных мало у кого. А требуется по два комплекта минимум. При том, что хорошая льняная ткань совсем не дешёвая, а ещё надо и хорошо пошить.
— Калинка — тоже ещё то русское имечко. Каллиник. Причем уменьшительное имя можно произносить как Калина, как и Калинка. Как с детства окружающие прозовут, так и будет. — Где скот?
— На дальних пастбищах — получаю ответ.
— Это точно? — деньги я давал и на покупку овец и тёлок. Прошлый раз ещё принял решение переработать в Людиново на колбасу и тушенку для похода. Таскать за собой живой скот, как это происходит сейчас мне абсолютно не подходит. Для этого мне ещё предстоит отлить тут современную мясорубку. Некоторые прообраз, как я слышал в Европе, уже существует, но в России я пока её не видел. В глиняных горшках готовое мясо даже залитое жиром с плотной крышкой больше месяца не храниться. Может мне Новака уговорить в Гусь-Мальцевий съездить за стеклянными банками? Крышки тоже попытаемся закрутить проволокой из Людиново, если сумеем сделать. Такое небольшое количество и в ручную мастера, возможно, накатают. А прокладку сделаем из кожи. Будет одноразовая, а больше и не надо. Попробуем. Главное чтобы Новак не упёрся.
А то солонина мне не подходит, которую мы прошлый раз использовали. Даже при долгой варке она мне напоминает резину. Нет, на такой повторный подвиг меня точно не хватит. А отвлекаться постоянно на поиск пропитания, значит потерять темп движения.
— Александр лак, клей и березовый деготь приготовил?
— Всё сделал, как вы и наказывали барин — улыбнулся хитроватый мужик.
— Кого опросил, идите по местам и готовьтесь. Скоро приду всех проверять. Теперь ты Филька и Андрейка — вот тоже ещё. Настоящее имя мастера Андрей, но почему-то все в конце добавляют КА. И все считают это нормальным для мужика за тридцать.
Дальше он мне передаёт небольшую стальную полоску металла, и я выслушиваю их мученья с получением хорошей стали. Сам же изредка посматриваю боковым взором на Новака и Борисова. Вижу, как Борисов кривится по мере рассказа.
— Что-то не так Степан Евграфович? — переспрашиваю его.
— Да всё не так? Думаешь, я не знаю, как получить хорошую сварную сталь? Вот только количества этой стали будет мало — и раздвигает пальцы на правой руке чуть меньше спичечного коробка. А потом раздвигает руки на уровне плеч. — А ресурсов мы на её изготовление потратим вот сколько.
— Даже так? Ну-ка давайте отойдём, и вы мне всё расскажете — встаю из-за стола. Что-то меня смутило в его эмоциональном ответе.
Рассказ Борисова меня поразил в нехорошую сторону. Довольно неплохую сталь уже могли делать и делали, но не здесь. Просто в ней никто не был особо заинтересован. Для её производства нужно и печи перестраивать и большое количество ресурсов, начиная от хорошей железной руды и так далее. А где это всё брать? Земли кругом помещичьи, а они особо в них ковырять не дают. А если даже сталь сделают в промышленных масштабах, то кому её продавать при такой нищете? Вот в Людиново её и не производили. Да и крестьяне тогда станут сталь воровать, за всеми ведь не уследишь. Вернее уследишь. Но тогда нужна дополнительная охрана… ну и так далее по цепочке.
— И чего вы мне это раньше не сказали? — удивляюсь я.
— А чтобы вы не стал плавить её на заводе, за который я отвечаю. Ведь вам не так много и надо? Вот пусть они вам в своих печах, которые за ваш счет настроили и сварят — отвечает мне Борисов.
— Скажите честно… почему так? — после пяти минут размышления я кое-как смог сформулировать свой вопрос.
— Да всё просто. Охрану завода и то, что на заводе я ещё смогу нормально обеспечить пока он не работает. А как я это сделаю, если завод не работает, а мастера будут туда-сюда шляться? Зато теперь у них есть свои небольшие печи, где они себе на прокорм заработают, пока Иван Акимович не скажет возобновлять работу.
— А как же потом? — удивляюсь хитросплетению взаимоотношения тут живущих людей.
