— Отлично сказано, мисс Колфилд.

Этот неуемный взрыв веселья привлек к Море взгляды двух пар глаз с того конца стола, где сидел Риордан. Одни, ледяные кошачье-зеленые, принадлежали леди Елене, другие — Риордану, который не делал секрета из того, что смотрит на нее. Снова.

Наблюдая за тем, как она любезничает с бароном Хесперли, Риордан мрачно размышлял о том, что, пристрелив его, придется перестрелять и всех остальных. Мора нравилась всем мужчинам. Он заметил это еще до того, как сели за стол, когда Мора с тетушкой Софи обходили гостей, беседуя с ними.

Тетушка Софи обычно смущала джентльменов своей характерной манерой поведения, временами слишком банальной, временами чересчур навязчивой. Мора же вела себя более чутко, слегка улыбалась в критический момент, проявляя интерес, заинтересованно вздергивала бровь, поддерживая беседу, легонько прикасалась к рукаву неуверенного в себе гостя, помогая ему освоиться. Она сумела найти ключик к каждому из них, чтобы каждый почувствовал себя важным и желанным.

Риордан жестом приказал слуге заново наполнить свой бокал, не сводя глаз с барона Хесперли, который, в свою очередь, неотрывно смотрел на Мору. Точнее, на ее бюст. Риордан решил, что у платья слишком большой вырез. В действительности ее модно скроенный наряд цвета аквамарина имел вырез не больше, чем у других сидящих за столом дам. Платье плотно льнуло к изгибам тела, подчеркивая тонкую талию и оставляя на откуп воображения все и ничего одновременно.

Джентльмен просто не мог этого не заметить, и с того момента, как Мора вошла в столовую, на нее обратили внимание сразу несколько мужчин. Риордан мысленно выругался, чувствуя, что напивается на собственном приеме. Какой по счету бокал вина он только что осушил? Пятый? И это не считая бренди, которым он решил укрепить свой моральный дух, пока переодевался к ужину.

Строго говоря, вышеупомянутые джентльмены, должно быть, в большей степени обратили внимание на умение Моры вести светскую беседу или увлеченно выслушивать их скучные россказни.

Большая часть его мыслей была занята Морой, именно тем, как красиво единственная нитка жемчуга подчеркивает шею, там, где бьется пульс. Он любовался ее волосами цвета корицы, сияющими в свете канделябра, и фантазировал о том, как бы стянуть изящные рукава платья с плеч, чтобы проверить, хорошо ли высокие упругие груди заполнят его ладони. Отлично. Теперь он не только пьян, но и возбужден.

В попытке немного протрезветь Риордан взял вторую порцию оленины la jardiniere и принялся рассматривать сидящих за столом гостей. Тетушка Софи заверила его, что четыре молодые леди пользуются большой популярностью и лучшие в этом сезоне.

Слева от Риордана сидела леди Елена Боствик, дочь маркиза Саутдауна. Она пришла в сопровождении брата, наследника титула. Леди Елена, хорошенькая и обходительная блондинка, казалось, отлично сознавала собственную значимость и горела желанием помочь другим достичь такого же уровня уверенности в себе.

Далее находилась мисс Энн Сассингтон, дочь Хесперли, обладательница лучистых серых глаз и редкостного остроумия, которое буквально искрилось всякий раз, стоило только сыну маркиза обратиться к ней. Однако когда Риордан беседовал с ней перед ужином, она показалась ему довольно скованной. Еще среди гостей была леди Одри, лучшим качеством которой являлись ее деньги, благодаря чему, собственно, она пользовалась огромной популярностью с самого начала сезона. И наконец, леди Марианна, которая и зарекомендовала бы себя прекрасной собеседницей, если бы ей удалось вставить в разговор хоть словечко.

Тетушка Софи отлично отобрала кандидаток для первого знакомства с рынком невест. Риордан понимал, как ему повезло собрать под своей крышей подобную компанию достойных леди. Однако он не питал иллюзий относительно их визита. Чистое любопытство. К обстоятельствам смерти брата, к легендарной личности самого Риордана Баррета. Скорее, правда, не «легендарной», а «гнусной» или «скандально известной». Когда еще благовоспитанной девушке выпадет шанс увидеть знаменитого повесу в достойном окружении, не погубив при этом свою репутацию? Выбор времени также играл важную роль. Со смерти Эллиота прошло совсем немного, а Риордан, вместо того чтобы носить траур по брату, давал званый ужин. Само это обстоятельство разжигало интерес общества.

Слухи, распространившиеся по бальным залам Лондона, подтвердили намерение Риордана жениться в нынешнем сезоне, и в высшем свете возникла дилемма. Владения графа Чатема в общем рассматривались как ценный приз. Однако родителям честолюбивых дочерей, питающих надежды стать следующей графиней Чатем, необходимо было прежде взвесить все плюсы и минусы, так как к желанной им драгоценности теперь прилагался печально известный Риордан Баррет в качестве мужа и скандал, связанный со смертью его брата Эллиота. Риордан как наяву представлял, какие дебаты происходили между отцами и матерями, решающими, стоит или нет позволять дочери отправиться сегодня на его прием.

— Как вы любите проводить свободное время, милорд? — поинтересовалась леди Елена в попытке привлечь внимание Риордана.

— В последнее время у меня его не так много, — кратко ответил он, понимая, что тем самым почти не оставил ей шансов продолжить разговор. В настоящий момент это его нисколько не заботило, гораздо больше он был заинтересован в том, чтобы поймать обрывки беседы Моры. Она смеялась над каким-то высказыванием овдовевшего барона Хесперли, который, в свою очередь, был всецело поглощен созерцанием того, как от смеха у нее вздымается и опускается грудь.

— А когда у вас все же появляется свободное время, как вы любите его проводить? Должны же у вас быть какие-то увлечения? — не сдавалась леди Елена.

— Я занимаюсь живописью.

Мора все еще смеялась. «Черт побери, — думал Риордан, — я устроил это торжество не для того, чтобы она нашла себе мужа». Эта неприятная и на удивление ревнивая мысль прочно пустила корни в его сознании. Неужели Мора хочет выйти замуж? Конечно же хочет, все женщины об этом мечтают, даже гувернантки. И как ему это раньше не пришло в голову?

Риордан посмотрел на барона Хесперли глазами Моры. Гувернантка должна счесть его лакомым кусочком, у него титул, двое взрослых детей, которым уже не требуется мать, и один из них к тому же наследник. Барону далеко за сорок, но его волосы еще не полностью поседели, а живот не превратился в брюшко. Для человека в возрасте его можно было счесть привлекательным. У него такие же серые глаза, как и у его дочери, добрые и задумчивые. В целом барон Хесперли казался мягкосердечным мужчиной. Женщины таких, как он, называют «удобным любовником». Но Море нужен совсем другой человек.

— А что вы рисуете?

Леди Елена не оставляла попыток продолжить разговор. Риордан испытывал искушение ответить «обнаженную натуру», только чтобы поставить ее на место.

— Трудно сказать, я в последнее время почти этим не занимался.

— У вас есть любимый художник? Лично я восхищаюсь работами Тёрнера.

— Тициан, — с неожиданным пылом произнес Риордан, пытаясь создать видимость того, что он смотрит на леди Елену, в то время как в действительности его взгляд был устремлен мимо нее. — Создавая свои полотна, он удивительным образом играл с цветом. В Венеции я многие часы провел любуясь его работами.