— Сами по себе роды — не такое уж страшное приключение. Я старалась не думать ни о чем, кроме миссис Битти и ее малыша.

— А по пути назад, когда все закончилось, о чем вы думали?

— Трудно сказать, — призналась она.

— Почему вы мне ничего не рассказали, когда мы были наедине?

— Я старалась никогда не говорить об Элспет или ребенке. Любое упоминание о ней доставляет моему отцу такую боль, что, когда она умерла, он даже имени ее не хотел слышать в доме. Это так ужасно… — Фиби закрыла лицо руками. — Я не хочу об этом говорить, даже думать. Иначе я опять заплачу. Только не здесь, только не сейчас.

Хантер обнял ее за плечи и прижал к себе.

— Если захотите об этом поговорить, вы знаете, где меня искать, — тихо проговорил он, гладя ее по волосам. — Вы всегда можете ко мне обратиться, поговорить о своих переживаниях и даже вдоволь поплакать. В этом нет ничего дурного. Я понимаю вашу боль, Фиби. Я знаю, каково пережить такое горе.

— Ваш отец? — прошептала она.

— Да.

— О котором вы тоже никогда раньше не говорили.

— Верно.

— Мы прекрасная пара.

— Мы, Фиби Эллардайс, с вами действительно прекрасная пара. — Хантер провел пальцем по щеке девушки.

— Вам пора идти, — проговорила она. — Я обещала миссис Хантер приготовить для нее крем. — Она указала жестом на горшок с толкушкой и открытый журнал на столе, где подробно описывался рецепт. — Она ждет.

— Пусть она еще немного подождет. — Хантер поцеловал Фиби в губы так нежно и ласково, словно хотел своим прикосновением унять ее душевную боль.

На следующий день Хантер и Макэван начали установку новой водоотводной осушительной системы в нижней части болот. Это стало очень важным событием, потому что земля находилась довольно близко от двора Макиннеса. Если операция пройдет успешно, территорию можно будет использовать для выращивания всевозможных культур, вместо того чтобы оставить ее неиспользованной, как большинство болотных земель в округе. Фиби радовалась тому, что Хантер очень занят. Был вторник, и она очень боялась, что Себастьяну придет в голову вновь отправиться в Глазго. Врать про своего отца ей совсем не хотелось. Но, приехав в Кинсвел, она обнаружила, что Хантер приказал Джейми отвезти ее в Глазго и привезти обратно. Она попросила молодого лакея высадить ее у Королевского лазарета и разрешила ему погулять где-нибудь часок, сама же сделала вид, что идет в больницу. Немного выждав, она отправилась в городскую тюрьму.

— Фиби, ты такая румяная и запыхавшаяся. Входи скорее и садись.

Девушка вошла в камеру и села в кресло за стол напротив отца.

— Денек выдался жаркий. — Фиби нашла оправдание и улыбнулась. Тщательно изучив его лицо, она убедилась, что синяки начали потихоньку заживать, а новых ссадин не было.

— Ты вся сияешь, дитя мое, — заметил отец. — Совсем как твоя мать, когда была молодой и влюбленной. — Он улыбнулся, и его лицо приняло задумчивое выражение, словно много лет спустя он снова увидел лицо своей жены. — Воздух болот, должно быть, пошел тебе на пользу.

Фиби подумала о Хантере. Сердце в груди затрепетало. Она поняла, что отец не так уж далек от истины, и отвела взгляд, чтобы по выражению ее глаз он не смог ни о чем догадаться.

— Тебе понравился Блэклок?

— Да. Там очень хорошо.

Фиби рассказала отцу о поместье, об арендаторах, их владениях и о случае с разбитым экипажем на дороге, словом, обо всем, о чем отцу было бы интересно услышать. Она решила не говорить о миссис Битти и о рождении ее малыша.

— Значит, Хантер отправился к пассажирам на помощь?

Она кивнула.

— Он помог убрать с дороги покореженный экипаж, а джентльменам одолжил свой, чтобы они смогли вовремя добраться до Глазго.

Сэр Генри посмотрел на свою дочь с таким удивлением, что она спохватилась, не сболтнула ли чего лишнего про Хантера.

Отец опустил глаза и стал перебирать листы бумаги, разбросанные по всему столу. У него был мелкий, убористый почерк, причем он никогда не переворачивал листок на другую сторону, пока полностью не исписывал одну. Он писал даже на полях, стараясь не оставлять свободного места.

— Сожалею, но мне не удалось принести сегодня бумаги, — проговорила Фиби, чтобы увести тему подальше от Хантера. На самом деле у нее едва хватило денег, чтобы заплатить тюремщику.

— Главное, ты здесь. Для меня это самое важное. Видеть твое лицо — единственная отрада для моего сердца.

— Дорогой отец, — прошептала Фиби под наплывом эмоций. — Как продвигается твоя книга?

— Все идет замечательно. У меня много новых идей. — Сэр Генри о чем-то мечтательно задумался. Фиби хорошо понимала — отец снова погрузился в свою химию. — Думаю, придется по этому поводу написать Дэви. Хорошо бы…

Фиби видела, что отец становился самим собой, когда погружался в свою науку.

— М-м-м. — Через несколько минут сэр Генри отвлекся от своих размышлений и вспомнил, что перед ним сидит дочь.

Она громко засмеялась, отец захохотал в ответ. От веселого голоса отца Фиби стало легче.

— Я же совсем забыл тебе сказать, моя дорогая. У меня будет новый сокамерник.

— Новый сокамерник? — С ее лица тут же исчезла улыбка.

— Что случилось, дитя мое? Ты выглядишь так, словно услышала похоронный звон. Это из-за того, что я тебе сказал?

— Нет. Конечно нет. Все в порядке. — Она покачала головой и выдавила из себя улыбку. — Замечательная новость, отец. — Прежнее беспокойство стало постепенно возвращаться к ней. — Расскажи-ка мне лучше о своей книге. — Ей хотелось отвлечь старика.

Отец улыбнулся и принялся рассказывать ей о своей последней теории.

После визита к отцу Фиби снова задумалась о Посланнике. На этот раз никаких сомнений не оставалось. На следующее утро в десять часов Фиби встретила сияющую миссис Хантер, что с ней случалось крайне редко.

— Мы сегодня едем в Глазго и закажем новые наряды.

— Новые наряды? Но…

Фиби подумала, что, имея в кошельке всего несколько монет, трудно приобрести себе какое-нибудь платье.

— Для Лондона, — не обращая внимания на колебания Фиби, продолжала леди Хантер. — Каролина Эдингэм и леди Уилластон написали мне письмо. Они хотят, чтобы я их навестила в начале следующего месяца. И знаешь что, Фиби? Я собираюсь поехать. Это как раз то, чего мне не хватает. — Миссис Хантер щелкнула пальцами, и Полли принесла ей со стола журналы мод. — И конечно, ты, как моя компаньонка, обязательно поедешь со мной.

Фиби уставилась на миссис Хантер. Она вспомнила слова Посланника: «В начале сентября миссис Хантер отправится в Лондон навестить друзей. Несомненно, она возьмет с собой верную компаньонку».