— А как заработает завод, я прикажу развалить их печи до следующей остановки завода — жестко рубанул рукой Борисов.
— М-да — только и осталось сказать мне. Действительно как-то за самого-то Борисова я и не подумал. Охраны у него действительно очень и очень мало. А надо как-то круглый год держать всю ситуацию в Людиново под контролем. Опять вылазит ситуация деньги-товар-деньки плюс система управления.
Я поправил, бархатный берет цвета морской волны с фазаньим пером, представляя себя Боярским в роли Д’Артаньяна и улыбнулся. Такие же береты, но из простых тканей были на и моих людях. А вот перья у всех разные. Даже хвосты деревенских петухов ободрали и не только мы. Идея пошла в массы. Мастера и не только и так благодаря мне неплохо были одеты, но а теперь и вообще нарядно. Понятно, что это не каждодневная одежда, но зато по выходным и праздникам… ух, красота. Прям польские паны в русской деревне. Интересно, как на это отреагирует Мальцев?..
Проводил взглядом проезжающие мимо меня четыре пассажирско-грузовых дилижанса. После перевел взгляд на Людиново. Всё-таки прожили мы тут почти месяц. За этот месяц я и мои люди сделали неимоверное усилия для подготовки всего отряда к походу. И теперь я могу гордиться своими корволантами, ну хотя бы в подготовке и слаженности.
Но это время мне запомнится надолго. А главное, что я так довольно легко и можно сказать даже безалаберно отнесся к этому в Туле. Пришлось срочно исправлять. Больше всего мне доставили проблем, как это не странно большие колеса для новых дилижансов. Когда начали планировать, как переделать на новые, то выяснилось, что все мои старые дилижансы никуда не годятся для наших задач. Немного покумекав с мастерами и своими из отряда, я решил не ломать старые, а делать сразу новые. Тройка «старых» останется пока на сохранение в Людиново, но разве что Борисов и Новак будут пользоваться в моё отсутствие.
Так вот с колёсами. Если в Европе система Грибоваля единой колёсной базы уже идёт двадцать лет, то к России она ещё не дошла или в единичных случаях. Что вызвала у меня серьёзные проблемы. А плюс я ещё стал вставлять медные втулки, так как нормально сделать небольшую партию подшипников надо время, которое у меня не было. Пришлось покупать хорошие материалы и тянуть мастеров из Брянска, что сделать одинаковые большие колеса, такие как мне надо. Ну и по одному запасному на дилижанс соответственно.
Меньшие колеса, как и рамы и другие металлические части, хоть и ворчал Борисов, но пришлось отливать и шлифовать на заводе. Единственное, что сам качественный металл в тигелях выплавили в печи у Андрейки, которому помогал и Филька. Им на пару запретили рассказывать технологию производства. Охраняли их от любопытных во время работы мои башкиры. С другой стороны я очень сомневаюсь, что сами они смогут сколько-нибудь выплавить много металла. Слишком дорого он обошёлся даже для меня.
Новак опять, ходил за мной по пятам и всё записывал. Штиньён. Но всё же я кое-как смог уговорил его съездить в Гусь-Мальцевский за стеклянными банками. Но что приятное, что за это, как и многое другое я ничего не платил. Вот только чувствую, что пока я буду шататься в Венгрии, Иван Акимович опять на себя все привилегии оформит. Ну и черт с ним.
Сами стеклянные банки получились немного разного объема с мутно-зеленоватого стекла и довольно тяжеленькие, но необычайно качественные и крепкие. Если по высоте они были практически одинаковые, то по ширине разные. Как и диаметр крышек. Возникла ситуация из-за того что делали разные мастера. Толи Новак не доглядел, толи я тогда неправильно им объяснил, толи сами мастера решили поэкспериментировать. Но как бы там не было, стеклянные банки я получил, примерным объемом от полтора до двух литров. Ну и плюс Новак, который процесс консервации записал себе очень подробно. Благо, что два автоклава тут были. После этого я запретил, куда либо их отправлять. Надо пусть сами себе делают и за свой счет.
— Ну и зачем вам это всё надо Анджей Радомирович? Ведь это же дорого получилось — задаю я вопрос.
