Должен сказать, что при нападении на местечко Долгиново очень хорошо себя показали наши молодые партизаны-евреи, особенно такие как Фридман Дмитрий, который шел только с гранатой в руке. Оружием мы тогда были еще бедны. Он первым ворвался в полицейский участок, разгромил его, взял все оружие, вооружил себя и ряд других товарищей. Это создало большую удачу для товарищей, которые принимали первый раз участие в бою.

Последующие бои были и такие, когда и немцы на нас нападали. После разгрома Долгинова, после разгрома ряда их баз, после нападения на железную дорогу и шоссейную дорогу немцы решили нам отомстить.

15 июня 1942 года они нападают на нас с трех сторон. Мы, чувствуя, что имеем силу, находились на опушке леса, расположились на отдыхе после боев. В это время немцы нас окружают с силой в три раза большей, чем наша. На нас было брошено до 1000 человек немцев.

Надо сказать, что мы проявили тут некоторую беспечность. Мы заметили немцев, когда они были в километре от нас. Правда, они подъехали тихо на автомашине и разгрузились с трех сторон вокруг нашего лагеря и с ходу предприняли наступление на нас. Отряд собрался в течение трех минут.

Мы приняли бой и в течение 40–45 минут прижали немцев к земле, они не могли голову поднять, кто подымал, тот погибал. Когда мы почувствовали, что немцам не удастся нас побить, мы тогда сделали поворот и ушли в глубину леса.

Характерно, что при отходе на меня налетело 6 немецких автоматчиков на расстоянии метров 30–40. При мне находился пулеметчик Александрович[102] – еврей, сам он старый партийный работник, хороший, прекрасный товарищ с запада. Он сам родом из Гродно или Белостока. Как пулеметчик, Александрович шел последним с ручным пулеметом. Видя, что я остановился позади (надо было навести порядок в бою) и что на меня нападают 6 немецких автоматчиков, Александрович заворачивает свой пулемет и сразу четырех наповал убивает. Эти два немца видят, что дело плохо, отходят. Это было в 12 часов дня. Дневной бой.

Нападающие на нас немцы в этот день нагрузили 8 пятитонных машин убитыми. Александрович показал себя в этом бою прекрасным бойцом. Пожилой человек, лет 45-ти. Впоследствии у меня был партийным руководителем, секретарем партбюро партизанского отряда. Он был прекрасным солдатом и руководителем, после этого он был оформлен членом партбюро партизанской бригады и впоследствии стал ответственным секретарем партийной организации партизанской бригады.

Наш партизанский отряд называется “Народный мститель”. Я был комиссаром. Командиром был Воронянский. В начале бригада состояла из 8 человек. Я привел в первый день, когда пришел, 12 человек, а потом пришло еще около 200 человек из Минска, которые были мною завербованы в качестве партизан. Это первый партизанский отряд на севере Минской области. Если Николай Покровский на юге Минской области – то север принадлежит “Народному мстителю”.

В первых числах июля мы имели большую группу еврейского населения около себя, примерно у нас имелось около 1,5 тысячи человек, спасенных из лагеря и т. д. Это были дети, старики и старушки.

Все старики и старушки жили в шалашах. Мы создали для них отдельный лагерь, который был в глубоком лесу, в безопасном месте, чтобы они не подвергались нападению. Они жили от боевого лагеря километрах в 7–8. Выделили им охрану в количестве 50 человек, вооруженных для несения караульной службы.

Молодые ребята, мужчины и женщины были полностью в отряде “Народный мститель”.

Из еврейского населения было организовано особое подразделение. Командиры были назначены исключительно из еврейских ребят – от старших до младших. Во главе этого соединения стал Сегальчик. У него командирами были Фридман Дмитрий и один эстонский еврей, не помню его фамилии, смелый парень. Фридман Яков был командиром взвода и Роговин Моисей. Молодые энергичные ребята. Перед этими товарищами, когда их организовали в отдельные подразделения, была поставлена такая задача, что они должны показать образцы борьбы.

В это время среди местного населения немцы распространили очень много клеветы на еврейское население за то, что они появились в партизанских отрядах. Немцы пустили такую клевету, что евреи убивают мирное население.

Ясно, что мы, партизаны, не миловали предателей, тех, которые служили немцам. Мы их убивали, иначе и быть не могло. Закон защиты Родины требовал – всех, кто выступал против Родины, убивать, уничтожать. Мы уничтожили ряд таких предателей – бургомистров волостей, начальников полиции. Естественно, что еврейское население принимало участие в организации истребления этих предателей, которые работали на немцев. Немцы в это время повели среди населения большую агитационную работу, что вас убивают евреи, надо принять меры, чтобы евреи вас не убивали, выдавайте нам, где находятся евреи.

В противовес немецкой агитации было создано еврейское подразделение, перед которым поставлена задача – воевать благородно, дисциплинированно, показать образцы дисциплины, показать, что вы являетесь настоящими воинами своего государства.

Надо сказать правду, что еврейское подразделение было самым дисциплинированным. Если к нам попадали такие мародеры, которые старались прорваться, разлагать внутри партизанскую дисциплину, то среди еврейского населения мы таких элементов иметь не могли.

И вот еврейское подразделение показало такую организованность, дисциплинированность и боевую свою подготовленность в нападении на местечко Мядель в конце июля 1942 года.

Помню, на это местечко шли три партизанские группы: еврейская группа занимала правое крыло, русские и белорусские партизаны шли с левого и центрального. По сигналу через пять минут еврейское подразделение было уже в местечке, так что левому флангу и центральному невозможно было уже стрелять, потому что оно было нами занято. Они ворвались в местечко с криком “ура!” и там мы освободили много евреев из местечка, перебили немало полицейских и немцев. Мы сожгли немецкие казармы, а их запасы забрали, увели население, которое там было.