Пройдет еще много лет, и Ханс, уже будучи глубоким стариком, вновь появится в этом доме. Случится это в 1731 году уже после смерти Фредерика Рюйша, когда остатки его коллекции пойдут с молотка. Ханс выкупит своего друга из этого страшного дома, в котором его тело вынуждено было томиться сорок шесть лет, и увезет к себе в Германию. И Якоб еще многие годы будет все такой же молодой и румяный сидеть в пивной Ханса, привлекая толпы посетителей.

Последние слова:

— Помогите!

Джеймс Кук

— Слушай, Максим чего-то трубку не берет, — сказал Антон, слушая десятый гудок в телефонной трубке, положил ее на рычаг и повернулся к Даше, лежавшей на диване в розовом халате.

— Гуляет где-нибудь, — сказала она, переключая пультом программу — это было ее любимым занятием: лежа на диване, переключать программы. — Может, у него девчонка завелась. Хотя после того, что вам пришлось пережить, задумаешься.

— Но я уже несколько дней звоню. — Антон сел на диван в ногах у девушки, он выглядел расстроенным. — И мобильник у него отключен. Может быть, с ним что-нибудь случилось?

— Может и случилось, — беспрестанно глядя в телевизор и не переставая нажимать кнопки, согласилась девушка. — А ты, Антон, не заметил, слежки за вами не было?

— Слежки? — Антон повернулся к жене, пожал плечами. — Да нет, вряд ли. А может быть… — Он в задумчивости потрогал подбородок, вспоминая. — Мы внимания на это не обратили. Фиг его знает, кто там за тобой идет… А хотя… Ну был вроде какой-то хмырь в бейсболке. Он за нами в кафе увязался, а потом вроде за Максимом… Точно!! Такой здоровяк лет тридцати, амбал, качок. Я еще подумал, что у него клево спинные мышцы выписываются.

— Ну вот, этот клевый качок вас и пас, — сказала девушка, ни на минуту не отрываясь от экрана телевизора. — Может, он уже Максима твоего и закопал.

— Ты, Дашуля, права, пожалуй.

Антон встал и, подойдя к девушке, поцеловал ее в темя… И тут же, увидев это белое пятнышко, отпрянул… В памяти всплыло такое же, только зашитое нитками темечко другой женщины.

— Ну не загораживай, телевизор мешаешь смотреть, — нарочито капризно проговорила девушка. — Лучше бы съездил к нему… Но, Антоша, прошу тебя, будь осторожен. Трубу не забудь взять. Я тебя люблю.

— Я тебя тоже, — сказал Антон и пошел переодеваться.

Для начала Антон решил зайти к Максиму домой, хотя и понимал, что это бессмысленно. У Антона было паршивое предчувствие. Последний раз они разговаривали пять дней назад, Максим сам позвонил и сказал, что теперь у него имеются серьезные подозрения, но в чем или на кого, обещал рассказать при встрече. Но встречи не состоялось, с тех пор телефон его замолчал.

Максим жил на Московском проспекте в сталинском доме на четвертом этаже с соседкой Леной, которая в квартире появлялась редко, проживая то у одного, то у другого кавалера. Когда Антон уже подходил к дому Максима, из дверей промтоварного магазина, расположенного в его доме, вдруг вышли двое.

— Я же говорил, что покойники пропадают, — громко говорил маленький пузатый мужчина с круглой лысой головой, задрав голову вверх на своего рослого товарища, шедшего рядом с тяжелой кожаной сумкой в руке. — Я же говорил, а ты не верил! — Карапет бросал злобные взгляды вверх, где было лицо его спутника.

— Значит, их и не было, — блеснул стеклами очков рослый. — Не было, значит.

— Ах ты дурак! Ну дурак! — расходился карапет. — Да как же не было?! Да были!..

Они прошли мимо, и Антон не расслышал окончания разговора.

«Опять про покойников… Все про них только и говорят. Где-то я их видел», — пронеслось в голове молодого человека. Сейчас он был подозрителен и приглядывался к каждому прохожему. Уж чего он только не передумал за эти дни. Вот что это была настоящая бабушка Максима, он уже не сомневался, если кому-нибудь не пришло в голову их разыгрывать. Но какой в этом смысл? Может быть, и был какой-то тайный смысл, который следовало еще разгадать… Но нужно ли это делать — и вообще соваться в это дело — Антон не знал. Вот и Максим куда-то пропал…

Он подошел к двери парадной и только протянул к ней руку, как она сама вдруг отворилась, и из нее вышла Лена — соседка Максима.

— Ой, Лена, здравствуйте, — обрадовался Антон. — Вы не знаете, Максим дома? А то я чего-то ему звоню, никто трубку не берет.

Лена, лет тридцати, с вызывающим макияжем женщина, внешне привлекательная, но измученная мужским полом до вида некоторой обтасканности и измызганности, но все равно с куражом и надеждой во взоре, правда, черт знает на что надеждой. Обычно всегда такая наглая и развязная, она на сей раз как-то скукожилась, увидев друга своего соседа, глаза забегали по проспекту…

— Да я его, честно говоря, Антоша, не видела. Я ведь сегодня на часик забежала… — неуверенно начала она. — А вот!.. часики надела… — Она повертела рукой в часиках. — Я ведь здесь, Антоша, не живу.

— Так нет его дома? — чувствовал, что врет Лена, что-то не договаривает.

— Нет, я не видела… — Она посмотрела на часы. — О-о! Я тут с тобой разговорилась, меня же человек ждет. Пока.

Сделав пальчиками, Лена повернулась и зашагала в сторону метро.

«Врет», — подумал Антон и вошел в парадную. Он поднялся на лифте до четвертого этажа. На звонки никто не открыл. Он по мобильнику набрал телефон квартиры — послушал сквозь дверь звонки — убедился, что трубка Максима отключена.

«Что-то все-таки случилось». Поняв, что здесь больше нечего ждать, он в задумчивости направился к лифту, и тут зазвонил мобильник у него в руке. Антон вздрогнул от неожиданности.

— Слушаю тебя, Дашуня, — ласковым голосом проговорил он.

— Слушай, Антоша, — встревоженно заговорила девушка. — Только что звонил Максим.

— И что сказал? — насторожился Антон.

— Да ничего вразумительного. Только успел сказать, что он находится. И все.

— Я не понимаю. Где находится?

— Да не знаю я. Я же тебе говорю, он звонит и говорит: «Это Максим, я нахожусь…» — И все, больше ничего не сказал. Гудки короткие. Такое чувство, что кто-то там трубку у него выключил.

— Ну понятно, — спокойно проговорил Антон. — Значит, жив пока. Ты смотри дверь никому не открывай.

— Антоша, будь там осторожнее, ладно?

— Буду.

Он нажал отбой. Лифт вдруг поехал вниз, остановился на первом этаже. В него, судя по звуку, вошли двое. Лифт двинулся вверх. Антон постоял несколько секунд в раздумье, потом бесшумно бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, промчался пятый этаж, добежал до чердачной двери — на ней был замок. Антон прижался к ней спиной и стал ждать. Он слышал, как лифт остановился на четвертом этаже, дверь открылась, из него вышли двое мужчин. Позвонили в квартиру, затем что-то звякнуло, скрипнуло, раздался радостный женский возглас, дверь хлопнула, и установилась тишина. Антон постоял еще минуту, потом тихонько спустился и вызвал лифт. Тревога не оставила его. Но молодому человеку всегда кажется, что у него еще есть запас — как в компьютерной игрушке — еще десять жизней.